Икосаэдр 2.0 - Андрей Валерьевич Скоробогатов

и птичками их звать, вроде как, не толерантно. Обидятся ещё.

Второе срабатывание за смену оказалось тоже ложное — за двуногого система приняла исполинского казуара, здоровенную пёструю дуру весом в центнер. За ним гналась стая трёхногих палачей. Он был обречён.

А вот в третий раз, уже затемно, мы обнаружили двух тайкунцев.

* * *

Задержание прошло успешно. Направленная световая контузия, приземление, электрошок, допрос на месте.

— Назовите себя, — сказал я, а Ксиаоли перевела. Автопереводчик тоже, но использовать одни только автопереводчики при задержании людей нам запрещали.

— Ксуео Ионглианг. А это мой брат, Пинг. Мы учёные.

— Нам не сообщали о работе каких-либо научных фондов в данном секторе.

— Хорошо, мы туристы, — сказал брат. Сценарий, очевидно, был заучен.

— Данный квадрат закрыт для туризма. Туризм разрешён в секторах девяносто семь и сто двадцать, десять лицензированных компаний из Кластера. Где ваш глайдер?

— Наша компания не говорила нам, что у неё нет лицензии. Это экстремальный туризм, нас высадили и сказали говорить, что мы — учёные. Мы должны продержаться здесь пять дней, потом нас заберут.

Если заберут. По правде сказать, такие ситуации случались сплошь и рядом, и не только на Ксанфе. А ещё веселее было, если туристическая контора оказывалась бандитской и за возвращение поднимала ценник втрое. Но парни отнюдь не выглядели безбашенными юными авантюристами.

— Покажите, где ваш лагерь, или палатка.

— У нас нет палатки. Только вот, — тайкунец мотнул головой на изъятое внушительных размеров мачете и пару небольших сумок с разной мелочью.

Врёт, понял я.

— Произвести сканирование.

От глайдера отцепилась пара скоростных квадракоптеров, разлетелась в разные стороны. Мы пока грузили товарищей в тюремный отсек глайдера — нечего время терять, квадрики, если чего и найдут, нас всё равно догонят. А тайник или лагерь разобрать потом достанется смене Вацлава.

На обратной дороге сканер сработал ещё один раз вхолостую — снова засёк движение какого-то огромного животного в джунглях. А вот в последний раз случилось интересное — пятёрка весьма крупных тьеллов шла с факелом через джунгли и рубила что-то вроде тропы. Мы не стали включать маскировку, и они вполне приветливо помахали нам пернатой рукой.

Хлопцев посадили в тюремный отсек, стали ждать транспорт. Вечером Скварчалупи сообщил, что новоамериканские тьеллы приплыли на десяти джонках и начали строить заставу на берегу за проливом, всего в пятнадцати километрах от нашего лагеря. Событие было чрезвычайным и требовало безотлагательный реакции. Во-первых, так далеко птичьи колонизаторы добирались всего в третий раз за столетие. Все их княжества кучковались на трёх континентах западного полушария, а соседняя Новоафрика и эти местности всегда были слабо заселены. Во-вторых, Ксанф по договору являлся заповедником второго типа, с большим собором князей был договор, что никаких долговременных поселений не строим ни мы, ни они. Но разве мы им указ? В общем, на третий день график нарушили и отправили меня к ним с делегацией — с двумя нашими дамами и ещё двумя офицерами соседних бригад.

Я все еще человек (часть 2)

* * *

В саму деревню, раскинутую на берегу небольшой бухты, мы, конечно, сходу заходить не стали. Приземлились на окраине. Людям, а тем более, военным, вход за ограду любых поселений запрещён. Вовсю уже кипела хозяйственная деятельность — рубились деревья, джонки частично были разобраны, с них несли мешки и стройматериалы. Частокол, как я уже мог заметить, сооружён наполовину, два больших насеста, заменявшие смотровые вышки, уже были заняты парой хмурых пернатых парней в пластинчатых кирасах с наклювниками и луками.

Три точно таких же товарища вышли к нам навстречу. У одного из них был никелевый наклювник и несимметричной формы шлем с гребнем из перьев. Офицер. Крупный, метр тридцать ростом, не меньше.

На основании старшего я вышел вперёд, раскрыв ладони в стандартном приветствии — словно котёнка хочешь обнять. Назвал своё имя и добавил.

— Мы — офицеры биополиции Варшавы, рады приветствовать вас на земле Заповедника Ксанф.

— Капитан армии княжества Осенней Зари, — послышался голос из автопереводчика. — Я не могу ответить за всех, но я тоже рад.

Я ухмыльнулся — во-первых, слегка ироничному ответу, во-вторых, что у собеседника одно звание со мной. Конечно, автопереводчик часто путает диалекты, а кое-какие и вообще не переводит, но примерно ранг он должен был угадать.

— Вы прибыли сюда с миром?

— Не совсем, — протрещали в ответ, и офицер демонстративно взял чехол с оружием из рук подручного. — Мы ищем виновных.

Распахнул чехол — в нём оказалось помповое ружьё — топорное, кривоватое, но, несомненно, исправное и уже не раз стрелявшее. В его княжестве это наверняка редкость. Большие города с развитыми мастерскими есть только на Новоазии, самом большим и густонаселённом материке. А княжества Новоамерики наверняка сами такого не производят, закупают.

— В чём виновных?

— В нарушении Пакта о Заповеднике, конечно, — офицер вопросительно наклонил голову. — Невежды бегут сюда, хотя тут нельзя вить гнёзда.

Лукавит, подумалось мне. Наверняка они сюда приехали строить поселение.

— Я прошу прощения, — максимально деликатным тоном вставила Ксиаоли. — Но про отдельные гнёзда в пакте ничего не говорится. Кочевники — что дикие звери, если по одиночке, вольны вить где вздумается. А вот заставы с частоколом…

— Мне понятно, что ты хочешь сказать, пятипалая, — заявил каркуша-офицер. — Что мы навечно останемся на Проклятой Земле. Не переживайте. Недолго будем. Наши жёны слишком долго плачут по нам, когда мы так далеко. Мы строим временный лагерь — точно такой же, что и у вас за проливом. Это мы у вас научились строить лагеря далеко от дома, а потом бросать. Вы следите за своими беглецами, а мы будем следить за своими. По рукам?

— Почему вы называете эту землю Проклятой? — спросила Малена. — Это какая-то легенда?

— У нас нет легенд, — сказал офицер, и автопереводчик снова перевёл с усмешкой в голосе. — И нет богов, это всё осталось только у дикарей. Есть вымышленные истории, а есть реальные. Так вот: все страшные истории об этих землях — реальные. Есть звери, которые крадут твои перья по ночам, оставляя тебя умирать лысым. Есть звери, которые залезают в твой клюв, селятся там и несколько лет медленно едят твой мозг. А есть звери, которые убивают всех женщин и детей в твоей деревне, а тебя самого делают своим рабом.

— Рабом? — переспросил я, больше автопереводчик, чем собеседника.

— Тем, кто помогает жить. Если хочешь, я могу привезти в ваш лагерь книгу, в которой рассказывается об этом. В обмен на пули для моего ружья.

Торговля оружием с тьеллами была строго запрещена