Рэйчел Кейн - Танец мертвых девочек

– Я не шла сюда вообще! Я собиралась в Морганвилльское Историческое Общество…

– Я – Морганвилльское Историческое Общество, – сказала Эмили. – Что ты хочешь знать?

Клэр любила книги. Книги не разговаривают. Они не сидят там в их фантастических стульях-престолах и смотрят на тебя величественно и страшно, и они не имеют клыков и телохранителей. Книги были хорошими. – Гм… Я просто хотела посмотреть что-то…?

Эмили уже теряла терпение. – Просто скажи мне, девочка. Быстро. У меня есть и другие обязанности.

Клэр нервно откашлялась и сказала: – Я хотела узнать о брате Евы, Джейсоне. Джейсоне Россере.

– Готово, – сказала Эмили, и хотя, казалось, она не сделать ничего, даже пальцем не шевельнула. Боковая дверь открылась, и ее милый, но мертвенно-бледный помощник наклонился к ней – Файл семьи Россер, – сказала она. Он кивнул и ушел. – Ты тратишь свое время, – сказала Эмили Клэр. – В здании исторического общества нет личных файлов любого типа. Они предназначены исключительно для шоу, а информация в ней является неточной, в лучшем случае. Если ты хочешь знать истинную суть вещей, малышка, сходи к тому, кто это пережил.

– Но это лишь точка зрения, – сказала Клэр. – Не факт.

– Все является перспективным. Ах, спасибо, Генри. – Эмили приняла папку из рук ее помощника, который вновь молча вышел. Она перевернула ее, изучала, что было внутри, а затем передал ее Клэр. – Совершенная семья. Любопытно, что повлияло на молодую Еву и ее брата.

Все сводилось к сухим записям от руки на бумаге. Даты рождения, сведения о школе… были рукописные отчеты от вампира Брэндона, который давал им защиту. Даже те были сухими.

А потом не так сухо, потому что в возрасте 16 и 18 лет, Ева изменилась. В школьных фотографиях в 15 она была красивой, хрупкой девушкой, одетой в консервативную одежду – что-то, что еще носила бы Клэр.

Фотография Евы в 16 была в гот-стиле. Она покрасила волосы в плоский глянцево-черный, побелила лицо, подвела глаза. В 17 она начала получать пирсинг – один торчал на языке, она показала его камере.

В 18 она выглядела задумчивой и вызывающей, а потом фотографии кончились, за исключением некоторых, которые выглядели, как наблюдение – фотографии Евы в общих позициях, протягивающая эспрессо и общающаяся с клиентами.

Ева с Оливером.

Ты должна глядеть на Джейсона, Клэр напомнила себе, и перевернула страницу.

Джейсон был такой же, только моложе; время превратило Еву в гота, как и Джейсона, хотя казалось, у него это не как выбор, а как серьезный поворот к темной стороне. В глазах Евы всегда было веселье и озорство, у Джейсона не было света в глазах вообще. Он выглядел тощий, сильный и опасный.

И Клэр поняла, что она видела его раньше… Он был на улице, глядел на нее так, прежде чем она вошла в Точку Сбора и беседовала с Сэмом.

Джейсон Россер знал, кто она.

– Джейсон любил ножи, насколько я помню, – сказала Эмили. – Иногда он воображал себя вампиром. Я была бы достаточно осторожна с ним, если была бы на твоем месте. Он не будет вежливым, как… как мой народ.

Клэр вздрогнула и перевернула страницы, скоро читая о не очень впечатляющей академической жизни Джейсона, а затем полицейские протоколы.

Ева была свидетельницей, которая засунула его в тюрьму. Она видела, как он похитил эту девушку и уехал с ней – девушка, которая впоследствии был обнаружена бродящая по улицам с кровотечением из колотой раны. Девушка отказалась давать показания, но Ева пошла. И Джейсон ушел.

Файл показал, что он был освобожден из тюрьмы позавчера в 9 утра. Достаточно времени для него, что бы схватить Карлу на территории кампуса и…

Долой дурные мысли, Клэр.

Она перевернула страницу и посмотрела на мать и папу Евы. Они выглядели… нормально. Вид мрачный, может быть, но с таким сыном, как Джейсон, это вероятно было не слишком странно. Тем не менее, они не похожи на родителей, которые только что бросили их дочь и никогда ни писали, ни звонили или посетили.

Клэр закрыла файл и сунула обратно на стол, Эмили поставила его в деревянный ящик в углу письменного стола. – Ты нашла то, что хотела знать? – спросила Эмили.

– Я не знаю.

– Мудро сказано, – сказала Эмили и кивнула, как королева. – Ты можешь идти. Используй дверь, которая привела тебя сюда.

– Гм… спасибо. Пока. – Она, наверное, похожа на бессловесную ослицу, но что нужно сказать кому-то кто жил миллиарды лет, кто контролирует город и все в нем, но Эмили казалось, приняла это хорошо. Клэр схватила свой рюкзак и побежала через полированную деревянную дверь…

…В ванную комнату. С кучей цветочных обоев и отвратительными оборками и крышкой куклой-юбкой для туалетной бумаги.

– Действительно фантастика.

Клэр опустила рюкзак и распахнула дверь.

Это было коридор. Она посмотрела направо, затем налево. В комнате странно пахло – талька и духи старой леди. Никаких следов Эмили, ее молчаливых служащих, или комнаты, где они были.

– Научная фантастика, – сказала Клэр, глубоко несчастно, и – со странным чувством вины – спустила воду в туалете, перед тем как идти назад. В доме было тепло, но тепло снаружи был похоже на пощечину от полотенца с микроволновой печи.

О, она была готова поверить, что ее обманули. Она не могла поддерживать идею магии. Конечно, с вампирами она могла бы согласиться… неохотно… и все это виды контроля. Но не мгновенная телепортировка. Нет.

Лиза сидела рядом с бабушкой на веранде, попивая лимонад. Стоял один дополнительный стакан на столике рядом с ней, и она молча кивнула Клэр к нему.

– Спасибо, – сказала Клэр, утоляя жажду. Он был вкусный, может, слишком сладкий, но освежающий. Она выпила быстро и держала холодный стакан, интересно, было ли плохой манерой грызть кубики льда. – Как долго вы здесь живете?

– Бабушка живет в этом доме всю жизнь, – сказала Лиза, и осторожно потерла ее спину. – Да, бабушка?

– Родилась здесь, – сказала старуха с гордостью. – Умру здесь, когда буду готова.

– Это дух. – Лиза налила Клэр еще стакан лимонада из полупустого графина. – Я нахожу все, что теряется в доме бабушки, студентка, и ты не сможешь скрыться от меня в Морганвилле. Ты понимаешь меня?

– Лиза! – начала ругать бабушка. – Мне очень жаль, дорогая. Моя внучка никогда не знала надлежащих манер. – Она ударила Лизу по руке и одарила ее родительским взглядом. – Это хорошая девочка, она ничего бы не украла у старушки. Или да, дорогая?

– Нет, мэм, – сказала Клэр, и выпила половину второго лимонада. Он был терпким и сладким, и хорошим, как и первый. – Мне просто было интересно, из-за символа рядом с вашей дверью…