"Перевал Дятлова". Компиляция. Книги 1-9 (СИ) - Барчук Павел

К тому же мы не знаем, девятый час утра или вечера зафиксировали вставшие часы. Гораздо более вероятным представляется вечер: тогда найденные в желудках остатки пищи (эксперт указал, что употребили ее за 6–8 часов до смерти) можно отнести к обеду, съеденному на стоянке возле лабаза непосредственно перед началом последнего лыжного перехода. Поужинать дятловцы уже не успели — начали готовиться к трапезе, нарезали корейку, и тогда-то всё и случилось.

Хотя чисто теоретически нельзя исключить вариант с девятым часом утра. Тогда остатки пищи в желудках остались после позднего ужина, съеденного около полуночи. И трагедия произошла уже под утро, а дежурные начали резать корейку для завтрака. (Непонятно, зачем было так затягивать отбой накануне тяжелого перехода, но мы помним, что с дисциплиной в группе «Хибина» дело обстояло плачевно.) Однако слишком многим фактам противоречит такая хронология, слишком многое придется объяснять, натягивая сову на глобус.

Если свести воедино все вышеизложенное и состыковать с моей версией, вот что получается.

События, заставившие дятловцев покинуть палатку (нападение, называя вещи своими именами) произошли почти сразу после ее установки. В наличии в лагере на тот момент были семеро туристов, Тибо и Золотарев отправились за дровами. Время начала событий — около 17:00.

Вскоре пятеро отправились вниз по склону, получив ультимативный приказ отыскать и привести двоих лесорубов. (Так появились первые пять цепочек следов, сохранившихся на расстоянии 50–60 метров от палатки и тянувшихся вниз на протяжении нескольких сотен метров). Дубинина осталась с напавшими в роли заложницы. Рустем Слободин тоже остался у палатки, получив в схватке травму головы и на время выпав из реальности.

Отметим, что даже в тот момент речь об убийстве туристов не шла. Никто не собирался замораживать их до смерти или устранять иным способом. Напавших интересовало одно — вернуть свою пропажу. Инкриминировать к тому времени им можно было лишь статьи не особо серьезные: хулиганство да легкий вред здоровью (возможно, с учетом травмы Рустема Слободина — средний вред, но о том еще никто не знал). Золото — вопрос отдельный, мы помним, что намыть шлих не преступление, уголовная ответственность наступала за попытку сбыть его «налево». А вот убийство девятерых туристов с отягчающими обстоятельствами однозначно попадало под расстрельную статью. Никаких оснований идти на такой риск у напавших не имелось. Окажись золото на стоянке дятловцев, все остались бы целы и невредимы. Но золота там не было.

Происходившее у палатки освещал фонарь, укрепленный на ее крыше, — и за всем наблюдали из темноты Тибо и Золотарев, сами оставшись незамеченными. Николай первым сообразил, что происходит и что требуют вернуть напавшие. На беду ни он, ни тем более остальные, вернуть требуемое не могли при всем желании. Мешочек с золотом остался внизу, у последней стоянки в таежной зоне. Сообразив, что можно сделать, Тибо устремился вниз, к последнему биваку — забрать и вернуть золото. Золотарев не сразу заметил его исчезновение, а когда заметил, пустился в погоню. К тому времени доносившиеся от палатки обрывки реплик позволили Семену сделать достаточно верный вывод о том, кто виноват в происходившем.

Пока Тибо плутал в темноте, не в силах отыскать лабаз, а Золотарев его преследовал, пятеро дятловцев преодолевали курумники. Почти сразу Дятлов упал, и от сотрясения его часы остановились, показывая 17:31.

Пытались ли эти пятеро действительно отыскать двоих, ушедших по дрова? Если и пытались, то быстро сообразили, что попытки обречены на неудачу: напороться на товарищей можно было только случайно, а все крики уносил и глушил ветер.

Родилась идея развести сигнальный костер. По задумке, он должен был издалека привлечь внимание Тибо и Золотарева. Лишь этим можно объяснить место, выбранное для костра: открытое, продуваемое всеми ветрами. Отсутствие рядом с ним ветрозащитной стенки объясняется тем же, не отмечено никаких попыток соорудить ее из снежных кирпичей или лапника. Скорее всего, не всем из пятерых идея с костром показалась удачной. И вскоре произошел раскол.

Наверху тем временем завершался тщательный обыск палатки. В его ходе был обнаружен тайник — фляга со спиртом, спрятанная в мешке с сухарями. Рустем Слободин более-менее пришел в себя после удара по голове. Действительно ли его отправили нападавшие на поиски товарищей? Или он сбежал сам, когда почувствовал, что в силах это сделать? — благо внимания на него особо не обращали, посчитав выключенным из игры. Единственный валенок, обутый на ногу, намекает как раз на побег, — но в общем-то не столь важно, как именно состоялся уход, — главное, что от палатки Рустем ушел, причем в том же направлении, что и остальные пятеро. Так на склоне появилась шестая цепочка следов. Еще две были оставлены позже чужаками, причем один из них в нашей версии нес на плечах связанную Люду Дубинину.

К 19:00 сложилась следующая ситуация:

— все трое чужаков вместе с заложницей Дубининой оставались у палатки и всё меньше понимали, что им дальше делать, как вернуть свое золото;

— Рустем Слободин брел по склону в том примерно направлении, куда ушли его товарищи; учитывая его состояние, преодолеть в одиночку полосу курумников представлялось задачей нереальной;

— Тибо-Бриньоль, поплутав, выбрался к лабазу, забрал спрятанное золото и одну из двух пар лыж, оставленных там;

— Золотарев, сбившись со следа и отчаявшись разыскать Тибо, двинулся обратно к палатке, придумав новый план: отдать напавшим имевшуюся у него приличную сумму денег и разрешить дело миром;

— пятеро у кедра сумели кое-как запалить костер, но в ходе работы рассорились и разругались, возможно, дело не обошлось без рукоприкладного конфликта. Дорошенко и Кривонищенко, одетые хуже остальных, к тому времени сильно пострадали от переохлаждения, жить им оставалось недолго.

Последовавшая кульминация событий уложилась примерно в час. Она достаточно подробно изложена в «Дороге к Мертвой горе», повторяться не стоит. Проследим подробно лишь за действиями владельцев остановившихся часов.

Видел ли Рустем Слободин костер, горевший у кедра, до конца не ясно. Скорее всего видел, раз уж оказался на условной линии, соединявшей кедр и палатку. В любом случае добраться до цели он не сумел. Обессилел, упал в снег и умирал достаточно долго, дольше, чем погибшие на том же склоне Колмогорова и Дятлов (у его лица образовалась самая большая наледь от дыхания). Прошедшая неподалеку в своем пути к палатке Зина попросту не заметила Слободина. Впрочем, ничем помочь умиравшему она уже не сумела бы. В конце концов Рустем умер и спустя некий промежуток времени часы его остановились, показывая 20:45.

Николай Тибо-Бриньоль костер под кедром увидел. И подкатил к нему на лыжах. Костер догорал, никто не подбрасывал в него топливо, лежавшие рядом Кривонищенко и Дорошенко были мертвы, причем умерли недавно, часы на руке Кривонищенко не успели остановиться, а их ремешок еще не задубел от мороза. Коля снял часы с мертвого товарища, надел на своё запястье (причины этого поступка подробно разобраны в первой книге, повторяться не стоит). Но стоит добавить: версия, что часы сняты с трупа, отлично объясняет тот факт, что Тибо имел перчатки, но найдены они в его кармане, — Николай снял их, чтобы расстегнуть/застегнуть ремешок часов, а вскоре был убит и надеть перчатки обратно не успел.

Разумеется, логичней, быстрее и проще было бы сунуть «Спортивные» в карман. Либо вообще не обратить внимание на часы, момент критический, не до них. Но Тибо снимает и убирает в карман перчатки, расстегивает ремешок часов, потом возится с застегиванием его на своем запястье… Мне кажется, Николай слышал, как рядом, у оврага, что-то происходит, — и подсознательно оттягивал момент, когда придется туда подойти и либо вернуть пропажу чужакам, либо признаться своим, что во всем виноват он. После обнаружения двух трупов, когда стало ясно, чем все оборачивается, удивляться такому нарочитому затягиванию времени не стоит.