Мария Барышева - Говорящие с...

   И, судя по всему, сказала то, что надо.

   На этот раз мир не становился плоским, не рассекался бесчисленными спицами и не схлопывался - мир просто кувырком полетел в никуда, как летит зонт, подхваченный порывом ветра. На крошечное мгновение Эшу посетило уже неоднократно знакомое ощущение сжатой в пальцах круглой ручки, но почти сразу оно пропало, и в глаза Шталь ударил ослепительный свет. Эша испуганно зажмурилась, решив, что это очередные происки очередного зонта, и она угодила в очередной зонтиковый мир, уютно расположившийся где-нибудь в жерле вулкана.

   - Можете открыть глаза, Эша. Все в порядке.

   Ейщаров со своей неистребимой и невыносимой вежливостью. Вновь почти как настоящий. Нет уж, будьте покойны - Эша Шталь больше на это не купится!

   Все же она приоткрыла один глаз и посмотрела.

   Так, из усталого шталевского любопытства.

   Мир-то все равно поддельный.

   Напугавший ее яркий свет принадлежал самому обыкновенному августовскому солнцу, выбиравшемуся из-за горизонта и щедро рассыпавшего лучи среди мокрых сосен и домов. Она сидела в водительском кресле своей "фабии", улыбавшейся в утро блестящими синими боками. В соседнем же кресле сидел Олег Георгиевич и аккуратно складывал ее золотисто-зеленый зонт, и сломанные спицы торчали из смятой материи, точно обнаженные кости. Но зонт отнюдь не выглядел страдальцем, и стразы на его ручке сияли ей-ей победно.

   - Ну, как вы? - мягко спросил Ейщаров, и Эша тотчас дернулась в сторону, заслоняясь руками.

   - Вы чего? - удивился Олег Георгиевич.

   - Вы не будете меня бить? - в свою очередь удивилась Шталь. - Вы ж меня во всех мирах колотите! Ладно, все равно вы - это опять не вы! Или это какой-то особенный мир! Или это...

   Ейщаров протянул руку и твердо взял Шталь за плечо. Встряхнул как следует, отчего Эша клацнула зубами, чуть не откусив себе язык. Больно было чуть-чуть, необидно совсем и в целом странно. Ейщаров, как и раньше, выглядел рассерженным и встревоженным, и, все же, этот Олег Георгиевич казался отстраненней и равнодушней предыдущих, что придавало ему, увы, больше правдоподобности.

   - Это реальный мир, Эша Викторовна, - он защелкнул кнопочку на зонтике. - Ваша матрешка из миров закончилась.

   - Не верю я вам! - дерзко заявила Эша, нежно растирая затекшую спину. - Вы не настоящий. Вы вот-вот станете плоским и...

   - У меня нет ни малейшего намерения становиться плоским, - со смешком перебил ее Ейщаров. - А если в тех мирах я и поднял на вас руку, то, вероятно, на то были очень серьезные причины.

   - Вы все так говорили! Однажды вы даже... - Эша пощупала свой лоб и прищурилась. - Ага, у меня даже простуды нет! Так что...

   - Пока я пытался вытащить вас из вашей же ловушки, мне пришлось закатать вам приличную дозу лекарств. Кстати, это вам больше не понадобится, - он взял ее за правую руку, и Шталь только сейчас заметила на своем среднем пальце незнакомое колечко с лазуритом. Ейщаров ловко сдернул кольцо и спрятал в карман. Эша недоуменно посмотрела на свою руку, на него, вокруг, снова на него.

   - Подождите... Что, правда совсем все?

   - Правда совсем все.

   - Так что же было?! - Эша схватилась за голову. - То есть, чего не было?!

   - Сами подумайте, - предложил Ейщаров. - Все очень просто. На самом деле все всегда достаточно просто... в реальном мире. Я слушал ваше бормотание и примерно представляю, где вы побывали и что вы видели. Проблема в том, что все это вы себе устроили сами, а эта милая вещица, - Ейщаров чуть качнул зонтом, и Шталь тут же шарахнулась в сторону, будто Олег Георгиевич вознамерился ткнуть в нее разъяренной коброй, - просто лишь немного помогла вам.

   - Милая вещица?! - взвизгнула Эша и снова схватилась за голову. - Так получается, вообще ничего не было?! Не было убийцы-извращенца, Говорящего с зонтами и похищавшего девушек?! Не было Юрия Андреевича и Кости и они не умирали? Вы не запрыгивали в автобус, не спасали меня, никого не били и не убивали?! Не было другого Говорящего с зонтами, похожего на Юла Бриннера?! Он не захватывал своими зонтами весь город?! Вы не приезжали всей толпой и не спасали нас?! Вы не оказывались потом Лжецом, не устраивали массовую эпидемию и не превращали всех в каких-то кошмарных Говорящих?!

   - Не зря я говорил, что вам нужен длительный отдых. Видите, какой чепухой забита ваша голова, - не без ехидства упрекнул ее Олег Георгиевич. - Вон сколько наворотили! А все, как я уже сказал, невероятно просто. Не было ничего из этих ужасов. Не было даже Говорящего с зонтами. Были лишь один-единственный зонт и одна-единственная Эша Шталь, которая при всех своих способностях и опыте до сих пор не понимает, что с вещами нужно обращаться бережно и стараться не обижать их. Конечно, можно сделать скидку на вашу простуду, но даже это - не такое уж оправдание.

   - Обижать?! - возмутилась Эша. - Да кого я обидела?! Зонт?! Да что я сде...

   Она осеклась. Картина ее прибытия в Малые Сосенки вдруг встала перед ней во всех деталях. Вот Эша Шталь останавливает машину, чтобы пойти спросить, где находится аптека. Вот она берет зонт и выбирается в ливень. Вот она раскрывает зонт. И что делает зонт? Он прищемляет ей палец, и это чертовски больно! А что делает Эша Шталь? Она швыряет зонт на асфальт с размаху. И что она говорит?

   - Бестолковое, бесполезное барахло! Надо было купить другой! Идиотский зонт!

   - Да, - Олег Георгиевич кивнул, когда Эша выложила ему все это на одном дыхании. - Вот и вся история. Вы повели себя так, словно зонт сломался исключительно вам назло. Но чаще всего вещи ломаются просто сами по себе. И с ними тоже могут произойти несчастные случаи. А вы накинулись на беднягу ни за что, вместо того чтобы проявить сочувствие.

   - Я?! Сочувствие?! Он, - Эша начала путаться в словах. - Да он... Значит, это зонт Говорящего с зонтами! Я купила его в Шае, когда уе...

   - Это ваш зонт, Эша, - с нажимом произнес Ейщаров. - Только ваш - с того момента, как вы купили его. И мне кажется, вы нравились ему. Возможно, он даже успел к вам привязаться. А вы его так обидели. Вывалили на него столько отрицательных эмоций. Естественно ему захотелось наказать вас за это. Напугать как следует. А как только вы признали, что зонт - нечто очень грозное и очень значительное, все закончилось, потому что он получил то, что хотел. Помните старую поговорку: "Боится - значит, уважает"? Может, он таким образом пытался получить немного уважения от своей неблагодарной и бестолковой хозяйки?

   Шталь решила пока не обижаться на последний эпитет.

   - Но я не слышу его! Я не говорю с ним! Я не...

   - Ваши отрицательные эмоции более действенны, чем у других людей, Эша Викторовна, - Ейщаров улыбнулся, и улыбка получилась равнодушной. - Вы сами подставили себе подножку. Вы сами во всем виноваты.