Дом - Оксана Геннадьевна Бутузова

машине ошеломленный, даже забыв, зачем приехал. Потом заставил себя выйти и подойти ближе. Дверь в дом была распахнута, и внутри тоже орудовали охранники. Чем они там занимались, я и предположить не мог. Но Марины в доме не было. Я спросил о ней у одного из носильщиков. Тот проигнорировал мой вопрос. Сначала я перепугался, прежде всего за нее. Но потом решил рассудить здраво. Если по каким-то неизвестным причинам произошла ликвидация, то так быстро новый дом возводить не будут. Сначала очищают территорию от старого. А если нет?.. Тогда она могла поменяться с кем-то местами… Я сел обратно в машину и рванул к сторожке, той, что у леса. И, не доезжая нескольких десятков метров, заметил ее. Марина стояла возле избушки с каким-то охранником и развязно с ним беседовала. Она была страшно недовольна тем, что я приехал. Глянула через плечо, сдвинула брови и отвернулась. А ее собеседник, покосившись на меня, только презрительно хихикнул. Потом они оба, демонстративно обнявшись, поднялись по ступенькам и скрылись за дубовой дверью, так ничего и не сказав. Вот и все. Думаю, она и сейчас там. И раньше жила с ними.

— Со всеми сразу. Вот это номер! — Саша бессмысленно вертел в руке карандаш.

— Может, она тоже охранница? — для меня Венин рассказ был не меньшим откровением.

— Скорее, подстрекательница. За это ей дом и строят. И за каким лешим ты возил ее в город?!

— Она не верила в его существование, — растерянно отвечал Веня. Похоже, он сам теперь ни во что не верил. — Я хотел показать ей другой мир.

— Да это же она первая мне про него рассказывала, — вспомнила я, — когда у нас еще машины не было. Она работает на них, это точно.

— Или они на нее. Вот вляпались!

Теперь нашлись объяснения всем Марининым чудесам: появлению дорогих обновок, слишком быстрому строительству дома при отсутствии постоянной работы и прочим весомым прибавлениям. Многое в этой истории еще оставалось неясным, но нам не хотелось больше в ней копаться. Веня по-прежнему с нами, в нашем доме, в нашей жизни, и это главное.

К зиме мы снова тесно сплотились вокруг домашнего очага. Купили две драные ковровые дорожки, чтобы не так поддувало с пола. Сделали еще одну розетку в спальне и приобрели масляный обогреватель. Поменяли плиту на более новую двухконфорочную и снова начали копить деньги.

Работали усиленно. Я переписывала всякие бумажки: резолюции по проведению работ, уведомления о конфискациях, журналы товарных поступлений и прочую ерунду. Но делала это осмысленно, поскольку за каждым сухим словом стояли живые деньги. Я даже рассчитала стоимость одной буквы. Если взять 20 рублей в месяц и поделить на 20 дней, 160 часов и 9600 минут работы, получается рубль в день, 30 копеек в час, 0,002 копейки в минуту. А учитывая время написания одного слова, его стоимость может равняться примерно 0,00007 копейки. Это стимулировало. Саша частенько брал свои цифры на дом. Он купил настольную лампу с облупившимся абажуром и работал по ночам, когда мы с Веней уже сладко дремали за печкой. За зиму мы набрали лишь пятнадцать индексов, но не спешили с вещами. Ждали подходящего момента.

Все шло своим чередом, спокойно и размеренно. Однако от этого спокойствия Веня впадал в уныние. После прошлогоднего бурного всплеска эмоций зима затормозила его жизнь, словно обесточила. Руки истосковались по делу, дающему немедленный и зримый результат, но дом пока не нуждался в наших усилиях. Веня ждал весну. И в самом ее начале завербовался на строительные работы. Недалеко от большого города заложили очередную ферму, и размах ее возведения его вполне устраивал.

— Мы как-нибудь выберемся к тебе в субботу или воскресенье, — заверил Саша, когда довез его до места на машине.

С Вениным отъездом наша жизнь размякла. Влилась в одно тягучее русло, из которого трудно выбраться. Мы потихоньку подкупали участки — по одному квадратному метру, по два, но кроме постоянного переноса забора это не вносило разнообразия. Однажды Саша вытряхнул с этажерки все деньги.

— Та-а-ак, шестьдесят два рубля.

— Но мы на участки хотели, — предупреждаю я.

— Земля подождет. Никуда не денется. Будем покупать телефон.

Дорогое это удовольствие — телефонная связь. Проводка кабеля. Сам аппарат — черный, блестящий, с урчащим колесиком и еще вполне целой, если подклеить, трубкой. Установка. Присвоение номера — еще одного в нашей веренице цифр. В общем, право на цивилизованное общение обошлось нам в семьдесят рублей с копейками, а приравнивалось всего к десяти пунктам.

— Ну вот, теперь можно звонить, — Саша снял трубку и медленно, не снимая пальца с диска, набрал по памяти номер. — Алло! Алло! — уже кричал он, немного отставив трубку, чтобы и мне было слышно.

На другом конце провода отозвалась строительная контора, и Саша очень вежливо попросил позвать Вениамина.

— Алло! — настороженно отозвался Веня после довольно продолжительной паузы. — Сашка, ты, что ли? С работы так поздно?

— Нет, — Саша подмигнул мне.

— Как нет? Разве ты не из города звонишь?

— Нет.

— А откуда?

Представляю, какая у него сейчас физиономия.

— Кто там смеется?

— Не узнаешь? Забыл голоса родного дома? — Саша не мог больше оттягивать. — Мы телефон купили! И мы приезжаем в субботу.

— Молодцы! — заорал Веня из трубки. — Здорово придумали. Даже я бы не догадался. Буду ждать с нетерпением.

— Ну тогда все. Конец связи.

Я сразу сообщила номер на работе. На своем периферийном пункте я и так считалась богачкой, но с телефоном мое положение еще больше упрочилось, и к окладу прибавили пять рублей. Разумеется, Саша тоже доложил о новых коммуникационных возможностях, но в фабричной бухгалтерии к его информации отнеслись снисходительно и денег не прибавили. Но нам хватало на то, чтобы регулярно покупать в получку по одному квадратному метру, так что к концу весны мы имели десять дополнительных участков и 000233 текущего уровня. И хотя сезон был в самом разгаре, разводить огороды мы не торопились. Ждали Веню.

Однажды вечером раздался телефонный звонок, и Вениамин счастливым голосом пропел в трубку, что его вместе со ста пятьюдесятью заработанными рублями можно забирать. Обратно ехали уже втроем, как в старые добрые времена, потеснившись на двух сиденьях. Сделали остановку в городе и за пластмассовым столиком кафе распили по случаю бутылку пива. А дома Веня долго крутил диск телефонного аппарата и разговаривал с воображаемым собеседником — о стройке, погоде, пиве. Но на самом деле он говорил все это нам, потому что ему некому было позвонить.

С приездом Вени в доме развернулось новое строительство. Строили веранду. Ягодные кусты