Инкубы - Эдвард Ли

У него было предчувствие, что ночь обещает быть долгой.

ГЛАВА 8

- Что это за хрень? - прошептала Джинни.

Вероника не знала. Жиль и Марзен накрыли "ужин" на длинный стол, покрытый скатертью. Хоронос, как положено, сидел во главе стола.

- Это сашими, - сказал он.

Перед ними поставили тарелки с бледными полосками мяса, белыми, красноватыми и желтыми кусочками. Послышался запах.

- Это сырая рыба, - прошептала Вероника.

Джинни чуть не выплюнула свою воду.

- Я отказываюсь есть это...

- Это оптимальная пища для творческих личностей, - объяснил Хоронос. - "Эка", "торо" и "уни" богаты питательными веществами, аминокислотами и омега-липидами. Недавние исследования показали, что сашими улучшает интеллект, память и творческое мышление.

- Да, но это сырая рыба, - вслух пожаловалась Джинни.

- Попробуйте кальмар "ика", по-моему, особенно вкусный.

"Кальмар, - подумала Вероника. - Весело".

Марзен и Жиль принялись за трапезу, ловко орудуя палочками для еды. Порции были огромными. Вероника отщипнула несколько кусочков, затем выбрала красный ломтик, с подозрением посмотрела на него и съела.

- "Торо", - сказал ей Хоронос. - Жирная грудинка тунца. Хороший "торо" стоит сотни долларов за фунт.

- Говно из тунца тоже может стоить сотни долларов за фунт, но я бы его есть не стала, - пробормотала Джинни себе под нос.

- Будь вежлива, - прошептала Вероника. - На самом деле оно неплохое.

- Сашими повышает сексуальное влечение, - заметил Жиль, затем отправил в рот сразу два кусочка.

Марзен посмотрел на Веронику.

- Повышает способность к оргазму.

Вероника покраснела.

- В таком случае я попробую, - рискнула Джинни.

Она повозилась с палочками для еды и подцепила одну из желтых лепешек. Она была похожа на комок соплей.

Хоронос улыбнулся.

- Продолжайте.

Джинни положила ее в рот, помолчала, а затем проглотила.

- Она немного кашицеобразная, но неплохая.

Затем она положила в рот еще кусочек.

- То, что вы едите, - пояснил Марзен, - называется "уни".

Жиль добавил:

- Это сырые половые железы морского ежа.

Джинни бормотала что-то, не раскрывая рта. Она вытерла рот салфеткой и выбежала из-за стола.

Хоронос, Марзен и Жиль рассмеялись.

- Это не авантюра, - заключил Хоронос. - Эстет никогда не должен испытывать страха перед новым опытом.

"Какое отношение сырые половые железы морского ежа имеют к эстетике человека?" - удивилась Вероника.

Она попробовала кусочек сама. Вкус был... забавный.

- Расскажите нам о любви, мисс Полк, - неожиданно попросил Хоронос.

- Простите?

- Любовь.

Все взгляды обратились к ней. Она не могла придумать ответа.

- Что такое правда? - Хоронос задал следующий вопрос. - Что такое правда на самом деле?

- Я не понимаю, - сказала Вероника.

- Это любовь, не так ли? - предположил Хоронос.

- Я никогда не думала об этом с такой точки зрения.

- Любовь живет в сердце, - предположил Марзен.

И снова Хоронос:

- Настоящее творчество коренится в сердце. Будьте быстротечны.

"Точно, - подумала Вероника. - Эти люди чокнутые".

- Ладно. Настоящее творчество коренится в сердце. Правда - это любовь. Следовательно, творчество - это правда.

- Совершенно верно, - Хоронос повернулся к французу. - Жиль, пойди посмотри, все ли в порядке с мисс Тиль.

Жиль встал из-за стола. Хоронос продолжил:

- Творчество - это все, чем мы можем быть, если хотим быть настоящими. Те, кто находится ниже нас, слишком подвержены влиянию хрупкого внешнего мира.

- Вы хотите сказать, что большинство людей лживы?

- Да. Действительно. Только творцы хранят истинную правду о человечестве.

- Они - вестники "за", - добавил Марзен. - Они - предзнаменования "за".

Затем последовала пауза, четко уложенная, как кирпич в огромной стене. Хоронос спросил:

- Мисс Полк, вы когда-нибудь были влюблены?

"Вестники, - подумала она. - Предзнаменования".

Она почувствовала подвох, но последний вопрос Хороноса поставил ее в тупик.

- Когда-то я была, - ответила она. - По крайней мере, я думаю, что была.

- Вы путаете физическое с духовным, - сказал Марзен.

- Чтобы познать любовь, вы должны свести их вместе. Одно без другого - это ложь, не так ли?

- Я думаю, - сказала Вероника.

Разговор уже омрачил ее. Это напомнило о призраках Джека.

- Вы недостаточно любите себя, чтобы любить кого-то другого.

"Боже, он был груб".

- Откуда вы знаете? - с вызовом спросила она.

- Я просто говорю по существу. Однако ясно, что вам чего-то не хватает в себе.

- А как насчет вас? - осмелилась спросить она. - Вы когда-нибудь были влюблены?

Пронзительный взгляд Хороноса, казалось, застыл перед вопросом.

- Много раз, - сказал он, понизив голос.

Все это время немец Марцен ел, как будто уже неоднократно слышал этот разговор в прошлом. Хоронос бросил на него короткий взгляд, приказывая ему покинуть комнату.

Теперь Вероника почувствовала себя более настороженной. Она попыталась сменить тему.

- Разве Эми Вандерстин не приедет?

- Утром, - сказал Хоронос. - Не меняйте тему.

- Мне неудобно говорить на эту тему.

- Почему?

- Потому что вы заставляете меня чувствовать, что я совершила ошибку.

- В том, что вы приехали сюда?

- Нет.

- Тогда почему?

Он настраивал ее против самой себя, заставляя бороться с собственным близнецом.

"Куда, черт возьми, подевалась Джинни? Почему она не могла вернуться и спасти меня от этого... допроса?"

Вместо ответа Вероника пристально посмотрела на Хороноса.

- Я люблю любого, кто честен, - сказал он. - Я хочу, чтобы вы были честной.

Что это значило? Он, должно быть, знал о своей власти над ней. Что на самом деле побудило его к этому - правда или жестокость?

- Почему вы грустите? - спросил он.

Она обмякла на своем месте.

- Когда-то я была влюблена в одного парня, но разорвала отношения, и теперь я не уверена, правильно ли поступила.

- Только вы можете решить, правильно ли вы поступили. Как вы собираетесь это сделать?

Вероника уставилась на него.

Хоронос, сидевший в конце стола, поднялся, и на его лице отразилась какая-то безграничная - что? Мудрость? Или это была правда, совокупность мудрости? Вот что Вероника почувствовала в нем сейчас - полное отсутствие фальши. Это был человек, который по-настоящему любил.

Это был человек, который знал.

- Простите, что расстроил вас, - сказал он голосом, похожим на гром. - Вы великая художница.

- Я не...

- И как только вы сможете увидеть