Кровавый дождь. Ключ к разрушению - Анастасия Король

Они могли исцелять людей, но святыми их считали по другой причине: с каждым исцеленным человеком они теряли дни своей собственной жизни, однако вопреки этому продолжали исцелять нуждающихся; нет ни одной берегини, которая прожила бы дольше двадцати двух лет.

Нина фыркнула.

Она ненавидела иконы, церковь, святых и все, что было с ними связано. Нина поджала губы и хмуро встретила взгляд святой: «Я ничего никому не должна. Нечего на меня так смотреть!» Она резко отвернулась – высокий хвост пролетел в опасной близости от огня – и вернулась к вещам.

– Ого! – присвистнул танатопрактик, вглядевшись в лицо трупа. – Она же просто как живая. Ты превзошла саму себя.

Нина невольно улыбнулась: оценить по достоинству ее искусство могли немногие. Бальзамировщик-танатопрактик выполнял всю грязную работу, а Нине оставалось только намарафетить клиента перед отпеванием.

Она ухмыльнулась, собирая чемодан и лампу, схватила с тарелки печенье и надкусила его.

– Восхитительно, – пробормотала она с набитым ртом.

– Вы сегодня выступаете в «Рубиновом дожде»? Жаль, я на дежурстве… Наши говорят, вы нашли барабанщика, – вздохнул он и добавил: – Кстати, с днем рождения тебя!

– Спасибо, – улыбнулась Нина, проглатывая остатки печенья. – Не переживай, придешь на следующей неделе послушать… Ой! Чуть не забыла, – встрепенулась она и, достав телефон, сфотографировала клиентку. – Для портфолио.

Несколько минут спустя, доедая печенье, Нина согнала с десяток обнаглевших котов, которые оккупировали ее серебристую «Ладу». Сев в автомобиль, она закинула чемодан на заднее сиденье и завела мотор.

Нина посмотрела на себя в зеркало заднего вида. Кончиком ногтя она подправила персиковую помаду в уголке губ, распустила сиреневые волосы и бросила взгляд на приборную панель: выскочила ошибка.

– Ну нет, – застонала она. – Что на этот раз? Мне еще три года платить кредит за тебя, а ты уже вся разваливаешься.

Нина разочарованно заглушила автомобиль и вновь завела в надежде, что ошибка потухнет, но нет.

До аванса еще неделя, а денег уже почти не было: кредит за машину, бензин, арендная плата за квартиру, продукты… Похоже, неделю ей придется питаться одними макаронами. М-да, взрослая жизнь оказалась сложнее, чем она думала.

– Эх, прав был Мурат Басарович: надо было еще подкопить и не ввязываться в кредит. Или же принять его предложение и взять у него в долг. Но я же гордая.

Нина достала телефон, проверить, сколько средств осталось на счету, но на экране высветилось три пропущенных звонка.

– Черт, опаздываю.

Она написала короткое: «Еду» – и, сняв машину с паркинга, нажала на газ. Стрелка спидометра взметнулась.

Проехав по улице Бэра, она проскочила на красный и, свернув несколько раз, выехала к Таможенному мосту. Через несколько минут машина остановилась у входа в бар «Рубиновый дождь».

Достав из-под пассажирского сиденья корсаж и туфли на высоких каблуках, Нина стянула джемпер и сняла лиф, чем испугала проходящего мимо мужчину. Она показала ему средний палец через стекло, чтобы он не заглядывал в салоны чужих машин, и продолжила переодевание. Ловким движением она застегнула корсаж и затянула шнуровку спереди – соблазнительная грудь выпятилась, приподнялась. Нина переобулась, став сразу на десять сантиметров выше, и выскочила из машины. Проскочив сквозь очередь из желающих попасть в бар, она махнула секьюрити и юркнула в черный ход.

– Нина! – осуждающе крикнул Азамат.

У него была яркая казахская внешность: раскосые карие глаза, оливковая кожа, черные волосы. Но сегодня он выглядел по-особому: ярко-зеленый ирокез на голове делал его похожим на бешеного попугая; звезда вокруг одного глаза и огромные цепи на джемпере в сеточку подчеркивали фриковский образ. Зрелище было не для слабонервных.

Азамата Нина считала братом, хотя у них не было кровной связи.

Нина протиснулась к названому брату и ввалилась в гримерку.

– Простите, сегодня было много клиентов… Забыла о времени, – улыбнулась она всем членам группы.

В углу спал лысый широкоплечий клавишник и по совместительству лидер группы – в жизни владелец похоронного бизнеса Мурат Басарович, отец Азамата.

Нина была обязана ему всем. Его грозный бывалый вид вкупе с огромным уродливым шрамом на правой щеке создавал впечатление, будто он отмотал двадцатилетний срок в тюрьме. А на самом деле Мурат Басарович был известным в городе волонтером. Часто именно он организовывал мероприятия по поиску пропавших, высадке деревьев, уборке улиц, помощи старикам и инвалидам. Кроме этого, он постоянно жертвовал деньги местным приютам и организациям. Но он никогда не принуждал ни Нину, ни Азамата поступать так же и говорил, что заниматься волонтерством можно только по зову души. Это было его хобби.

Хобби – помогать людям. С ума сойти.

Он был добрейшим человеком, которого знала Нина.

Азамат подошел к зеркалу и, достав расческу из заднего кармана, подправил свой ирокез.

Басист Никита в кислотно-зеленом комбинезоне подпирал стену. В жизни он работал менеджером по продажам венков и гробов.

В дверь ввалилась Аня, жена Мурата Басаровича. Она была похожа на царевну из русских сказок: светлая коса до самых ягодиц, розовые яблочки щек, голубые глаза светились лукавством. На торте, который она держала, подпирая беременным животом, горели двадцать свечей.

Найдя Нину глазами, она заорала:

– С днем рождения!

Аня и Мурат Басарович взяли Нину под опеку, когда ей было пятнадцать лет. Нина была колючим подростком, совершенно чужим для их семьи, но доброта Ани вернула ее к жизни после предательства отца. Хоть они называли друг друга подругами, Аня стала для нее мамой, которой у нее никогда не было.

Это была семья Нины, не по крови, нет, а по душе: Аня, Мурат Басарович, Азамат и малышка, которая должна была вот-вот появиться на свет. Как планеты вокруг солнца, семья крутилась вокруг Ани. Все держалось на ней. И хоть Мурат Басарович выглядел грозным мужланом, но рядом с тонкой, нежной женой он превращался в податливую глину.

Именно Аня настояла на том, чтобы все помогли Азамату в его новом увлечении.

После завершения не очень успешной спортивной карьеры ему нужна была новая цель в жизни, и этой целью стала музыка.

Сначала все относились скептически к его идее создать группу. Все казалось несерьезным, но шло время, и они не заметили, как втянулись в новое амплуа: панк-музыканты.

Все члены группы работали в похоронной индустрии, но стоило им взять в руки музыкальные инструменты, как они превращались в панк-группу «Гробовщики». Название появилось как-то само собой. Но именно здесь они становились настоящими – разновозрастными чудиками.

Но в этот раз на диване сидел новичок.

– С днем рождения тебя! С днем рождения тебя! – завыли все. – С днем рождения, дорогая Нина, с днем рождения тебя!

А