Истинный враг - Артемис Мантикор

— Хм. Это может сработать, — резюмировала Селена. — Мне идея нравится.

— Не жалко соседа?

— Это мизерекордия. Убийство из жалости, — фыркнула богиня трав.

— Рад, что тебе нравится.

— Только учти, что скорее всего барьер между локациями может тоже восстановиться, и обратно сюда мы уже не вернёмся.

— Вернёмся, если надо. Просто позовём лангольера оттуда.

— Не хватит твоего копья, — покачала головой Селена.

— Попробуем и посмотрим, — сказала Альма. — Всё равно этот план лучше, чем соваться наружу.

Со сто восемьдесят пятого дня мы начали подготовку к новому приходу лангольеров, параллельно готовя план с аделитовыми щитами. Плавили под линзами с посохом Рены аделит, а потом под магическим истощением вместе с Селеной шли развивать колонию растений в соседнем секторе. И то и то было безумно медленно…

Теперь я знал, когда лангольеры прилетают в эти места, и свой график мы построили под них. Просыпались после полудня, плавили чешуйки, валялись с магическим истощением, отмокали в горячем источнике, пиршествовали вегетарианскими блюдами, медитировали, и к закату готовились принимать гостей.

Но гости снова очень долго не шли. Лангольеры оказались не очень частым явлением. Они появлялись здесь очень редко и далеко не всегда здесь оказывался любопытный детёныш.

В первый раз нам действительно очень повезло, но в среднем один детёныш лангольера оказывается здесь не чаще чем раз в дней двадцать-тридцать.

Дни пролетели уже быстрее, чем первые сто восемьдесят. Я начинал проникаться своеобразным царившем тут настроением. Оазис — никто тебя не трогает, ни для кого тебя нет, а твоя сила позволяет сотворить вокруг себя любой рай по желанию. Разве что людей в нём не будет, потому Селене было из-за чего сходить с ума.

Её странности, во многом безобидные, всё сильней проявлялись в быту. Селена говорила сама с собой и порой вела себя слегка странновато. К примеру, как-то вдруг в ужасе подорвалась с места во время чаепития и схватила меня за руку. Крепко сжала и несколько секунд смотрела на меня совершенно безумным взглядом.

— Прости, — наконец спохватилась она. — Я вдруг подумала, что ты моя галлюцинация. Так бывает. Не обращай внимания.

После чаепития мы снова пошли в источник. Сегодня в меню набор вин с разными фруктовыми вкусами, а на закуску ещё больше фруктов в сыром виде. Спасибо собачьему корню, который позволял протрезветь мгновенно в случае появления лангольера.

— Почему никто не сказал, что в Оазис нужно брать книги… — выдохнула Альма, глядя в ненастоящее чёрное небо.

— Да, я бы не отказалась от книг, — поддержала её Селена. — Полвечности бы отдала за возможность просто почитать что-то новое…

— Можно рассказывать истории., — предложила Альма.

— Скоро и они закончатся. А затем разговоры уйдут, и мы будем просто смотреть в потолок и слушать дыхание друг друга. Вечность в пустоте….

Богиня трав откинулась на край ямы с горячей водой и посмотрела вверх.

— Моя очередь идти в обход, — сообщила Альма и нехотя выбралась из воды.

Последовала долгая пауза, которую прервала богиня очередным странным заявлением.

— Скажи, Арктур, почему мы, всесильные боги, ведём себя как скованные цепями рабы?

— Это временное явление. И технически у нас ещё две попытки. Одного я убью, второго нет, но он тоже войдёт сюда. Мы можем проверить два плана.

— Нет… я не об этом. Я вот подумала. Мы ведь с тобой рабы внутри самих себя. Нас сковывают мораль, какие-то принципы, кодекс…

— Предлагаешь всё-таки тебя убить и пройти дальше? — усмехнулся я.

— Мы две полуразрушенных пустотой души, запертые в мире-клетке с копиями пленников. Если мы умрём — ничего не изменится. Таких историй в Стене были тысячи. Думаешь, я первый бог, который хочет сбежать, или первый, кто заманил сюда кого-то ещё? Знаешь полную версию девиза пустотников?

— Ту, которая про дом-пустота?

— «Всё бессмысленно. Ничто не имеет значения. Наш дом — пустота». Он означает, что любое событие, плохое или хорошее, ничего не меняет. Даже если мы не выберемся, однажды Стена разрушится, и нас будут пожирать живущие за ней твари, пока от нашего духовного ресурса не останется ничего. Ни-че-го. Даже памяти…

— Что-то тебя совсем в депрессняк тянет, — заметил я. — Это мне грустить надо. Я обещал, что вернусь через пару дней максимум.

— Это ты зря, — рассмеялась Селена и, наконец, подняла голову с земли. Посмотрела на меня чистыми изумрудно-зелёными глазами и сказала. — Я просто думаю… почему мы должны соблюдать какие-то нормы этикета и морали, если, по сути, мы оба — просто пленники этого места? Почему бы нам не скрасить это время так, как я хочу? Ведь ничего же не изменится. Может, только моё безумие станет меньше.

Нас прервал топот ног Альмы и звон созданного Селеной тревожного колокола.

— Лангольеры идут! — кричала она.

— Мы не закончили разговор, — бросила богиня трав и выскочила наверх. Подул сильный ветер с кусками сорванных трав, заковывая нагую девушку в длинное бело-зелёное платье с золотыми растительными узорами.

Я на мгновение выпал из реальности, глядя на это зрелище, и только затем до меня дошло самое главное.

Стоп, лангольерЫ⁈

Меня прошибло холодным потом. Наш план не был рассчитан на то, что эти твари приведут к нам компанию!

Наспех одеваясь, я смотрел в темноту неба над нами и видел две шарообразные фигуры с подвижными лепестками пастей, в которых без остановки бегали пилоподобные зубы.

Это значило, что мой план идёт к чёрту. Если мы не пророем путь сейчас, то после двух лангольеров мы гарантированно лишимся артефакта, и следующего нам убивать будет нечем.

Пока что оба мясных шарика развлекались в специально выращенных для них фруктовых джунглях. Тропа вела в соседнюю локацию, где было расплавленное нами окно. Одна треть сектора, то есть пятьдесят километров с учётом того, что окно наружу мы делали примерно по центру. Но здесь вечно голодные твари нас не подвели и сжирали всё с корнями и землёй.

Окно на этот раз было большим, таким, чтобы фрикаделька с гарантией пролезла на ту сторону. А там монстров ждал новый растительный рай. Удалённое управление растениями и наши совместные усилия с Селеной, плюс насыщенные магическим солнечным светом камни, создававшие идеальное освещение для растений на той стороне. Нам очень повезло, что в белом городе соседа Селены была растительность, хоть и