Нил Шустерман - Беглецы

— СайФай, — зовет он, стараясь не повышать голос слишком сильно, чтобы не привлечь вни­мания прохожих. — Сай!

Продолжая идти вперед, Лев заглядывает во все мусорные контейнеры и подворотни.

— Сайрес, где ты?

Дойдя до конца улицы, мальчик оглядыва­ется, но СайФая и след простыл. Неожиданно, когда Лев уже совсем отчаялся, он слышит за спиной знакомый голос:

— Фрай?

Лев оборачивается и прислушивается.

— Фрай, иди сюда.

На этот раз Лев понимает, откуда доносит­ся голос: справа, с детской площадки. Детей на хитроумных снарядах, сделанных из зеленого пластика с синими металлическими переклади­нами, не видно — слишком рано. Поначалу Льву кажется, что он ошибся и голос доносит­ся откуда-то еще, но потом он замечает торча­щий из-за горки ботинок Сая. Лев переступает через невысокий забор и идет по песку мимо карусели, пока не находит приятеля.

Увидев его, он испытывает желание бежать.

Сай лежит, свернувшись, как младенец в ут­робе матери, поджав колени к груди. Левая сто­рона лица дергается, и рука извивается, как змея. На незатронутой тиком стороне лица гримаса боли.

— Что с тобой? Что случилось? — спрашивает Лев. — Чем я могу помочь?

— Ничем, — хрипит Сай. — Все будет нор­мально.

Но Льву трудно в это поверить. Ему кажет­ся, что Сай вот-вот умрет.

В дрожащей левой руке мальчик держит ук­раденную игрушку.

— Я ее не крал, — говорит он.

— Сай...

— Я ЖЕ СКАЗАЛ, Я НЕ КРАЛ ЕЕ! — кричит он, ударяя себя по виску правой рукой. — ЭТО БЫЛ НЕ Я!

— Ладно, ладно, не волнуйся, — говорит Лев, оглядываясь, чтобы посмотреть, есть кто-нибудь поблизости или нет.

Сай немного успокаивается.

— Сайрес Финч не вор. Никогда не крал и не будет. Это не мой стиль, — говорит он значи­тельно тише.

Он упорно утверждает это, хотя в его руке улика, свидетельствующая об обратном. Но че­рез секунду игрушка перестает существовать — Сай поднимает правую руку и кулаком разбива­ет вдребезги лежащий на ладони левой руки позолоченный шар. Осколки разлетаются и падают на песок. Из ладони течет кровь; костяш­ки пальцев правой руки тоже изрезаны.

— Сай, рука...

— Не беспокойся на этот счет, — говорит Сай­Фай. — Сделай для меня кое-что, Фрай. Сделай, а то я передумаю.

Лев молча кивает.

— Видишь мое пальто? Вон оно лежит. Залезь в карман.

Теплое пальто Сая лежит на качелях. Лев подходит и берет его в руки. Забравшись в кар­ман, он обнаруживает среди прочего массив­ную золотую зажигалку и достает ее.

— Тебе эта штука нужна, Сай? Хочешь поку­рить? — спрашивает мальчик. Если сигарета по­может остановить припадок, Лев готов сам за­жечь ее для друга — есть вещи похуже курения.

— Поищи в другом кармане.

Лев шарит по карманам в поисках пачки си­гарет, но ее нигде нет. Зато обнаруживается це­лый клад: серьги с драгоценными камнями, ча­сы, золотое колье, браслет с бриллиантами. Сразу видно, что все эти вещи настоящие — зо­лото и камни сверкают даже в тусклом утрен­нем свете.

— Сай, что же ты сделал?..

— Я же сказал тебе, это не я! Возьми всю эту ерунду и выбрось. Избавься от безделушек и сделай это так, чтобы я не видел, куда ты их вы­бросил, — просит СайФай, закрывая глаза, как человек, играющий в прятки. — Быстрее, пока я не передумал!

Лев выгребает все из карманов и, зажав ук­рашения в горсти, бежит в дальний конец площадки. Там он выкапывает в песке ямку, бросает в нее украшения, закапывает и раз­равнивает песок подошвой ботинка. Закон­чив, он маскирует место, где спрятаны сокро­вища, и возвращается туда, где остался СайФай. Мальчик лежит в той же позе, прикрыв лицо руками.

— Все, — говорит Лев. — Можешь убрать руки.

Сай отнимает ладони от лица. Оно все ис­пачкано в крови, сочащейся из порезов на ла­дони. Взглянув на руки, он переводит взгляд на Льва. Вид у Сая беспомощный, совсем как у мальчика... поранившегося на детской площад­ке. Льву кажется, что он сейчас заплачет.

— Жди меня здесь, — говорит он. — Я пойду ис­кать бинты.

Льву ясно, что даже если он найдет аптеку, бинты придется красть — денег у него нет. Ин­тересно, думает Лев, что бы сказал пастор Дэн, услышав рассказ о моих приключениях.

— Спасибо, Фрай, — говорит Сай. — Ты дела­ешь доброе дело, брат, и я этого не забуду.

Льву приятно слышать нотки старого доб­рого черного диалекта в голосе товарища. Да и щека у мальчика перестала дергаться.

— Да какие проблемы, брат, — отвечает Лев и, улыбнувшись на прощание приятелю, мчится в аптеку.

Он не сказал СайФаю, что не стал закапы­вать браслет с бриллиантами, а положил его во внутренний карман куртки, успевшей уже осно­вательно загрязниться.

На этот раз место для ночлега находит Лев. С таким комфортом спать ребятам еще не при­ходилось. По пути Лев заприметил убогого ви­да мотель, рядом с которым стояло всего не­сколько автомобилей. Проникнуть внутрь бы­ло не трудно — достаточно было найти открытое окно ванной комнаты и залезть в не­го. За плотно задернутыми шторами можно спать спокойно, если не зажигать свет.

— Мой гений ничто по сравнению с твоим, — говорит Сай, снова ставший самим собой. Гля­дя на него, трудно поверить в то, что случилось утром. Однако утренний инцидент не плод их воображения, и оба знают это. За окном слы­шен шум мотора, затем он стихает, и водитель, выйдя из машины, захлопывает за собой дверь. Лев и Сай готовы бежать, но человек открыва­ет другую дверь, дальше по коридору, и тревога оказывается ложной. Сай быстро успокаивает­ся, а Лев продолжает напряженно прислуши­ваться. Он не готов расслабиться, по крайней мере пока.

— Ты должен рассказать мне, что случилось утром, — говорит Лев.

По его тону сразу понятно: это не вопрос, а требование.

Сай не спешит отвечать.

— Давняя история, — говорит он. — Прошлое лучше оставить в прошлом, а жить нужно на­стоящим. Это мудрость, брат. А мудрость — это такая штука, что ты можешь ее закопать в зем­лю и оставить. А потом, когда будет нужно, вер­нешься и выкопаешь ее.

— А что, если я захочу вырыть ее прямо сей­час? — спрашивает Лев.

Убедившись, что Сай его услышал и понял, что он сказал, Лев лезет в карман и достает браслет с бриллиантами. Он держит украше­ние прямо перед носом Сая, чтобы тусклый свет уличного фонаря, пробивающийся сквозь щель между занавесками, осветил вещицу и камни заиграли.

— Где ты взял эту штуку? — спрашивает Сай очень серьезно, хотя еще пару секунд назад был настроен весьма игриво.

— Не стал закапывать, — спокойно отвечает Лев. — Подумал, вдруг пригодится.

— Я же тебя просил избавиться от всей этой дребедени.

— Во-первых, это не твои вещи, стало быть, не тебе от них избавляться. Ты, кажется, ска­зал, что украл их не ты, — напоминает Лев, по­ворачивая браслет таким образом, чтобы лу­чик отраженного света попал Саю прямо в ли­цо. В комнате темно и плохо видно, но Лев уверен, что щека Сая снова дергается.

Сай поднимается на ноги и нависает над си­дящим мальчиком.

— Советую тебе убрать эту штуку от моего ли­ца, чувак, — говорит он. — Или я из тебя котле­ту сделаю.

Лев понимает, что это не просто угроза. Сай судорожно сжимает и разжимает кулаки, обмотанные бинтами, придающими ему сход­ство с профессиональным боксером, готовя­щимся надеть перчатки. Но Лев не хочет отсту­пать и начинает вертеть браслет на пальце. Камни сверкают и отбрасывают на стены бли­ки, как на дискотеке.

— Я уберу, если ты расскажешь, как этот брас­лет и другие украшения попали к тебе в кар­ман.

— Убери, и я расскажу.

— Идет, — соглашается Лев, убирая в карман браслет. Но Сай не спешит говорить. Так и не дождавшись, Лев решает дать ему небольшую подсказку. — Как его зовут? — спрашивает он. — Или ее?

Сай опускает плечи и падает в кресло. Он побежден. Теперь Льву совсем не видно лица, поэтому остается только прислушиваться. Го­лос приятеля звучит как обычно, значит, с ним все в порядке. Лев садится на край кровати в полуметре от Сая и готовится слушать.

— Это он, — говорит Сай. — Я не знаю, как его зовут. Информация об имени, видимо, хранит­ся в какой-то другой области мозга. Мне же пе­ресадили только правую височную долю. Она составляет всего одну восьмую коры головного мозга, стало быть, на семь восьмых я остался самим собой.

— Я так и знал, — говорит Лев, потому что сре­ди возможных причин странного поведения приятеля, придуманных им по пути в аптеку, была и такая. В сущности, Сай сам подсказал ему эту версию, сказав «избавься от украше­ний, пока я не передумал». — Так что, он воро­вал в магазинах?

— Да, у него... были проблемы. Думаю, роди­тели его поэтому на разборку и закатали. А те­перь вот часть его проблем перешла ко мне.

— Ух ты. Погано.

Услышав это замечание, Сай разражается горьким смехом: