Ким Харрисон - Как ни крути – помрешь

Горло у меня саднило, но движение вроде бы согревало меня. Вода теперь была положительно приятной. Тяжело дыша, я остановилась, перестала молотить воду. Перед глазами плыло, но я понимала, что уже почти на месте. Только здоровенная льдина торчала на пути, и надо будет обогнуть ее.

Решительно вздохнув, я сдвинула затекшую руку и замолотила ногами. Их я уже не чувствовала, но полагала, что они движутся, потому что восьмидюймовой толщины льдина подходила все ближе. Угасающий свет горящего корабля бросал последние красные отсветы на лед, к которому я тянула руку, но рука соскользнула с пригоршней снега, и я ушла под воду. Закипел вкрови адреналин, я замолотила ногами, выбираясь на поверхность. Трент отплевывался и кашлял.

– Ох, Трент, – сказала я полным воды ртом. – Я ж и забыла, что ты здесь. Давай ты первый. Выбирайся на лед.

Используя сомнительный рычаг – вроде бы это был кусок бара из казино, я наполовину вытащила Трента на поверхность замерзшей реки. Слезы потекли по лицу – я теперь могла держаться на поверхности обеими руками. На миг я замерла, не чувствуя сложенных на снегу рук, уронив голову на лед. Как я устала. Но Трент уже не тонет, я свою работу сделала. Теперь могу спасать себя.

Я попыталась вылезти на лед – и не смогла. Снег отрывался и плыл слякотными пятнами. Изменив тактику, я хотела забросить на лед ногу – она не двигалась. Моя нога меня не слушалась.

– Ладно, – сказала я, совсем не так перепуганная, как мне полагалось быть. Наверное, все заморозил холод – даже мысли не шевелились. Я должна была что-то сделать, но что – я не могла вспомнить. Увидела Трента и заморгала – его ноги все еще были в воде.

– Ага, – шепнула я. Мне надо вылезти из воды. Небо надо мной было черное, ночь наполнена тишиной, только звенело в ушах да где-то далеко выли сирены. Свет пожара тускнел, готов был совсем погаснуть. Пальцы не слушались, мне пришлось руками как крюками подтаскивать к себе обломок судна. Сосредоточившись, чтобы не утратить эту мысль, я подпихнула его под себя, чтобы всплыть. Потом застонала, когда, опираясь на этот обломок, смогла закинуть ногу на лед, неуклюже перекатилась и замерла, тяжело дыша. Ветер огнем жег спину, лед был горячим. У меня получилось.

– Где все? – спросила я шепотом, чувствуя твердость собственной кожи на холодном льду. – Где Айви? Где пожарные? Где мой телефон?

Тут я хихикнула, вспомнив, что он остался вместе с сумочкой на дне реки, потом стала серьезной, подумав о людях в беспамятстве, которые сейчас идут ко дну в ледяной воде, готовясь составить ему компанию. Черт, появись сейчас хотя бы Денон, мой бывший и ненавидимый начальник из ОВ, я бы его расцеловала.

Это мне кое-что напомнило.

– Джонатан! – шепнула я. – О, Джонатан! Где ты, выходи, не прячься, ты, долговязая ошибка природы!

Я подняла голову, обрадовалась, что смотрю в нужную сторону. Сквозь налипшие пряди волос я видела свет там, где стоял лимузин. Фары светили на реку, озаряя разрушения и обломки корабля. А на набережной стоял силуэт Джонатана – никто другой не может быть таким длинным. Но смотрел он не в ту сторону. Так он меня не увидит, а кричать я уже была не в силах.

Черт побери, значит, мне надо будет встать.

Я попыталась. Нет, правда. Но ноги не действовали, а руки просто лежали, не обращая на меня внимания. Кроме того, лед был теплым, и вставать мне не хотелось. Может, если я крикну, он меня услышит?

– Джонатан! – прошептала я. Черт, так ничего не получится. Я вдохнула еще раз.

– Джонатан! – крикнула я, услышала сама сквозь звон в ушах. Подняла голову, увидела, что он не обернулся посмотреть. – А, ладно, – сказала я, снова роняя голову на лед. Снег грел, я в него вжалась. – Вот так хорошо, – пролепетала я, но вряд ли эта мысль превратилась в слова.

Ощущение было такое, будто мир вертится, слышен был плеск воды. Тыкаясь лицом в лед, я улыбнулась. Я уже не помню, сколько толком не спала. Сейчас я выдохнула, уплывая в никуда, и тепло солнца вдруг озарило лед. Кто-то подхватил меня на руки, моя голова ткнулась в чью-то мокрую грудь.

– Денон? – услышала я собственный лепет. – Иди сюда, Денон, я должна… должна тебя крепко расцеловать…

– Денон? – переспросил кто-то.

– Я ее отнесу, Са'ан.

Я пыталась открыть глаза, но тут же сваливалась в никуда, стоило мне шевельнуться. Полузабытье – я не то чтобы бодрствовала, но и не то чтобы спала. Потом затихла, попыталась улыбнуться и заснуть. Но какое-то пощипывание и пульсация в щеке не давали, да еще и ноги болели. Я в раздражении оттолкнулась ото льда, а оказалось, что льда уже нету: я сидела, и кто-то давал мне пощечины.

– Хватит, – услышала я голос Трента. – Синяк останется. Пощипывание прекратилось, оставив только пульсацию. Это Джонатан бил меня по морде?

– Ах ты урод мерзопакостный! – прошептала я. – Тронь меня еще раз, и я тебе устрою планирование семьи.

Пахло кожей. Я скривилась, когда к рукам и ногам стала возвращаться чувствительность. Господи, как же они болели! Я открыла глаза и увидела над собой Трента и Джонатана. У Трента с волос капала кровь, а из носа – вода. А над головами у них была обивка лимузина. Я жива? А как я оказалась в машине?

– Долго же ты копался, пока нас нашел, – прошептала я, закрывая глаза.

И услышала вздох Трента:

– Все с ней в порядке.

Ага. Похоже. Может быть. Если сравнивать со смертью, то вполне.

– Жаль, – произнес Джонатан, и я услышала, как он от меня отодвинулся. – Проще было бы, если бы наоборот. Не поздно ее еще спустить под воду к остальным.

– Джон! – гаркнул Трент.

Голос его был горяч, как огонь, который жег мне кожу. Еще чуть-чуть – и сгорю к чертям.

– Она спасла мне жизнь, – сказал он уже тише. – Мне нет дела, нравится она тебе или нет, но твое уважение она заслужила.

– Трентон… – начал было Джонатан.

– Не так. – Произнесено было ледяным голосом. – Она заслужила твое уважение.

Минута колебания. Я бы уплыла в никуда, если бы боль в ногах отпустила. И еще пальцы горели пламенем.

– Да, Са'ан, – ответил Джонатан, и я резко очнулась.

– Отвези нас домой. Позвони и предупреди Квена, чтобы набрал для нее ванну. Ее надо хорошенько согреть.

– Да, Са'ан. – Но сказано было медленно и неохотно. – Здесь ОВ, почему ее туда не передать?

Что-то слегка потянуло мое ци – это Трент подключился к линии.

– Я не хочу, чтобы меня здесь видели. Постарайся никому не попадаться на пути, тогда нас не заметят. А теперь побыстрее. Мои глаза больше мне не подчинялись, но я услышала, как Джонатан вышел и закрыл дверь, потом хлопнула дверца водителя, и автомобиль тронулся с места. Обнимающие руки сжали меня крепче, и я поняла, что лежу на коленях у Трента, и тепло его тела греет меня сильнее воздуха. Кожа ощутила мягкость одеяла. Наверное, меня запеленали как следует: ни рукой, ни ногой не шевельнуть.