Шепот Ангела. Возвращение души - Анна Николаевна Александрова

class="p1">Игорь жил у деда Даниила неделю, затем вторую, жил хорошо, размеренно, отдыхал душою, восстанавливал и тело. Днем, пока старик-шаман принимал больных и страждущих, Игорь занимался хозяйством: рубил дрова, ремонтировал старенький дом, ворота покосившиеся подправил, двор в порядок привел. Дел было много, работа отнимала силы, но Игорю нравилось. Вместе с хозяйством деда Даниила в порядок приходили и мысли Игоря, он разложил их все по полочкам, выстроил новый план, и впереди вновь забрезжила надежда на счастливую семейную жизнь.

Нет, в Иркутск он не торопился. Решил выждать месяц. А там, глядишь, и забудут про него. Вот тогда он и вернется инкогнито. Марину отыщет, с ней вместе заберет деньги из сейфа. Не сомневался уже, что Марина за ним пойдет, что поверит ему. Отгонял от себя мысли, что может быть иначе. Про Сашку и их с Мариной дружбу закадычную вообще забыл.

Пока разбирал дровяник дедовский, грезилось ему наяву, как на доллары, в сейфе упрятанные, он сделает себе документы поддельные… имя прежнее вернет – Сергей. И улетят они с Мариной… да хоть в Таиланд, хоть в Китай. Слышал, что туда прямые рейсы и въезд безвизовый. Денег хватит на первое время, а если квартиру продать, так и на большее хватит. Можно будет и дело там завести, ему теперь ничего не страшно, он справится. Так думал Игорь-Сергей, разбирая дровяник.

Сложнее было переносить неведение о Марине. Переживал Игорь очень, но телефонов в деревне не было, да и связи тоже. Попросил он однажды у одного из приезжих сотовый, а только бестолку: сеть не ловит. Дед Даниил уверял Игоря, что с Мариной все хорошо: жива, здорова, под присмотром родни и друзей. И Игорь верил, не торопил события.

На дворе осыпался листовою октябрь, ночами вовсю примораживало. И по утрам Игорь дышал прозрачным чистым воздухом, пощипывавшим его лицо, его отдыхавшие от сигарет легкие. После того первого вечера дед Даниил ни разу больше не предложил Игорю спиртного и от сигарет отвадил одним только шепотком. Так что пили они чай на бруснике и родниковой воде, ели картошку да крупы с разносолами, даже мясо (специально для Игоря у соседей купленное) постепенно исчезло со стола. Будто пост держали.

Утром седьмого дня говения дед Даниил торжественно объявил, что Игорь готов:

– Ну усе, очистился, кажись… ужо протащу тя, сумею. Сегодня!

– Чего? – не понял Игорь.

– Сегодня в астрал пойдешь.

– Чего-о-о-о?

– С Гардианом своим поговорить хочешь?

– С Лилей?

– С Лилей, агась. Она шибко хочет, подсобить просит.

– Я видел ее как-то в отражении зеркала. Давно, еще в больнице, когда только пришел в себя.

– Разговаривали?

– Нет, молчала она и палец к губам приложила.

– Ох и отчаянный хранитель у тебя. Даже и казаться нельзя. А уж говорить тем более. Напугала поди? Но хорошо, что молчала. Сообщить информацию ангел может только за пределами системы. Туда и пойдем.

– Как это?

– Я ж шаман вроде как, держу связь с… – Дед ткнул пальцем в потолок. – Имею доступ в коридоры. Потому-то и людям помочь могу, знаю-вижу, что на… на оболочке у них записано, какие задачи нерешенные, что их в тисках держит и двигаться им не дает. Сам могу в те пространства входить и тебя протащить смогу теперича. Для того-то мы твое тело и чистили от бремени материи, чтобы оно дух твой отпустило. Обряд делать будем, к месту силы пойдем, туда, где граница тонкая. Сегодня не ешь ничего, я тоже не буду.

Глава 33. Обряд

К вечеру, когда все дневные дела были закончены (вода натаскана, печь затоплена, просители отпущены), дед Даниил собрал в холщовый рюкзак спички, термос с чаем травяным, толстый ломоть хлеба белого, несколько кусков сахара и затянутую капроновой крышкой банку молока. Аккуратно завернул в тряпицу и сложил в боковой карман сумки пучок сухоцветов, висевших до тех пор в кладовой под потолком. Снял со стены кожаный барабан.

– Собирайся, вона приготовил тебе одежу, – обратился дед к возбужденному от любопытства Игорю. – Часа два по лесу идти.

Игорь примерил теплые болоньевые сапоги, те оказались впору. Куртка и шапка были у него с московских бегов, но дед выдал новые, чистые, никем не ношенные. Сам же оделся в привычную ему телогрейку и кирзачи. Из дома вышли, когда юный месяц уже показался над лесом, освещая путь шаману и его подопечному.

Шли молча, дед впереди, Игорь за ним, едва поспевая. Вспомнилось, как шел он за бабушкой там, на той стороне… Как и тогда, удивляла легкость, с которой старый человек преодолевал расстояние. За деревней сразу свернули в лес, сначала тропами шли, что белели притоптанной землей средь густого ковра из сосновых иголок, а потом просто лесом нехоженым. Но дед шагал уверенно, не останавливаясь, не сверяясь ни с картами, ни со звездами, будто внутренний компас вел. И привел к отвесной скале, невысокой, но гладкой, как стена рукотворная.

– Тута, – бросил дед, прислоняя ладони к камню. – Разведи костер покамест.

Игорь поставил рюкзак рядом и, включив фонарь, отправился на поиски сухого валежника.

Пока он собирал очаг, пока разводил огонь, дед все стоял у скалы и то ли слушал, то ли сам обращался мысленно к кому-то по ту сторону. Игорь не отвлекал его, не спрашивал ни о чем. На него самого напали равнодушное оцепление и чувство неотвратимости происходящего. Праздное любопытство исчезло, на его место пришло томительное ожидание чего-то важного.

Когда огонь защелкал, поднимая в небо вихри желтых искр, шаман скинул телогрейку, взглядом приказал и Игорю раздеться. Усадил его на куртку в полуметре от костра и, начав камлание, медленно пошел по кругу. И бой барабана, и дедовские шаги поначалу были тихими и плавными. Но постепенно ритм ускорялся, вибрации учащались, движения старика становились стремительнее. Даже не верилось, что девяностолетнее тело способно так резво двигаться. Полетел в огонь прихваченный с собой сухоцвет, вспыхнул ослепляющим всполохом, горький дым взметнулся вверх и тут же осел мягким белым облаком, заключив в кольцо и костер, и Игоря. Дед задвигался еще быстрее, нарушая законы физического мира. И вот уже Игорь и не видит его, и не различает стук барабана, только мерный гул, жужжание вибраций.

– Эй, слышишь меня? – прозвучало рядом. – Эй, я здесь.

Игорь моргнул и увидел, что по ту сторону костра, поджав колени к подбородку, сидит Лиля, как и в первую их встречу, одетая в несуразно большую рыбацкую куртку. Сквозь марево костра образ ее казался расплывчатым, но все же явным, вполне реальным.

– Привет! – помахала она