Спасатель (СИ) - Старицкий Дмитрий

- Ну не бросать же их, - поддержал соотечественника Юшко. - Тем более у них тоже не ключи, а флажки на стартёре. Я уже посмотрел. И заправленные.

- Куда вам два ««доджа»» надо? Солить? – Удивился я вспуханию жабы у сябров. - У нас водителей столько нет.

- Зато проходимость! - не отставал Михаил. – А водителей научим. Из тех же Ванькиных пацанов за сезон натаскаем.

- Ладно, - махнул я рукой. – Слушай внимательно. В ««окно»» первым еду я. И сразу в сторону. Вы проскакиваете мимо, и вперед не притормаживая. А то стрёмно так ««окно»» держать. Поняли?

Кивают. Дурашливо честь отдают. Орут, подражая американским солдатам из кино.

- Сэр, так точно, сэр.

««Окно»» прошли штатно, без эксцессов. Все же наши белорусы парни дисциплинированные. Хоть я и перетрухал держать ««окно»» через зеркала заднего вида. Они у ««студера» чуть больше, чем никакие.

Жмуров, встречая нас на мехдворе, только головой покачал.

- Куда нам столько?

- Сам баял про медсанбат, - ответил я. – Теперь можешь концлагерь свой с санпропускником строить. Есть на чем твой медсанбат вывезти.

- Концлагерь Мертваго предлагал, - отмахивается инженер.

- Вот и кооперируйтесь, - отвечаю. – Его идеи, твоё воплощение. А за нами спасение.

Не прошло и полдня, как в подмосковном Софрино я обзавелся полным комплектом разноцветной темперы в порошке и литровой банкой порошка нитрида титана, которым в двадцать первом веке во многом заменили золочение сусальным золотом. Вот что доллар животворящий делает! Просто вынесли под полой из дырки в заборе церковного заводика. Святые девяностые – всё на продажу. Надеюсь, Онуфрий будет доволен.

А набор отличных колонковых кистей голландской фабрикации фирмы ««Rubens»» я уже в Москве своего осевого времени, в Художественном салоне купил. Честно, через кассу. Там же подсказали, что сусальное золото можно достать в хороших переплётных мастерских – там им золотые обрезы книг выстукивают. Ну, это если нитрид титана не подойдёт.

В итоге все оказалось проще простого, и, как оказалось, не надо было таскаться в Софрино. Золотая пудра или готовый золотой лак легко потом нашлись в интернете. Дорого, но не критично. 63 тысячи рублей за 10 грамм порошка. Там же продавались и все необходимые инструменты для золотильщика.

Так что были бы деньги. А их есть у меня. Правда, пришлось побегать по обменникам – продавали только за рубли, что оказалось не так просто как еще недавно. Вывески эксченжей все на улицах поснимали, сразу и не найдешь. Так что нынче это вам не давеча.

Но нет худа без добра. Объезжая обменники наткнулся на вновь открытый букинистический магазинчик, где для Онуфрия приобрел задорого шикарный, отпечатанный в Венгрии, еще советский альбом древнерусской живописи, сплошь состоящий из репродукций икон великих мастеров прошлого. Как русских, так и греков. А то, что там, в ««Неандертале»», местные богомазы изображают, меня эстетически не удовлетворяет. В моей церкви будет иконостас, который мне понравится. Пусть он и состоит из копий, но великих мастеров.

Мимоходом в девяностых прихватил еще сок маракуйи в порошке, хотя стихарь оголтелый на него у беременной жены вроде как унялся. Но пусть будет. Надо же проявлять к женщине внимание, если сам рядом постоянно не нахожусь. К букетам она не приучена. Серьги да бусы каждую встречу дарить – подарки свои обесценить. Тряпочек вот красивых для шитья – это она понимает. Пяльцы для вышивки да набор цветных ниток мулине. Подушечку–думку с трафаретом для художественной вышивки, это вообще ей долгоиграющее удовольствие. Ну, и торт ««Полёт»» на сладкое.

За ужином в вагоне-ресторане познакомился, наконец, с матушкой Иулиной и её дочерями – пяти и трёх лет. Матушка была молодой симпатичной женщиной лет двадцати трёх – двадцати пяти, но уже на прямом пути к дородности фигуры. Детишки с младых ногтей щекастые. Но все светлые весёлые, улыбчивые, добродушные и легкие в общении.

- Когда нас отец Онуфрий к себе заберёт? – спросила, вздыхая, попадья.

- Было бы куда, сразу бы вас забрал, - отвечаю, - а то у него жильё как три купе размером, так он там еще и доски под иконы строгает.

- Вот если вы, Митя, ему отдельно мастерскую поставите, то нам бы и три купе хватило на всех, пока дом не построят, - оперлась подбородком на ладонь Иулина. – Скучно нам без отца нашего.

Девочки активно закивали, подтверждая слова матери.

Подумал с минуту. Поставить еще один хозблок рядом много времени не займет. И то не дело: среди свежих стружек нашему батюшке спать. А как еще иконы писать начнёт… духан будет, хоть святых выноси. Краски-то на яйцах, а те имеют свойство тухнуть. Так что стоит поберечь здоровье нашему пастырю. Ведь, не дай бог, в случае чего плохого священника нам политрук не заменит.

- Поставим. – Обещаю. – Скоро. Только из всех удобств там у нас: водопад, баня да сортир во дворе скворечником. Питание за общим столом по часам.

- Бог даст, вытерпим, - кивает Иулина. – И хуже приходилось, пока Онуфрий без места пребывал.

Вздохнула и обратилась уже к своим ангелоподобным поповнам.

- Ну, девочки, скажите спасибо тёте Василисе за вкусную вечерю и дяде Мите за заботу. Почивать вам пора пришла.

Девчонки, соскочив с диванчиков, размашисто перекрестились, четко и внятно проговорив: ««Слава богу»», поклонились нам с Василисой и, взявшись за руки, пошли в своё купе, выделенное им в классном вагоне.

- Пойду и я, стрекоз укладывать, - встала из-за стола и попадья, в свою очередь перекрестившись.

- Бог напитал и слава ему. А вам наша благодарность.

- Как тебе сноха? – спросила жена, когда родственники удалились за пределы слышимости.

- Ничего так, на первый взгляд, - пожал я плечами. – А там посмотрим.

- Вот и хорошо. Пусть она и за тобой там приглядит, а то, небось, живешь в своём Крыму не обстиранный, не обшитый, неухоженный, - всхлипнула Василиса и прислонилась к моему плечу. – Чисто холостяк, а не семейный человек.

Всё же это приятно, когда тебя любят и о тебе заботятся.

Глава 3

Онуфрий был счастлив как ребенок, получивший вне очереди подарки от Деда Мороза. Особенно его впечатлила ««шкурка»» – минусовка для шлифовки левкаса. Раньше он шкурой катрана обходился, а та неравномерная.

А уж когда я альбом вынул, да раскрыл…

- Считай, Митрий, что сорок грехов с тебя будет списано моими молитвами, - чуть не прослезился наш пастырь.

- Исполать тебе, - улыбнулся я. – Грехов на мне много. Жизнь прожил долгую.

И добил совсем нашего попа трехтомной толковой библией с обширными комментариями. Репринтное шведское издание 1987 года к тысячелетию Крещения Руси с книг издательства ««преемников А.П. Лопухина»» 1904 года. Три тома в четыре пальца толщиной каждый мелким шрифтом на папиросной бумаге. Это я из собственной библиотеки захватил. Когда журналистом трудился – хорошим справочным подспорьем мне сия книга служила. Но теперь отцу Онуфрию она нужнее.

Ну и большую двукратную лупу, под старину - с латунным позолоченным ободом и деревянной ручкой, чтобы шурин глаза не ломал от мелких букв при плохом освещении. Оно у нас керосиновое.

Понял, что наш попик надолго выпал из реальности, когда обложку открыл, и, тихонько выйдя из его хозблока, поехал я ставить ««патрик»» на мехдвор.

На мехдворе ожидаемо меня настигли люди и проблемы. Всем что-то без меня решить невозможно. Но скорее что-то надо достать. Прямо сейчас и из-под земли. Пришлось разбираться, что из этого можно получить в Тамани и за что. Не всё же из будущего тащить. Торговые отношения на месте – приоритетная задача у Тарабрина.

Керосин вот-вот кончится. Это только поставки из будущего, но раньше сказать нельзя было? Кладовщик нужен грамотный и авторитетный. Как хлеб. Чтобы мне заявки составлял грамотные. И параллельные хотелки отсекал.