Ким Харрисон - На несколько демонов больше

—    Какой сегодня день? — спросила я, думая, сколько же времени я уже ничего не ела.

—    Понедельник... погоди, — Айви шла за мной почти вплот­ную. — Вторник уже.

—   О-о, духи все это сотворили за одну ночь, — сказала я, прищуриваясь и щелкая выключателем ванной. Глаза болели. Я обернулась — Айви и Дженкс смотрели на меня так, будто я что-то страшное сделала. — Чего? — спросила я недружелюб­но, и Дженкс сел Айви на плечо.

—   Ты уверена, что ты совсем в норме?

—   Уверена, но если я не войду сюда немедленно, на полу будет лужа.

Дженкс взлетел, а Айви отступила на три шага.

—   Хочешь чего-нибудь съесть? — спросила она, и я чуть помедлила, закрывая дверь.

—   Что угодно, кроме бримстона, — ответила я, и она вино­вато покраснела.

Нас разделила дверь, я остановилась и обеими руками опер­лась на стиральную машину, дрожа. Не в кровопотере дело, и не так уж сильно меня избили. Я просто устала. Что-то такое — или кто-то такой — вел во мне войну, и я ничего этого не по­мнила. Фокуса не стало — значит, это «что-то» проиграло бит­ву. И это я подобрала себя на поле битвы и сейчас тащилась, хромая, в новую драку.

Оставалось только надеяться, что она будет легче.

Оттолкнувшись руками, я выпрямилась, подошла к зерка­лу. Рука поднялась к шее, отодвинуть повязку, потом упала. Пока что не хочу знать. Повернув голову, я оглядела себя, ре­шив, что не так все плохо. Амулет цвета лица прикроет черный круг под глазом, а вспухшая губа сойдет за пухлую. Синяк на голени и еще один на бедре как раз где кончалась футболка. Когдая нагнулась осмотреть колени, заболела спина, но все это должно пройти через день-другой. Это было даже близко к ра­зочарованию: побыть демонским проклятием, пусть очень не­долго — должно же это оставить хоть какой-то след? Ну там се­дая прядь или демонический взгляд. Или чтобы вороны собра­лись на крыше — либо адский пес шел за мной по пятам. А так что? Я выдохнула и прищурилась на свое отражение.

Фонарь под глазом. Супер.

Айви что-то негромко говорила в телефон, и я, удовлетво­рив наиболее важные потребности, решила, что под душ пойду потом — сперва получу ответы на несколько вопросов да чем-нибудь заполню желудок. В сушилке болталась пара джинсов вместо одежды Кистена, и потому в новой волне печали я суну­ла туда футболку с надписью «СЦЕНА», активизировала аму­лет для цвета лица, пробежалась щеткой по зубам и решила, что пока так сойдет. Под дверь полз аромат кофе из кухни, и меня уже мутило от голода.

Двигаясь медленно в ожидании плохих новостей, я вышла. Из кухни в коридор лился яркий свет нового дня. Третье утро я на рассвете просыпаюсь вместо того, чтобы ложиться спать, и мне это уже несколько надоело.

—Рэйчел только что проснулась, — донесся до меня голос Айви, когда я сделала два шага, и я приостановилась. Она говорила не по телефону, значит, у нас в кухне кто-то сидит. — Она ни с кем говорить не будет, пока не поест и хоть дыхание смо­жет перевести, и с твоим мозголомом тоже говорить не будет, так что давай отсюда в свой джип и домой в свое ФВБ.

У меня приподнялись брови, я поспешила вперед. Что тут делает Гленн?

Черт, Кистей! — ответила я сама на свой вопрос. — Значит, он убит.

—Фелпса на квартире Спарагмоса не было, — услышала я слова Эддена, и реальность у меня пошатнулась. Не только смерть Кистена не подтверждена, но это и не Гленн, это его отец. Я не знала, лучше это или хуже. — Его надо найти, и Рэйчел может быть полезной, — договорил он.

—Дайте женщине хоть минуту покоя! — вмешался Дженкс. — Пискари сказал, что Кистей мертв — найдите его сами. ОВ не будет вам мешать, им это безразлично.

Я бросилась вперед, готовая на любые попытки, если толь­ко они могут дать шанс найти Кистена еще живым.

—Но если он жив, то может быть ранен, — сказала я, входя, и Эдден повернулся ко мне. С ним был еще один человек, сухощавый по сравнению с коренастым Эдденом, и я затормозила босыми ногами по полу. Эдден привез с собой штатного психи­атра ФВБ?

Капитан посмотрел на своего молодого спутника. Игнори­руя угрожающую позу Айви, стоящей со скрещенными руками у раковины, Эдден вышел вперед, наморщив лоб в тревоге. Был он в своих обычных штанах и белой рубашке, а пистолет в наплечной кобуре свидетельствовал, что он на работе.

—Рэйчел! — обрадовался он мне. — Ты куда лучше сейчас выглядишь.

—   Спасибо. — Я заморгала от неожиданности, когда он шагнул вперед и неуклюже меня обнял, обдав запахом «олд спайс». Он еще более неуклюже отпрянул, и я не смогла сдер­жать улыбки. — Я тебя не сильно лупила?

Он улыбнулся, потер себе локоть:

   —Не бери в голову. Это не ты была.

Я выдохнула с облегчением, хотя чувство вины осталось, и стала смотреть, что можно поесть в этой кухне. Ничего не ва­рилось, не жарилось, но хотя бы кофеварка булькала. Торт был покрыт глазурью и стоял на кухонном столе грустным свиде­тельством того, что предполагалось. Погрустнев, я опустилась на свой стул.

—    Кистена не было в квартире? — спросила  я,  и  отчаянная надежда  была  почти  болезненной.  Я посмотрела на спутника Эддена,  и тот  неловко  заерзал. — Дженкс  сказал,  что  Кистен звонил  и  передал,  что  залегает  на дно.  А  Пискари уже врал до того. Если есть шанс найти Кистена живым, я сделаю все.

Друг Эддена хотел заговорить, но передумал, когда Айви отодвинулась от мойки и плюхнулась на стул перед компьюте­ром — ее любимое место, где ей уютно. Дженкс остался стоять на подоконнике, откуда мог присматривать за детишками че­рез окно. Вот не знала, до чего громко они шумят на рассвете.

—    Эдден  думает,  что  людская  психология  может  вернуть  тебе память, — сказала Айви,  хмуря  брови. — Но  людская  наука  не может  быть  сильнее  колдовских  чар.  Это  только  лишние  терзания тебе, Рэйчел.

Эдден, не обращая на нее внимания, повернулся к своему спутнику, и тот не совсем уверенно шагнул вперед.

—Доктор Миллер, это Рэйчел Морган. Рэйчел, познакомься с доктором Миллером, нашим психиатром.

Я наклонилась и пожала его руку. Надежда, что Кистен мо­жет быть жив, была отчаянной и болезненной, и цвет амулета, который был надет на докторе Миллере, сменился с пурпурно­го на белый.

—    Очень приятно, — сказала я, жестом предлагая ему сесть, и они с Эдденом сели справа от меня.

У молодого человека было приятное твердое рукопожатие — не удивительно,  раз  он психиатр  на  службе  ФВБ.  А  что  удивительно — это легкий подъём уровня безвременья, которое по­пыталось проникнуть в меня, когда наши руки соприкоснулись. Он был человеком — я не ощутила от него ни малейшего запаха красного дерева, и он работал на ФВБ — но он умел исполнять магию лей-линий. И амулет у него был металлический — гарантированно лей-линейные чары.