ХРОНИКА ЧУМНЫХ ЛЕТ - Норман Ричард Спинрад

Все остальное — это, как говорится, теперь история.

ЛИНДА ЛЕВИН

Кем я была до того, как «подцепила»? Обычной испорченной девчонкой, которая «никогда не прочь», такой же, как все мои испорченные друзья и подружки в Беркли, которые тоже «всегда за». Зажиточная семья, зажиточный дом на холмах. Своя собственная машина на шестнадцатилетие вместе с последней моделью секс-интерфейса.

Да, родители и подарили, а что? Нет, они у меня не какие-нибудь там развратники-растлители — обычные образованные либеральные интеллектуалы, поддерживающие демократов, читали все, что на эту тему положено, и вообще, они дети сексуальных семидесятых, трезво оценивающие жизнь и знающие, как и что.

Времена сейчас страшные, так они мне и сказали. Мы знаем, что тебе захочется попробовать вживую. А может быть, это долгие годы будет сходить тебе с рук. А может, ты «подцепишь» с первого же раза. Лучше не рискуй, Линда. Мы понимаем, что ты чувствуешь, мы помним времена, когда все было вживую. Мы знаем, что происходящее сейчас неестественно. Но мы знаем и о последствиях — и ты тоже знаешь...

Они вывели меня на крыльцо и заставили еше раз взглянуть на Сан-Франциско. На мост через залив со взорванным средним пролетом. На патрульные катера вдоль берега. На боевые вертолеты, жужжащие над кордоном, как разозленные слепни.

Трах-город. Вот там это может кончиться, Линда. Стоит ли оно того?

Я с ними, конечно, согласилась. Не стоит. Но даже тогда остались сомнения.

Пока я росла, сияющий огнями город на другом берегу залива постоянно был у меня перед глазами. Конечно, я знала, что эти живописные холмы, величественные здания и искрящиеся ночные огни на самом деле лишь маскировка, за которой прячется усыпальница Чумы, что там одни только «черные карточки», все сто процентов. Еще в детском саду на занятиях по половой гигиене нас пугали жуткими историями о Сан-Франциско.

Но примерно с пятого класса у нас появились свои истории. Эти истории мы шепотом рассказывали друг дружке в туалетах. Загоняли их в компьютеры, обменивались, списывали на дискеты, распечатывали для себя, стирали из памяти — чтобы не наткнулись родители — и мастурбировали над распечатками.

В обшем-то, это не бог весть какая порнуха была, сырая, на любительском уровне. Что можно ожидать от пятнадцатилеток-девственниц? Все вертелось вокруг одной и той же темы. Парень или девчонка «подцепляет». Сбегает в Сан-Франциско. Или уходит в нелегалку. И поскольку смертный приговор уже вынесен, начинает от души наслаждаться сексом, вживую — причем описывалось это откровенно, со всеми восхитительными бесстыдными подробностями открытым текстом. Разумеется, истории заканчивались задолго до того, как у героев наступала последняя стадия.

Но я была, что называется, хорошей девочкой, умной девочкой, и, кроме того, родители подарили мне чудный секс-интерфейс — самая лучшая и дорогая модель, не то что какая-нибудь дешевка с односторонней связью, которые используют уличные шлюхи. Полный набор функций. Гибкая вагинальная вставка, проверенная под давлением в пять атмосфер, но с толщиной стенок всего в пятьдесят микрон и с подогревом до температуры тела. Плюс симпатичный клиторный колпачок, запрограммированный на пять видов электростимуляции и шесть вибрационных режимов. Я эту штуку даже под джинсами могла носить. Тронешь пальцем — включается, и у меня ни разу не было, чтобы я не кончила, даже на самых нудных уроках математики.

Парни, с которыми я пользовалась интерфейсом, говорили, что внутри он тоже на высшем уровне — плотный, мягкий, влажный, с бесподобными стимулирующими программами. Короче, как на самом деле. Только что они могли об этом знать? Кто из них хотя бы раз пробовал вживую?

В общем, секс-интерфейс мне родители классный подарили — чтобы я, значит, не поддавалась искушениям плоти.

Разумеется, я ненавидела эту клятую машину.

И еще больше ненавидела ее, когда парни, которых я ублажала своим интерфейсом, хотели надеть и свой тоже. Бр-р-р! Его пенисную оболочку — в мою вагинальную вставку. Все равно, что две секс-машины друг с дружкой. Помню, я как-то здорово отомстила одному типу, который меня совсем уж достал: сняла свой интерфейс и попросила его снять свой, затем вставила один в другой, включила оба и, наверно, целый час заставляла его смотреть, как эти две электронные хреновины дрючат друг друга без всякого нашего участия.

А потом у меня появился Рекс.

Что о нем сказать? Мне было восемнадцать. Ему — на год больше. Красивый парень. Мы никогда не делали этого через два интерфейса. Или я вставляла свой, или он надевал свой — и мы часами не отпускали друг друга. Бесподобно с ним было. Мы клялись в вечной любви и по ходу дела заводили друг друга всякими порноисториями о живом сексе. Вот оно, думала я, мы вместе, душа в душу и на всю жизнь. Рекс клялся мне, что никогда не трахался вживую, я — тоже. Так почему бы...

В конце концов мы решились.

Сняли интерфейсы и набросились друг на друга как ненормальные. За два месяца мы перепробовали все, о чем узнали из порноисторий, да еще и сами кое-что придумали. Все делали. Куда только можно. В любой позе. Каждый день, в течение двух месяцев...

Старая избитая история... Короче говоря, я сказала Рексу правду, а он мне — нет. И я узнала об этом от родителей.

Знаешь, твой приятель Рекс «подцепил», сообщили они мне в один «прекрасный» день. Ему вручили черную карточку и выслали в Сан-Франциско. Ты с ним... мы надеемся, ты ни разу... а то ты ведь понимаешь, если ты... нам придется сообщить...

Я чуть не рехнулась. Но это как в замедленной съемке, этакое хладнокровное помешательство, потому что мысли в голове неслись слишком быстро, чтобы я могла испугаться... До следующей проверки оставался еще целый месяц. Карточка, понятно, будет черная. Что же делать? Позволить властям выпереть меня в Сан-Франциско, и гори оно все синим пламенем? Хоть недолго, но вживую и с любимым Рексом? Как же! С этим лживым ублюдком, который меня, считай, на тот свет отправил...

В общем, решение пришло очень-очень быстро. Наврала родителям, выкрутилась. И еще истерику им закатила, когда они предложили, чтобы я сходила и проверилась заранее. Короче, убедила их. Или они сами себя убедили.

Я нашла врача из нелегалки и проверилась. Так и есть, «подцепила». Постепенно внедрилась в нелегальную коммуну Беркли — что, в обшем-то, не сложно для симпатичной девчонки, которая за доллары и за кое-какие нужные знакомства всегда готова раздвинуть ноги для кого-нибудь, кто тоже «подцепил». От этих людей