Степь и Империя. Книга IV. Рыцарь Империи - Балтийский Отшельник

стоит перерезать тетиву, и стрела уже не полетит в цель. Натянутая тетива режется даже легче, чем ослабленная. А можно воткнуть кинжал в спину целящемуся лучнику...

К тому же жрецы Багрового Цветка не выглядели опасными противниками для опытного воина.

Надо лишь пристроить в безопасное место Йосу.

И Рифейну оглянулся на спящего мальчика...

***

Несколькими днями спустя, в важный для всех амаро День Падения Лепестков, слепой Хоити, ведомый за руку мальчиком-поводырем, стоял в первых рядах толпы, согнанной завоевателями на площади перед Высоким Дворцом.

Площадь окаймляли цветущие сакуры...

- Пустите, уважаемые, - жалобно просил слепой певец. - Мои глаза нынче у ребенка, а он невелик ростом... Если он не расскажет мне, что же я буду петь о Дне Падения Лепестков...

Глянув на слепца с повязкой на глазах и эрху за спиной, люди расступались, чтобы маленький поводырь мог увидеть всё. Так они оказались прямо перед султанскими гвардейцами в вороненной броне. Чернобокие частой цепью держали строй у основания лестницы, ведущей в Высокий Дворец. Короткие пики, наклоненные в сторону толпы, упирались в железные сапоги. Стоило толпе качнуться вперед и первые ряды нанижутся на граненные наконечники.

Рифейну, озиравшийся из повязки, гнал от себя навязчивое воспоминание о том, как прошлый раз он стоял именно на этом месте, когда ему под ноги прикатилась окровавленная голова.

***

Ровно в полдень загудели боевые барабаны и в окружении гвардейцев-Чернобоких появился пленённый Император.

Символ амаро выглядел жалко.

Оголенный по пояс, он с трудом переставлял ноги, и его скорее несли, чем вели, два могучих стража, которым он не доставал и до плеча. Слезы безостановочно катились по его лицу...

Императора бросили на колени... (Рифейну мог поклясться, что именно на то самое место, где сделал свой последний вздох шейх аш-Араши).

Барабанную дробь как оборвало.

Палач занес церемониальный меч, прямой, громадный, выше человеческого роста, над жалкой фигуркой, которая казалось детской среди закованных в броню гигантов.

Меч блеснул и голова заскакала вниз по ступеням лестницы.

Толпа застонала, но осталась недвижима...

Йосу дернулся. Ему показалось, что разбрызгивающая капли крови голова попадет сейчас прямо в него.

Но голова неожиданно остановилась на каменных плитах площади, всего в одном шаге от мальчика.

***

Зато Рифейну видел совершенно ясно: голову остановила изящная женская ножка в миниатюрной туфельке золотой парчи, быстро, как змеиный язычок, высунувшаяся из-под подола тяжелого шелка.

- Жалкий слабак! - прошипели карминовые губы на набеленном лице, и плевок украсил мертвый лоб.

Женщина всем телом прижалась к своему спутнику, словно нуждаясь в поддержке и утешении. Спутником ее был громадный волк с седой мордой. Изящная женская фигурка не доставала и до плеча сидящего зверя.

- Пойдем, - сказала она, игриво потеревшись щекой о короткую жесткую шерсть. - Он недостоин нашего внимания...

И пара исчезла...

***

Рифейну был уверен, что никто, кроме него, не увидел явления богов в гуще человеческой толпы.

Зато все увидели другое.

Разом, словно по команде, сакуры сбросили свой красочный наряд, явив взорам корявые черные ветки.

И еще один общий стон пронесся над площадью...

- Богиня покинула нас!!!

***

Народ не стал слушать генерала в белых латах с золотыми оплечьями.

Его слова о беззаконном правлении и новых хозяевах Амаро не значили ничего, и бесполезно летели в спину разбредающейся толпе...

- Богиня покинула Амаро!!!

***

Глава 16. И один в поле воин

Глава 16. И один в поле воин

Первый Предок явился Рифейну, как обычно, среди ночи.

Ощущение его присутствия было столь реально, что Рифейну огляделся – не видит ли кто-то еще в комнате громадного волка с седой мордой: они с Йосу привычно ночевали в общем покое.

Но нет, в «чертогах разума» Рифейну ри-Мигаш пребывал наедине со своим Богом.

- Приветствую тебя, Первый Предок!

Но Седой Волк лишь кивнул. Рифейну показалось, что он не в духе.

- Что-то случилось, Первый? Мне казалось, что все идет по одобренному тобой плану...

В ответ чудовищный Волк лишь широко, с подвыванием зевнул.

- Все идет нормально, Рифейну. Все по нашему плану. Первая волна поглотила Императора и оставила Острова Амаро без божественной власти.

- А Богиня Имана Икомейя?

- Богиня покровительствует островам, но позволила слететь голове того, кто должен был править. Слабак, увлеченный своими игрушками, вместо того чтобы править врученной ему Империей, раздражал Богиню. Ничтожество, позволяющий своей жене-сестре кататься на нем, как на пони, и запирать мужское естество в железную клетку, пока она удовлетворяет похоть с грязными простолюдинами, вызывал у Богини отвращение и тошноту. Жаль, кстати, что южане заодно не снесли голову Императрице. Богиня была бы довольна. Южан Она не признает, а тот из Детей Моих, кто сядет на трон, должен будет взять жену из Императорского рода.

- То есть Императрицу?- Рифейну позволил себе поморщиться после слов Первого Предка. - Или есть другая?

- Есть другая. Служит Богине в Ее храме так давно, что о её существовании все забыли. Племянница покойному ныне Императору и его непокойной супруге. С ней, кстати, придется потом что-то делать. Не успокоиться ведь сама…

- Мне найти способ сообщить это брату?

- Нет нужды. Я уже говорил с ним. И он и его жены уже знают, что дочь Амаро войдет в их круг младшей женой – но Императрицей.

- Непросто им было это принять, наверное.

- Перетопчутся, - буркнул Волк и снова широко зевнул. - Такова Моя воля и воля Богини. Ты-то что собираешься делать дальше?

- Думаю, куда пристроить Йосу. Богиня хотела, чтобы я довел его до Сихонкина? Вот, мы оба в столице. Завтра что-нибудь придумаю. Потом пойду за султанцами. Хочу при их битве с северными кланами сократить поголовье жрецов примерно пополам. Думаю, это сократит и количество смертельных плодов. А северные кланы, в свою очередь, хорошенько пощиплют южан. Говорят, кланы уже на подходе к Сихонкину.

- Да, кланы будут здесь дней через пять. Йосу отведешь в Храм Богини На Горе. Пусть будет там, при принцессе. Такова Её просьба.

- А примут в храме мальчика? Это же женская обитель?

- До тринадцати примут. Но это, думаю, ненадолго.

И Волк снова, широко, во всю пасть, зевнул, продемонстрировав угрожающий набор клыков.

- Ты утомлён, Первый? - попытался