Роберт Стайн - Тихая ночь

Мы так давно разговаривали в последний раз, — тихо продолжала Пэм. — Я имею в виду — как сестры.

Рева вздохнула.

С того момента, как умерла мама, — прошептала она.

Несмотря на то что было очень холодно, Рева вдруг почувствовала живительное тепло, родственные чувства к Пэм, которые немало удивили ее. Она взяла кузину за руку и пошла с ней к остановке.

— Слушай, Рева, — сказала Пэм, — Фокси… то есть Роб… он не мог этого сделать.

— Что?

Он не погубить Митча. Ни при каких обстоятельствах, — горячо продолжала девушка. — Я слишком хорошо его знаю.

Я тоже была поражена, — призналась Рева. — И тоже не думала, что он на это способен. Но это явно он, Пэм.

Нет! — Она схватила Реву за руку так, что той пришлось остановиться. — Говорю тебе, это не Роб!

Но он нес такую чушь, — настаивала сестра. — Когда его арестовывали, он практически сознался.

Ты не понимаешь… — начала Пэм.

А вчера утром я видела, как он дрался с Митчем, — прервала ее Рева. — Я видела его, Пэм. Он готов был убить Митча, правда. А позже попросил кого-то заменить его на троне Санты, чтобы можно было убежать.

Я тебе все объясню, — заявила Пэм. — Вон машина моего отца. — Она показала на «Понтиак», припаркованный у магазина. — Пожалуйста, Рева, давай сядем, чтобы было потеплее, и я тебе все объясню.

Конечно.

Они влезли в большую старую машину, в которой пахло какой-то древностью.

Я знаю, почему Фокси дрался с Митчем, — начала Пэм, садясь за руль. — Это все по моей вине.

По твоей вине?

Фокси знал, что Митч меня шантажировал, — призналась Пэм. — Поэтому он с ним и дрался.

Рева открыла рот от удивления.

Что? Митч шантажировал тебя? Но почему?

Пэм заколебалась, положила голову на руль и некоторое время молчала.

Это слишком долгая история, Рева. Я уверена, что рано или поздно она выйдет наружу. Но не сейчас. Сейчас я хочу поговорить о Фокси, вернее, о Робе.

Рева с подозрением смотрела на сестру. О чем это она собирается ей рассказать? Зачем Митчу шантажировать ее?

Но почему Роб попросил заменить себя? — спросила девушка.

Это все очень невинно, поверь мне, — вздохнув, ответила Пэм. — Он попросил друга побыть Сантой, чтобы увидеться со мной.

С тобой?

Мы с Робом встречаемся уже полгода. Он знал, что я очень расстроена из-за… ну, не важно из-за чего. И сбежал, чтобы повидаться со мной. Просто побыть рядом.

Рева знала, что Пэм говорит правду. Но все равно оставались вещи, требовавшие объяснения.

А что он говорил, когда его забирала полиция? Что имел в виду, когда сказал, что хочет отомстить мне?

Фокси признался, что делал всякие гадости, чтобы напугать тебя. Придумывал жестокие шутки. Засунул иголку в твою помаду. И посылал тебе что-то гнусное. Флакон одеколона, манекен… Я сказала ему, что это глупо. Но он был так зол на тебя за то, как ты вела себя со мной, и за твою шутку с его ролью Санта-Клауса, за то, как ты его унизила перед всеми…

Рева избегала смотреть сестре в глаза.

— Но этим его действия и ограничились, — продолжала Пэм. — Ты должна поверить мне. Он не убивал Митча. Я знаю, что он этого не делал, потому что просто не смог бы.

Рева увидела, как в глазах у кузины показались слезы, да и сама она готова была заплакать.

Ты имеешь полное право злиться на меня, — шепотом сказала она Пэм. — И Роб тоже. Я думаю… я думаю, многие люди имеют такое право.

И вдруг Рева с искренним чувством протянула руки к своей сестре, крепко обняла ее и прижала к себе.

Прости меня, Пэм. Правда. Я так перед тобой виновата.

Хочешь, я отвезу тебя домой? — спросила Пэм, вытирая слезы. — Я хочу выяснить, что случилось с Фокси.

Да, спасибо, — сказала Рева. — Ты можешь остаться пообедать, и мы поговорим. Ну, ты понимаешь. Расставим точки над i.

Может быть, — пробормотала девушка, шаря в карманах в поисках ключей.

Они проехали уже два или три квартала, когда Рева вдруг вспомнила, что забыла сумку.

Наверное, я оставила ее в кабинете отца, — извиняющимся тоном сказала она Пэм. — Может быть, вернемся и я заберу ее?

Пэм развернулась на следующем перекрестке, и они устремились обратно к магазину. Рева попросила подъехать к служебному входу.

Подожди меня здесь, — сказала она. — Я приду через две секунды.

Рева вступила в узкий коридор, с удивлением отметив, что ночного охранника на месте не было, и подумала, что отцу это вряд ли понравится. Она быстро вошла на основной этаж, оглядывая темный магазин. Кроме тусклых ламп на потолке, единственным источником света была рождественская елка под балконами. «Спокойно», — сказала себе девушка. Ее старый страх как будто вернулся, внизу живота ощущалась какая-то тяжесть. Но она знала, что скоро это пройдет. Какая глупая фобия! Но что это за музыка? Рева остановилась и прислушалась. Кто-то включил систему. «Безмолвная ночь» — именно эта мелодия лилась над опустевшим магазином. «Елка горит, музыка играет, у задней двери нет охранника. Кто-то очень беспечен, — подумала Рева. — Хорошо, что папы нет. Он бы заставил кое-кого расплатиться за это безобразие».

Страх снова начал возвращаться, заставив ее застыть на месте. Но мягкая рождественская мелодия помогла сдвинуться с места. Задержав дыхание, девушка добралась до лифта для сотрудников, вошла внутрь и нажала кнопку шестого этажа. Так, вот и приемная. Рева почувствовала облегчение и гордость за себя, за то, что не позволила страху овладеть собой.

Быстро идя по ворсистому ковру, она спешила к кабинету отца в конце коридора. К ее удивлению, мониторы охраны все еще были включены. Они тихонько жужжали и были совершенно без надзора. Что это тут происходит?

Вдруг она увидела чью-то фигуру у мониторов.

— Хэнк? — крикнула Рева, подходя ближе. — Хэнк, что ты делаешь тут так…

Но это оказался не Хэнк. Мужчина, который сделал шаг ей навстречу, был одет в голубую форму охранника. Экраны бросали на него серый отсвет, и он казался странным, нереальным созданием из фильма. Это освещение не позволило Реве сразу узнать его.

Мистер Уэйкли! — воскликнула она. — Вы же здесь больше не работаете!

Но мне нужно еще кое-что закончить, — ответил он.

И тогда Рева увидела у него в руке пистолет.

Глава 28

Спокойно, мистер Уэйкли!

Реве показалось, что хор, певший «Безмолвную ночь», стал громче. Она стояла, открыв рот и переводя взгляд с пистолета на лицо мистера Уэйкли, окрашенное в серый цвет в свете мониторов. Он сделал шаг по направлению к ней. Потом еще один. Лицо его приобрело свой естественный цвет. Глаза были красными и блестели, на носу выступили вены.