Кровавый дождь. Ключ к разрушению - Анастасия Король

– Быстро! – не выдержал и прикрикнул он.

Нина, стараясь сохранять спокойствие, села на пассажирское сиденье рядом с водителем и обняла себя, пытаясь унять дрожь.

Он захлопнул за собой дверь, завел машину и вырулил на трассу, объехав форд.

Нина искоса поглядывала на Рамаза. Она ощущала смердящий, пронизывающий страх, исходящий от него. Она видела, как в глубине его глаз мерцали искры отчаяния.

И страх в глазах отца снял шоры с глаз: «Все плохо». Что будет, когда Святая земля найдет ее? Всю свою жизнь Святая земля была для Нины палачом, злодеем, от которого необходимо прятаться.

Она вжалась в сиденье.

Они заставят ее исцелять людей во славу Святой земли? Она станет подопытным кроликом? Или же они убьют ее?

Полицейская рация негромко пищала и говорила нечеткими голосами. Рамаз все поглядывал в зеркало заднего вида. Мимо проносились машины.

– У нас в лучшем случае еще несколько минут, – то ли себе, то ли Нине сказал он и, включив проблесковые маячки полицейской машины, вжал педаль газа в пол.

Обгоняя машины, они приближались к небольшому городу. Машина проехала несколько светофоров на красный, распугав пешеходов.

– Нам надо сменить автомобиль, – глухо произнес он, заметив большой строительный супермаркет.

Выключив маячки, они въехали на парковку, заполненную автомобилями.

Он кивнул на неприметный серый шевроле, в багажник которого то так, то этак пытался загрузить длинные трубы мужчина. Рамаз вышел, оглянулся и вплотную подошел к нему. Вспышка – и мужчина обмяк. Отец быстро перетащил и закинул мужчину на заднее сиденье полицейской машины.

Нине все казалось дурным сном. Как-то бездумно, спокойно, обреченно она села в шевроле, и они понеслись дальше.

Один город, второй… Они ехали еще не меньше трех часов. Мелкая морось забрызгала лобовое стекло. Дворники лениво заработали. Светофор позади. Машина повернула, и вдруг они увидели проблесковые маячки патруля полиции.

– Вот черт! – выругался Рамаз.

Полицейский махнул полосатым жезлом, веля им остановиться.

Рамаз покосился на Нину и сжал руль.

И Нина вдруг четко осознала, что им не выбраться из этой передряги. Гончие напали на их след, и их жалкие трепыхания в цепких когтях всего лишь оттягивали неизбежное.

Шевроле взревел. Стрелка спидометра дернулась и стала опускаться вправо. Нина обернулась на полицейского и с замиранием сердца проследила, как удаляющаяся фигура гаишника запрыгивает в машину.

Сирены ударили по барабанным перепонкам: уууиииууу-уууиииууу-уууиииууу!

Рамаз резко вырулил в переулок, проехал по встречке под фафаканье машин и снова проскочил на красный.

Взвизгнув шинами, машина неожиданно остановилась. Рамаз схватил с заднего сиденья папку с документами на их новые имена и сунул ее Нине. Достав из внутреннего кармана кошелек и ключ с брелоком, рявкнул:

– Вылезай!

Нина замешкалась. В его взгляде были злость, отчаяние, решимость, любовь.

Желчь обожгла горло.

– Папа, – прошептала она, и в этом слове было все: страх, вина, прощение. Впервые за пять лет она обратилась к нему так. Она не успела извиниться за то, что назвала его монстром, за те слова, что наговорила ему.

Глаза отца округлились от удивления – он понял. Он улыбнулся, но резко посерьезнел.

– Беги! – закричал он.

Нина выскочила из машины и захлопнула за собой дверь.

Шевроле взревел, словно раненый зверь, и рванул с места. Нина не могла отвести от него взгляда и скинула оцепенение, только когда услышала сирены.

Она отвернулась и, стараясь не бежать, поспешила в тень зданий.

Уауауауа-вшшшуууух-ауауау! – оглушая сиренами, полицейские машины пронеслись по улице.

Каменная стена леденила позвоночник – куртка осталась в машине. Нина была в одном джемпере.

Испуганно, ошарашенно она осмотрела незнакомую улицу.

«Что мне теперь делать? Оторвется ли папа? Что будет с ним, если его поймают?» – Вопросы в голове перебивали друг друга.

Нина выглянула из-за угла. Сирен уже не было слышно. Редкие прохожие не спешили, машины носились по дороге. Нина посмотрела на папку в руках и, недолго думая, достала из нее паспорта, сунула их в задний карман, а саму папку скрутила в трубку.

Разжав ладонь, Нина посмотрела на ключ в руке. На бирке был написан адрес: «Санкт-Петербург, Английская набережная, д. 22, кв. 4».

Открыв кошелек, она вздрогнула: улыбающаяся пятилетняя Нина смотрела на нее с фотографии, которую Рамаз вставил в специальное отделение. В груди заныло.

Внутри кошелька была приличная пачка купюр.

Скрестив руки на груди, Нина опустила голову и направилась по улице. Промозглый ветер пронизывал до костей. Редкие прохожие с удивлением глазели на нее. Нина подошла к магазину одежды и купила первую попавшуюся куртку, а на сдачу – шапку, шарф и перчатки. Продавщица не задавала лишних вопросов, увидев кучу денег в кошельке. Закутавшись, Нина почувствовала, как кожу начало покалывать маленькими иголочками.

Она нырнула в автобус на остановке только для того, чтобы согреться и уехать подальше. Автобус вздыхал, кашлял, кланялся каждому столбу, из выхлопной трубы то и дело слышались прострелы. Казалось, он сейчас развалится.

А она забилась в самый дальний угол салона, натянув шарф до самых глаз. Пассажиры сменялись, за окном с неба начали срываться снежинки.

То, чего боялся отец, то, чего боялась она сама всю свою жизнь, случилось. Он выгнал ее из машины, чтобы увести хвост за собой, а Нине дал время скрыться.

На руках у нее был паспорт на новое имя, деньги. Все складывалось не так плохо, как могло бы.

Через окно автобуса она заметила торговый центр и тут же вышла на остановке. Ей стоило купить краску для волос, чтобы изменить внешность. На фотографии с пропуска у нее были фиолетовые волосы. Сейчас хоть цвет был светлее, но она выглядела слишком приметно из-за волос. Глаза болели от беспрерывного ношения линз. Нина с силой зажмурилась.

Натянув шапку и зарывшись лицом в шарф, она вошла в торговый центр и, найдя ряды с красками для волос, взяла большие солнечные очки, ножницы и черную краску. Походив по рядам, она так же взяла энергетик и любимую булочку с корицей.

Расплатившись, Нина вышла и подцепила пальцем колечко металлической баночки. С шипящим звуком та открылась. В два глотка выпив энергетик, она выкинула банку в мусорку и укусила булку.

«Надо найти туалет», – подумала она, жуя на ходу.

В крутящиеся двери вошли двое полицейских. Булка встала поперек горла. Подошва скользнула по полу – Нина резко отвернулась и отошла к кассам супермаркета.

Сжав пачку с краской и сунув ножницы в карман, она направилась ко второму выходу из торгового центра. Тут и в него зашли полицейские. Они смотрели прямо на нее. Нина развернулась на каблуках и вновь вернулась к кассам.

Полицейские остановились, сверля ее