Моя Жизнь - Сплошной Плагиат - Сони

– Мне нужен герой! – я будто услышал голос Бонни Тейлор, ведь Хай пела “Holding Out For A Hero”. Не один я схватился за голову, больше всех удивились хрросы, которые были весьма далеки от музыкальности. – Мчась на громе, появляясь в огне… – её песня зажгла толпу, она взорвалась к чертовой матери. Моё выступление померкло в тени Хай, мне почему-то было немного обидно, но и ладно.

Каади начала играть на барабанах, их как раз не хватало. Эротия просто не могла поверить, что Хай на такое способна. Да что там, даже копы оборачивались и удивлялись певице такого сложения и с голосом курильщика, но получилось потрясно. Даже Эротия пробудилась и начала подпевать.

– Хух… Надеюсь ваши уши не кровоточили? – спросила у толпы Хай.

– Мы тебя любим, Хай! – кричала толпа.

– Потолстей! – кричал кто-то ещё из хрросов.

– Никогда не потолстею! Мне и так хорошо! – снова смех.

– Прости, я позаимствую у тебя микрофон. – неожиданно микрофон взяла Каади.

– Всем здравствуйте, меня зовут Каади. Я ничем не знаменита.

– Амаанда! – кричал кто-то из толпы. Она явно была удивлена появлением здесь фанатов Пилы.

– О Боже, кто-то помнит актеров второго плана. – прокомментировала она, я тоже был удивлен и улыбался как дурак. – Я расскажу небольшую историю. Во-первых, я та, кто заставила этого парня написать “Молчание Ягнят”. – тут ей все начали аплодировать.

– Мы любим тебя, Каади! – она удивлённо пожала плечами и уставилась на меня. Я помотал головой, не понимая откуда такая реакция.

– В общем. Мой папа был откровенным раcистом, никогда не любил другие расы не близкие к ирийцам. Даже когда я начала встречаться с Сони, он чуть ли не выгнал меня из дома из-за этой межрасовой любви. Но любовь победила, мой папа признал Сони и мою любовь. Его мировоззрение было разрушено после шоу Пилмриха, где он много чего наговорил, но папа сказал: “Он, оказывается, гуманоид”. – многие удивились. – Я была в шоке, но папа глянул на меня и, приняв мой несгибаемый характер в отношении к Сони, признал наши отношения и выбор дочери.

– Мы любим тебя, Каади! – крикнули ещё раз, вновь удивив её.

– На знаю, за что вы меня любите, но эта история показывает что упрямство и слова могут сделать многое. Даже изменить мужчину, которому уже за сто и у которого есть внуки. Но, хочу сказать больше – любовь победит. – тут все начали аплодировать ей.

“Каади молодец, я даже не думал, что у неё были такие конфликты. Но вот то, что она фанатка, это меня удивило. Не думал, что она всё читала”.

– Я не буду петь, но вижу, что моя шоколадная подруга собралась с силами. – Эротия подошла к Каади.

– Спасибо, стерва. – выдала Эротия.

– Не за что, тупица. – ответила рыжая и ушла за барабаны. Эро глянула на отошедшую Каади и улыбалась как дура.

– Я её всё равно обожаю! – все начали смеяться. Это действительно забавно.

– Простите, вы меня заждались. Вы знаете, что я ещё та трусиха и нервничаю перед каждым выступлением. Мне не хватает уверенности Сони, Хай и Каади. Но я готова к нашему концерту любви и хочу исполнить новую песню. Я хотела выпустить её в новом альбоме, но решила что сегодня подарю её нашему любимому городу. Песня: “Черный/Белый”.

Когда Эротия начала, то сразу завоевала сердца. Она умеет задеть своим голосом до самых глубин души. Вдобавок, песня о межрасовой любви черного и белого цвета с аллегориями вызывали у многих слезы и веру в то, что завтра всё будет хорошо. Последние слова песни подтвердили, что любовь победит всё.

– Я посвящаю эту песню всем, кто погиб и всё ещё сражается за любовь в Ирии.

Концерт продолжился с новой силой и шёл ещё пару часов. Все пели и восхищались Эротией. Когда она на сцене и начинает петь, то уже совсем другая. В такие моменты кажется, что одной сцены ей мало и ей нужен весь мир, слушающий её, затаив дыхание.

Хай и Каади с восхищением играли, я же отошёл в тень. Они справятся и без меня. Я слишком посредственный певец, музыкант, да и писатель. Но мне всё равно нравится итог, ведь я хотя бы памятью смог исправить жизнь паре человек и, возможно, при помощи музыки дать надежду всем, кто собрался сегодня послушать моих талантливых звездочек.

Концерт начал подходить к концу, зрители были довольны и аплодировали Эротии, Хай, Каади, мне и губернатору, который поднялся на сцену.

– Я благодарен тому, что наши юные борцы за “Любовь в Ирии” устроили столь прекрасный концерт. В особенности я обязан Сони, он смело собрал всех и привёл их на концерт, хоть многие более взрослые боялись даже ступить сюда. Нам есть чему поучиться у детей. – все начали аплодировать словам губернатора. – Как губернатор и житель Нового Ругана, я прошу всех разойтись по домам и устроить митинг в выходные. Официальный и по всем правилам. Я обещаю, что все права будут учтены. Если мы сегодня не разойдемся, то, боюсь, что президент использует право на Национальную Гвардию, как он сделал в других штатах. Мы не хотим, чтобы наш город пострадал. Поэтому, давайте всё пройдёт мирно и мы будем бороться с несправедливостью словами. – все продолжали аплодировать, я же был рад тому, что у нашего штата такой губернатор.

Я снова осмотрел толпу и вдруг увидел человека с пистолетом. Он прицелился в губернатор и мне ничего не оставалось, кроме как закричать: – У него пистолет! – а затем оттолкнуть губернатора плечом, сбив его с ног. Раздался выстрел, я почувствовал боль. К губернатору тут же подбежали охранники из службы безопасности, а я остался лежать на сцене, испытывая боль в груди.

– Сони! – Хай подняла меня, а я затем мы все вместе спрятались за колонку.

– Ты ранен?! – закричала Эротия. Я убрал ладони и посмотрел на свою нагрудную сумку, она оказалась пробита пулей. Я расстегнул её, а затем вытащил икону Даайни, в которой застряла пуля.

– Слава Даайни… – произнесли мы все синхронно. Я выглянул из-за колонки. Паники в толпе не было, а стрелявшего уже крутила полиция. Я вышел на сцену с иконой и взял упавший микрофон.