Второй - Сергей Артурович Медведев

– Мы не встретили, но теперь ведь и не поймешь, где дорога. Мы ориентировались на указатели «Мин нет» или «Осторожно, мины». И к разбитым машинам старались не подъезжать.

– Дела. Порядка мало. – Виктор Сергеевич вздохнул. – Вы, смотрю, бесстрашные парни. Дружите?

– А мы с Яковом как-то не теряли друг друга из виду. То он к нам, то мы с супругой к нему.

– У Моисея жена хорошо готовит. Настоящая фокусница. Без фарша может котлеты приготовить. Ловкость рук невероятная!

– У Лиды тоже очень ловкие руки, – сказал Петров. – Давайте за встречу. За женщин, за Новый год и за встречу!

Виктор Сергеевич обрадовался гостям. Надо же, сто километров, рискуя, в общем-то, жизнью. Сам бы он не поехал. Виктор включил генератор.

Петров заводил дизель очень редко. В каких-то особо торжественных случаях. Но чаше, чтобы включить насос и наполнить водонапорный бак.

Генератор затарахтел, в окнах зажегся свет. Виктор растопил камин на кухне, достал самогон, настоянный на ореховой кожуре. Жена пожарила курицу. Все как в прежние времена. Почти. Точнее, так могло быть и в прежние времена: «вечер на берегу залива».

Сам хозяин надел лучшие туфли – старенькие, остроносые, но из натуральной кожи, с матовым блеском, светло-коричневые, на черной подошве. Это вам не кроссовки. Кроссовки Виктор Сергеевич презирал, считая их связанными со спортом, а значит, с конкуренцией. В доме Петровых была только одна пара кроссовок, ее Лидия получила за победу в велокроссе «Молодость Дона».

– Это память о несбывшихся надеждах. Выбросишь – убью, – говорила жена Виктору Сергеевичу.

Гости расположились на кухне. Пусть немного тесновато для четверых, но зато тепло.

– А ты тут, Витя, неплохо устроился: море, куры, самогон. – Яков отрезал маленький кусочек курицы и положил в рот, у него не было передних зубов. – Пальмы не выращиваешь?

– Какие пальмы, Яша. Живем, как все. Живем частной жизнью, как всегда мечтали. Без телевизора и газет, без информационного шума. Стараемся. Лида, расскажи, как мы живем.

– А что рассказывать, у нас все свое, но и хозяйством приходится каждый день заниматься: овощи, куры, рыбу иногда ловим. Хлеба, правда, не достать, но мы давно перешли на рис. Вяжу. Старое распускаю, новое вяжу, будто и гардероб подновила.

– Лида сама и сети вяжет, – добавил Виктор Сергеевич.

– Поначалу не получалось, пальцы наутро не гнулись, а сейчас ничего, гнутся. – Лидка скромно улыбнулась.

– Устаете? – спросил Яков Михайлович.

– Конечно. Но пока здоровье позволяет. Лидка – бывшая спортсменка. Да и я, в общем-то, еще крепкий старик. Подтягиваюсь иногда. – Виктор Сергеевич провел рукой по подбородку.

– Сколько ни пил ореховки, никогда так хорошо не шла, – сказал Яков, пробуя самогон. – Это Лида делала?

– Я сам… Мужчина должен делать настойки, а женщина сети вязать. Так повелось. А ты, Яша, наверное, на скорлупе настаивал, а я на кожуре. Большая разница. И гораздо полезнее. Иммунитет укрепляет, по два-три раза в день по столовой ложке.

– Иммунитет укрепляет? Надо будет попробовать. У меня слабый иммунитет, гриппом постоянно болею. Орехов сейчас в городе много. А экология лучше, чем раньше. Есть плюсы и в наше время. – Яков достал изо рта застрявший между оставшимися зубами кусок курицы.

– Ну а как там в целом? В городе.

– Трудно бизнес вести, народу мало. Как везде. Сам знаешь. Инвалиды да калеки в основном, некому работать. – Моисей Ильич вытер ладонью губы, он волновался. – А мы о бизнесе с тобой и хотели поговорить. Хотим с Яшей опять обувь шить. Возрождать страну. Но нужен начальный капитал. У нас он есть, но немного не хватает.

– Понимаю.

– А у тебя, Витя, золотые слитки остались? Мы же помним, как ты их покупал перед Смутой, – спросил Моисей Ильич.

Услышав о слитках, Лидка оживилась:

– Да какие слитки? Все пропало. Все сгорело, когда из города уезжали.

Моисей Ильич усмехнулся:

– Золото сгорело? Золото не горит. А вот наши доллары сгорели и теперь никому не нужны. А мы их зачем-то покупали. На что-то надеялись.

– А я вам говорил, доллары сгорят. – Виктор Сергеевич почувствовал, что разговор сворачивает в какое-то ненужное ему русло. Слитки у него были. Но где они, Виктор Сергеевич и сам не знал. Лидка сказала, что спрячет, а где, не скажет. «А то ты спьяну кому-нибудь расскажешь. А если тебя будут пытать, расколешься. А я не расколюсь. Хоть руку мне отрежь. Я же йогой занималась, и у меня карие глаза, я умею терпеть боль».

– Давай, Вить, присоединяйся к нам. Вступай в долю слитками, – предложил Яков Михайлович. – Я поначалу тоже не хотел участвовать, но Моисей кого хочешь уговорит, мол, все получится.

– Мы не будем участвовать. – Лидка поджала губы.

– Отчего же? – спросил Моисей Ильич. – В могилу вы их, что ли, утащите?

– Тьфу на тебя. Хотим с Витей для себя пожить. Точнее, хотели бы, если бы слитки остались.

– Витя, а ты мог бы стать заместителем директора. Прибыль разделим справедливо. Тебе одна пятая, но можно обсудить, – предложил Яша, он еще надеялся, что вопрос можно решить по-хорошему.

– Ребята, я из поселка никуда не поеду, буду здесь доживать, сны досматривать.

– Витя плохо спит, – встряла Лидка.

– Брось, Витя, мы еще и жить-то не начинали. У тебя ж десяток слитков было. Как раз нам хватит.

– А кто директором будет? – поинтересовалась Лидка. – Так просто спрашиваю, из любопытства.

– Я буду, так мы решили, – сказал Моисей. – А Яша на сырье сядет. Будет кожу искать.

– Так ты ж бухгалтером всю жизнь работал. Потянешь директора?

– Почитаю книги, подтянусь. – Разговор злил Моисея.

– Сможешь подтянуться? Хоть два раза подтянешься? Доллары он купил. Бухгалтер. Где мозги были? – Лида не останавливалась.

– Лида, ну зачем ты так? Зачем переходить на личности? – У Моисея был живот и вялые руки, конечно, он не подтянулся бы и одного раза. – Жизнь заставит, подтянусь.

– Подтягивайтесь без меня, ребята, а я устал, давайте лучше еще выпьем, – предложил Виктор Сергеевич.

Как дальше развивались события, Виктор не мог вспомнить. Помнил, что его ударили сковородкой по голове, он потерял сознание, потом пришел в себя, его опять ударили, он опять потерял сознание.

Когда Виктор вновь очнулся, то обнаружил, что лежит, связанный, на полу. По лицу текла кровь… Пол в кухне показался Виктору очень грязным – гости натоптали, не чистили снег, входя в дом. Лидка сидела, привязанная к стулу, она была без сознания.

– Что вы сделали с Лидой?

– Пока ничего не сделали, пока. Придушили немного. От тебя все зависит. Где золото, Витя?

Моисей Ильич вылил на Лиду стакан воды, она пришла в себя и сразу закричала: