Сергей Кусков - Игрушки для императоров: Прекрасный Новый мир

Ознакомительный фрагмент

Сантьяго появился через несколько минут, как и «мой» следователь, придерживающий рукой повязку на шее, и еще много людей. После того, как охрана признала в Катарине человека правомочного, все резко перестали нас шарахаться, наоборот, захотели поглазеть. Во всяком случае, у меня сложилось именно такое впечатление. И как я понял позднее, это было на руку самой Катарине, уж не поэтому ли она снизошла до того, чтоб порезать комиссара? Чтоб создать ажиотаж и собрать зрителей?

– Ну? – нагло обратился к ней детина. Теперь он стоял передо мной во всей своей красе. Я был без наручников, не связанный и ничем не скованный, но все мысли о том, как буду рвать его по кусочкам, когда исчезнут оковы, вдруг в один миг куда-то делись. Я стоял, смотрел на его лощенную ухмыляющуюся харю, и физически не мог двинуться с места. Первобытный животный страх обуял меня, и я не знал, как с этим бороться.

Феликс, в отличие от комиссара, не боялся моей спутницы. И зловещего ореола, образовавшегося вокруг ее формы. Ему было плевать на нее, и он всячески это выражал. Катарина же была не из тех, кого такая реакция может поставить в тупик, в отличие от меня: она нагло шагнула к нему, заставив сделать непроизвольный шаг назад тех, кто вошел позади него.

– Сеньор Сантьяго, вы знаете, что это?

В ее руке вновь оказался стилет, визитная карточка гнева Короны. Феликс узнал его, и на какую-то долю секунды испугался. Но всего на долю секунды.

– И что? – его лицо засияло наглой улыбкой. – Сеньора королевский телохранитель хочет напугать меня этим кинжалом? Ах, как мне страшно!

На Катарину его бравада не произвела впечатления. Она, словно робот, твердила заученный текст:

– Сеньор Сантьяго! Ее королевское величество Лея Первая Веласкес крайне недовольна работой гвардии, конкретно вашего управления, и особенно вами. Она выносит вашему управлению порицание и предупреждение, а вам… – Пауза. – Вас, за неоднократные нарушения закона, превышение полномочий и издевательство над задержанными, приговаривает к смертной казни. Решение принято и обжалованию не подлежит.

Феликс не успел сделать ничего. У него хорошая реакция, хорошая скорость, сравнимые с моей, модифицированной, но Катарина буквально размазалась в воздухе, заметить, что она делает, никто из присутствующих не успел. Не говоря о том, чтобы помешать. Через секунду тело Сантьяго, словно куль с дерьмом, повалилось на пол. Из его кадыка, погруженный на всю глубину лезвия, торчал «скорбящий ангел».

Тело этого бугая еще хрипело, пару раз дернулось в конвульсиях, но исход жизни был предрешен. Окружающие подались в стороны, словно отхлынув от нас, но ни одна рука не подняла оружие. Все смотрели на кинжал, недоуменно и ошарашено. Видать, нечасто ее величество пользуется таким приемом, и тем более для того, чтобы наказать рядового, пусть и продажного, офицера гвардии. В глазах же «моего» комиссара я увидел особый ужас – от лоска того самоуверенного подонка, что допрашивал меня, не осталось и следа. Она сумела его удивить.

– Сеньоры, эта смерть – предупреждение всем вам, – обратилась Катарина к присутствующим. – Ее величество недовольно коррупцией, захлестнувшей гвардию с головой. Некоторые ваши коллеги открыто кормятся с рук серых личностей, и даже криминальных авторитетов. Знайте, терпение у ее величества не безгранично, и она в состоянии уничтожить проблему одним махом, вместе с интересующими ее людьми. Спасибо за внимание.

Очнулся я от того, что вышел из помещения на свежий воздух. Оказывается, после ее речи я впал в ступор, и она тянула меня за руку до самого выхода, как маленького мальчика.

– Ты как? – это мне, с участием. Вроде, в голосе даже прорезались капли сострадания.

– Нормально, – попытался подобраться я. – Подумаешь, труп увидел! Точнее, убийство…

Она усмехнулась.

– Убийство убийству рознь. Как и труп трупу. Через это все проходят. Сначала надо увидеть, потом убить самому, и только потом появится невозмутимость. Так что можешь не храбриться, это нормальная реакция, ты молодец!

Кажется, это она серьезно.

– Спасибо. А закурить есть?

Она протянула пачку.

– Стой, зажигалка. Твоя. Серебряная. Они ее не вернули.

Катарина развернулась и одарила провожающих нас взглядом вооруженных парней на входе «доброй-доброй» улыбкой.

Через пять минут мы сидели в припаркованной у входа розовой «Эсперансе», я смачно затягивался душистым табаком, в моей руке блестела серебряная зажигалка с гравировкой. Рядом заводила двигатели, одновременно прогревая дюзы, королевская телохранительница, и по совместительству мой личный ангел-хранитель.

Глава 3. Бегство от собственной тени

Мы тронулись.

– Пристегнись, – сразу бросила мне Катарина, внимательно оглядывая окрестности в развернутом коконе виртуала вокруг себя.

– Что-то не так? – Я уловил в ее голосе слишком много напряжения.

– Разумеется. Из тюрьмы мы тебя вытащили, теперь осталось уйти. А это сложнее.

Дюзы взревели. Машина дернулась, сразу отрываясь от земли; корпус завибрировал, и я судорожно схватился за ручки.

Сто метров. Двести. Мы перелетели через два планетарных броневика, попытавшихся при нашем старте перегородить улицу – не сложно догадаться, кто в них находился. А мы еще не отъехали от управления гвардии!

– Полеты вне магистралей запрещены… – ни к селу, ни к городу напомнил я. Ответом мне стало лаконичное:

– Угу.

Те броневики оказались лишь началом ожидавших нас неприятностей. В частично отзеркаленном изображении я рассмотрел четыре легких транспорта, мчащихся за нами на всех парах, причем два из них, как и мы, поднимались над землей.

– Попробуем оторваться на магистрали, – пояснила спутница, заметив, что я разглядываю ее визор. И как она успевает, следя за дорогой на такой скорости? – Здесь тесно и людно, если успеем к магнитке первыми…

Логично. «Эсперанса» – гоночная машина, а Катарина, судя по наградам, пилот не из последних.

– Это люди сеньора Кампоса?

– А ты как думаешь?

Машину резко дернуло. Мы выехали на проспект – главную и самую широкую улицу купола. Катарина включила форсаж, тело вдавило в сидение. Перед глазами бешено пронеслись картины окружающей улицы, реклам, витрин и крыши «ползающих» под нами транспортов.

– Блин, ну ты даешь! – прорвало меня, когда мы сбавили скорость и плюхнулись на землю. Впереди маячил зев межкупольного шлюза, перед которым, к сожалению, простирался затор на пару сотен метров. Не успели. Не то, чтобы это была пробка, машины двигались, но гораздо медленнее, чем нам надо было, чтобы проскочить и скрыться от ока преследователей. А пролететь над ними не позволяли размеры шлюза, кстати, еще и охраняемого постом гвардии.

– Час пик, все основные трассы забиты. Плохое время для моего освобождения ты выбрала! – бросил я.

Катарина многозначительно зыркнула, и я заткнулся.

– Что, малыш, погоняем под куполом?

Мне эта идея не нравилась.

– А может прорвемся? Они ведь тоже застрянут.

Моя спутница покачала головой.

– Все равно не успеем. Ладно, так и быть, рванули. Пощекочем им нервы?!

Ее глаза озорно блеснули. Девчонка, сущая девчонка! Я побледнел и еще сильнее вцепился в ручки. Надеяться, что на перехват профессиональной гонщицы дон хефе пошлет плохих пилотов, было по меньшей мере, глупо; гонка на магнитке однозначно будет… Смертельно веселой!

Катарина, не дождавшись очереди, поперла напролом, расталкивая в прямом смысле слова водителей вокруг, царапая бока невероятно дорогой машины. Стоявшие возле шлюза гвардейцы в полном боевом оснащении, видимо, получившие указание не вмешиваться, лишь проводили «Эсперансу» недовольными взглядами. Я посмотрел назад – наши преследователи делали с очередью то же самое, но и их перехватывать гвардейцы не спешили. Итак, условия равные.

– А где твое прикрытие? – вырвался у меня давно мучивший вопрос. – Где ваши стреляющие из всех видов оружия девушки? Почему не искромсаете этих придурков в капусту?

Катарина грязно выругалась, въехав бочиной в массивный планетарный броневик, и я вновь заткнулся.

Магистраль. Огромный туннель-магнит, тянущийся на сотни, если не тысячи километров, разделенный на змейки потоков: радиальные трассы, Большое, Малое и Третье кольцо, и, конечно, двенадцать соединяющих разные части города ровных прямых хорд. Каждая машина планеты оснащена магнитными дюзами, активация которых происходит на въезде в трассу; эти дюзы проверяются каждые три месяца, и транспорт, не прошедший проверку, сюда не допускается. Потому, что скорость в пятьсот километров в час здесь – норма. А на такой скорости даже легкий драндулет купольного класса, потеряв управление из-за отказавшей дюзы, превратится размазанный по стенам многокилометровый блин, и при этом захватит с собой, столько машин, что жуть! Ведь мало кто из летящих следом на несколько километров сможет уйти от массовой аварии: ширина тоннеля невелика, а воздух – слишком плохая среда для торможения.

Конец ознакомительного фрагмента