Стивен Кинг - Полная тьма, ни одной звезды

Она отдернула руку, прежде чем он смог укусить, оставив полиэтиленовый пакет и полотенце внутри. Она схватила его челюсть и подбородок. Другую руку она положила на его полысевшую голову. Плоть там была очень теплой. Она чувствовала, как она пульсировала кровью. Она зажала его рот, забитый комком полиэтилена и ткани. Он попытался оттолкнуть ее, но у него была только одна свободная рука, и она была той, что сломалась при падении. Другая была вывернута под ним. Его ноги дергались рывками взад и вперед по деревянному полу. Один ботинок слетел. Он булькал. Она задрала платье до талии, освобождая свои ноги, затем сделала рывок вперед, пытаясь оседлать его. Если у нее получится, возможно, она сможет зажать ему ноздри.

Но прежде, чем она смогла попытаться, его грудь затряслась под ней, и бульканье стало глубоким хрюканьем в его горле. Это напомнило ей о том, как, когда она училась водить машину, она иногда вертела ручку коробки передачи, пытаясь найти вторую передачу, которая была неуловима в старом «шевроле» ее отца. Боб дергался, один глаз, который она могла видеть, выпучивался и стал походить на коровий в своей глазнице. Его лицо, которое было ярко бардовым, теперь начало становиться фиолетовым. Он откинулся на пол. Она ждала, задыхаясь, ее лицо было измазано соплями и слезами. Глаз больше не двигался, и не светился паникой. Она подумала, что он…

Боб предпринял заключительный, титанический толчок и сбросил ее. Он сел, и она увидела, что его верхняя часть больше точно не соответствовала нижней; казалось он сломал свой позвоночник вместе с шеей. Его рот забитый полиэтиленом распахнулся. Его глаза встретились с ней взглядом и она знала, что никогда не забудет этого… но она сможет с этим жить, она должна пройти через это.

— Дар! Аррррр!

Он упал на спину. Его голова издала звук подобный бьющемуся об пол яйцу. Дарси подползла поближе к нему, но не настолько близко, чтобы оказаться в опасности. На ней была его кровь, и это было нормально — она пыталась помочь ему, это было так естественно — но это не означало, что она хотела искупаться в ней. Она села, оперевшись на одну руку, и наблюдала за ним, пока ждала когда дыхание вернется к ней. Она наблюдала, чтобы во время заметить, если он дернется. Он не дергался. Когда прошло пять минут согласно украшенными драгоценными камнями часам «Микеле» на ее запястье — теми, что она всегда надевала, когда они шли в ресторан — она протянула руку к его шее и нащупала там пульс. Она держала пальцы на его коже, пока не досчитала до тридцати. Пульса не было. Она приложила ухо к его груди, зная, что это был момент, когда он оживет и схватит ее. Он не ожил, потому что в нем не осталось жизни: ни сердцебиения, ни дыхания. Все было кончено. Она не чувствовала удовлетворения (не говоря уже о триумфе), только четкое намерение покончить с этим и сделать это правильно. Частично для себя, но в основном для Донни и Пэт.

Она поспешила на кухню. Они должны понять, что она позвонила, как только смогла; если они скажут, что была задержка (например, если его кровь слишком загустеет), могут быть щекотливые вопросы. Я скажу им, что упала в обморок, если придется, подумала она. Они поверят этому, а даже если нет, они не смогут опровергнуть это. По крайней мере, не думаю, что смогут.

Она взяла фонарик из кладовки, как сделала в ночь, когда буквально споткнулась об его тайну. Вернулась туда, где лежал Боб, уставившись в потолок своими остекленевшими глазами. Она вытащила полиэтиленовый пакет из его рта и с тревогой осмотрела его. Если он порван, могут возникнуть проблемы… и он был порван, в двух местах. Она посветила фонариком ему в рот и обнаружила крошечный кусочек полиэтилена у него на языке. Она вытащила его кончиками пальцев и положила в пакет.

Достаточно, этого достаточно, Дарселлен.

Но этого было не достаточно. Она отодвинула его щеку назад своими пальцами, сначала правую, затем левую. И с левой стороны она нашла еще крошечный кусочек полиэтилена, прилипший к его десне. Она достала его и поместила в пакет к предыдущему. Были ли еще? А если он проглотил их? Если так, то они были вне ее досягаемости и все, что она могла сделать, это молиться, чтобы их не обнаружили, если у кого-нибудь — она не знала у кого — появится достаточно вопросов чтобы приказать вскрыть труп.

Между тем, время шло.

Она поспешила через крытый переход в гараж, чуть ли не бегом. Залезла под рабочий стол, открыла его особый тайник, и убрала забрызганный кровью полиэтиленовый пакет с полотенцем внутри. Она закрыла тайник, поместила коробку старых каталогов перед ним, затем вернулась в дом. Вернула фонарик на место. Подняв трубку, она понял, что прекратила плакать, и положила ее обратно. Она пошла в гостиную и посмотрела на него. Она подумала о розах, но это не сработало. Эти розы, не патриотизм, а последнее средство подлеца, подумала она, и была потрясена услышав свой смех. Затем она подумала о Донни и Петра, которые боготворили своего отца, и достигла цели. Рыдая, она вернулась к телефону на кухне и набрала 911.

— Алло, меня зовут Дарселлен Андерсон, и мне необходима машина скорой помощи на…

— Помедленнее, мэм, — сказал диспетчер. — Я с трудом вас слышу.

Хорошо, подумала Дарси.

Она откашлялась.

— Так лучше? Теперь вы слышите меня?

— Да, мэм, теперь слышу. Только успокойтесь. Вы сказали, что нуждаетесь в машине скорой помощи?

— Да, по адресу Шуга Ми л л-Лейн 24.

— Вам плохо, миссис Андерсон?

— Не мне, моему муж. Он упал с лестницы. Возможно, он просто без сознания, но мне кажется, он мертв.

Диспетчер сказала, что немедленно вышлет машину скорой помощи. Дарси предположила, что она также пошлет патрульную машину Ярмута. А также машину окружной полиции, если она была сейчас поблизости. Она надеялась, что не была. Вернувшись в прихожую она села там на скамью, но не на долго. Его глаза, смотрели на нее. Обвиняя ее.

Она взяла его спортивную куртку, накинула на себя, и вышла наружу, чтобы ожидать машину скорой помощи.

17

Полицейским, который брал у нее показания, был Гарольд Шрусбери, местный житель. Дарси не знала его, но к счастью знала его жену; Арлин Шрусбери была в кружке по вязанию крючком. Он говорил с ней на кухне, пока медик осмотрел тело Боба, а затем убрал его, не зная, что внутри него был еще один труп. Человек, который был намного опаснее, чем дипломированный бухгалтер Роберт Андерсон.

— Хотите кофе, офицер Шрусбери? Мне не сложно.

Он посмотрел на ее дрожащие руки и сказал, что будет очень счастлив сделать его на двоих.