Конструктор живых систем: На пути к цели (СИ) - Птица Алексей

Раскрыв и прочитав письмо от Илларионовой, я понял, что пишет мне слова благодарности жена полковника Илларионова, который остался жив благодаря тому, что я вынес его из огня. Как я смог дотянуть до окна весьма упитанного и очень тяжёлого полковника, до сих пор не представляю, видимо, под влиянием стресса, по-другому никак не объяснишь. Письмо заканчивалось приглашением посетить их имение под Москвой, где-то в Мещерском крае. Что же, надо обязательно съездить и написать письмо-ответ.

Следующим я вскрыл письмо из военного министерства, в котором на официальном бланке, напечатанным с помощью печатной машинки, оказалось следующее послание.

'Барону Фёдору Васильевичу Дегтярёву, студенту второго курса инженерно-духовной академии имени Павла III.

Настоящим уведомляем вас, что вы приглашены на личный приём к заместителю военного министра. В связи с тем, что вы находитесь на излечении в госпитале, просим вас, при получении и прочтении данного письма, уведомить канцелярию военного ведомства о возможности выполнить полученное приглашение в определённый период времени, о чём сообщить письменно. Далее вам будет назначено время и место аудиенции, о которой вы получите аналогичное письменное уведомление'.

Дата и подпись'.

Я почесал затылок, что же, надо писать ответ и на одно, и на другое письмо, позже займусь этим. Интересно, зачем меня вызывают в военное министерство? И вызывают сразу к заместителю министра? Ответ надо отправить сегодня же, а сейчас приступим к последнему письму. Повертев плотный красивый конверт в руках, я взял письменный нож и вскрыл им краешек письма.

Из письма выпало два бланка. Один, совсем небольшой, оказался приглашением на приём к императору, а другой содержал более подробную информацию об официальном приглашении и пояснение от камергера императорского двора: во что нужно одеться, в какое время оказаться на месте, к какому входу подъехать, к кому обратиться и как себя вести.

Бланк приглашения с гербом Склавской империи, выдержанный в чёрно-золотых тонах с белыми, как бы светящимися буквами, являлся персональным, выписанным на моё имя, и содержал минимум информации. Становилось понятно, почему к нему шло отдельное письмо, с дополнительными объяснениями. Текст его гласил следующее:

'Барону Фёдору Васильевичу Дегтярёву.

Канцелярия Его Императорского Величества уведомляет вас о назначенной вам аудиенции тридцать первого августа в четыре часа пополудни в малом приёмном зале'.

Отложив кусочек плотного картона, я взялся за письмо камергера императорского двора и несколько раз перечитал его, чтобы лучше уяснить, что и как мне делать. Меня никто не спрашивал, буду ли я или нет, судя по всему, моё отсутствие на приёме означало бы только одно: я физически не способен явиться на него по причинам, не зависящим от меня лично. Да я и не собирался его игнорировать, у меня даже руки задрожали, когда я понял, что за письмо держу.

Не наказывать же меня туда позвали, а побеседовать и, возможно, наградить. Однако мне надо соответствовать, а у меня нет никакой подобающей мероприятию одежды. Впрочем, за меня уже всё продумали, и камергер в своём письме указал, что я обязан явиться в мундире инженерно-духовной академии. Форма должна быть новой, чистой, идеально сидящей на фигуре. Сам я коротко подстрижен, чисто выбрит, если в этом есть необходимость, или иметь коротко подстриженные усы и бороду, если таковые у меня имелись изначально.

Остальное уже касалось самого прибытия и ожидания. Всё описывалось точно, просто и доходчиво. Оставалось только выполнить все указания, а времени не так уж и много до приёма, но я успею и съездить в Крестополь, и вернуться обратно, как раз к тому времени и мундир новый окажется готов. А ещё мне обязательно нужно уведомить военное министерство и записаться на приём, поэтому в Крестополь я поеду буквально на несколько дней.

Сердце забилось гулко и часто в предвкушении новых событий и впечатлений, но не стоит радоваться заранее, до того времени у меня есть ещё две недели, а за эти недели, учитывая мою везучесть, может произойти всё, что угодно. Учитывая такие обстоятельства, может, не стоит вообще ехать в Крестополь? Впрочем, это уже трусость, ехать обязательно надо, и я это сделаю, только пробуду там недолго, заключу договор с маклером по покупке и продаже квартир, а сам вернусь сюда. Как раз должен ответ прийти из военного министерства.

Прочитав все письма, я стал писать на них ответ, а затем отправился в ателье заказывать себе новую форму для аудиенции. Так день и прошёл, успел ещё купить билет на дирижабль до Ростова-на-Дону. Рейсовые дирижабли в Крестополь ещё не летали, поэтому оставался только наземный путь, хоть и долгий, и не слишком удобный, но зато надёжный. Однако, время поджимало, и я решил добираться до Крестополя с пересадками. Четырнадцатого августа, заказав себе новый мундир, я улетел в Ростов на Дону.

Я ехал в поезде из Ростова в Крестополь, когда все газеты вышли с заголовками о том, что манчжуры, подстрекаемые европейской коалицией во главе с Гасконской республикой, объявили войну Склавской империи, напав на её главный порт на Дальнем востоке.

Одновременно с этим послов Склавской империи в Гасконской республике и Кельтеберийской новой империи вызвали в МИД и вручили ноты, в которых указали о недопустимости боевых действий с манчжурами, так как они претендуют на свои исконные территории. В случае активных боевых действий оба государства не гарантировали своё невмешательство и помощь манчжурам техникой или технологиями.

Об этом писалось в газетах, которые купили на железнодорожном вокзале и теперь читали все пассажиры вагона. Я тоже приобрел пару разных изданий, и теперь вчитывался в страшные строки, пытаясь понять, чем это грозит нашей империи и лично мне. Самые разные мысли теснились у меня в голове, весь мир неожиданно менялся, и чем всё закончится для каждого жителя Склавской империи — неизвестно.

До Крестополя я доехал по расписанию и пробыл там всего три дня, заключив договор с юристом и стряпчим одной из контор по покупке и продаже недвижимости. Обещали, что за три-четыре месяца родительская квартира продастся, тысяч за восемь злотых.

Этих денег как раз хватит на однокомнатную квартиру в Павлограде, а если добавить из своих отложенных, то и на двухкомнатную хватит. Между тем, ситуация в мире становилась всё более тревожная, но Склавская империя пока не начала проводить тотальную мобилизацию, ожидая, что скажет Тевтонская империя, а та многозначительно молчала, уйдя в тень и заняв нейтральную позицию.

Пока войска перебрасывали через всю страну на защиту Владивостока, а местный гарнизон героически оборонялся от войск хорошо вооружённых, но плохо воюющих манчжур, Склавская империя вела дипломатическую войну, пытаясь найти противоречия между странами, входящими в европейскую коалицию и не допуская вхождения туда новых.

Газеты пестрели броскими заголовками, их расхватывали, буквально на лету, раскупая весь тираж, а я, завершив дела в Крестополе, собирался ехать обратно. Не знаю, найдётся ли в связи со сложившимися событиями у императора время на мою аудиенцию. Чувствую, что если ситуация станет ухудшаться, то мне придётся поменять мундир студента на мундир солдата, до офицера я пока не дорос.

Девятнадцатого августа я пустился в обратный путь, вновь решив его сократить и доехать сначала на поезде до Ростова, а там пересесть на дирижабль, что летел в Павлоград.

Почти перед самым отъездом, я зашел в уже знакомый мне оружейный магазин. Приказчик, что там работал, меня тоже узнал.

— Здравствуйте! Как пистолеты? Кажется, мы вам продали два Шварцлозе в прошлый раз?

— Да, спасибо, хорошие были пистолеты.

— Были? — приподнял брови приказчик.

— К сожалению, да. Они оба вышли из строя, один пал жертвой экспериментов, а другой вышел из строя в бою.

Приказчик взглянул на моё лицо, по-прежнему заклеенное свежим пластырем, и не стал уточнять, в каком бою участвовал студент-инженер. Да я бы и не поделился с ним.