Купол над бедой (СИ) - Аусиньш Эгерт

   - Нужна? Отчего же они не попытались тебя освободить или как-то помочь, когда ты попала в плен?

   Она молчала, кусая губу и смотря прямо перед собой. Димитри вздохнул про себя. Можно продолжить давить, раз она начала называть имена, но третий срыв за сутки, да с Потоком, вернувшимся не до конца и на грани сознания, был слишком большим риском, и она пока была нужна живой и в рассудке. Успеется.

   - Признаешь ли ты, что проведение теракта соответствует традициям, обычаям и политике, проводимой Созвездием Саэхен?

   Она долго молчала, опустив голову, потом посмотрела Димитри прямо в глаза.

   - Мои действия идут вразрез с политикой, проводимой Саэхен, традициями и обычаями. Я действовала полностью самостоятельно. Созвездие Саэхен и дом Утренней Звезды не знали о предпринимаемых мной действиях и не несут за них ответственности.

   Димитри хмыкнул и сказал, кидая нить портала прямо в ее комнату:

   - Продолжим позже. Блокирующий браслет возьмешь или рискнешь остаться как есть?

   Она посмотрела на наместника, ее нос задрожал, но руку протянула. Похоже, жить девушка все же хотела.

   Когда она входила в окно портала, князь отметил, что рубашка на ее спине полностью промокла.

   Димитри занес в файл результаты наблюдений за Алисой и послал Зов Дейвину. Тот был занят: проверял, насколько новое пополнение из метрополии хорошо знает правила и ограничения, накладываемые на колдуна как Зоной, так и самим использованием Искусства за пределами их родного мира. Поток всегда Поток, но были и тонкие различия, без знания которых маг стал бы опасен и себе, и окружающим. Димитри от души посочувствовал молодежи: Дейвин, въедливый, как камнежорка, обычно успокаивался, только досконально выяснив, что именно не знает каждый будущий маг и отправив его учить именно это.

   Димитри слеветировал себе из ящика стола рукопись "К вопросу о социальных последствиях аварии на ЛАЭС: разгильдяйство как способ вхождения в политическую элиту Земли" и, приказав подать второй ужин на двоих прямо в кабинет, погрузился в чтение. После возникновения провала, оказавшегося прорывом и, кажется, обеспечившего краю постоянные визиты фауны невесть откуда, прошло четыре с половиной года, но Зона оставалась проблемой. Маги спорили, чем она являлась: порталом ли в другое измерение, межвременной петлей или еще чем-то, - но пока их изыскания оставались теоретическими умствованиями. Избавиться от нечисти они не помогали, во всяком случае пока, как и дружба с местными высоколобыми. Ее существование влияло и на отношения с соседями. Да, после нее саалан стали своими, перестав быть чуждыми местным. Логику безалаберности здесь понимали куда лучше, чем вечные опасения и жесткую технику безопасности, ту самую, которую учил наизусть молодняк Дейвина и новички из Академии. Однако авария стала жупелом, которым и Московия, и Суоми, и другие соседи пугали своих граждан. Озерный край, говорили они, принял чужаков как дорогих гостей. И чем все кончилось? Хорошо, не радиоактивной пустыней, впрочем, активность ксенофауны ее вполне заменяла, сделав невозможной привычную местным жизнь. И каждая ошибка, глупость или самонадеянность играли на руку противникам присутствия империи на Земле. Им было наплевать на горожан и жителей края, Димитри в этом успел многократно убедиться. Однако грязные истории, вроде заваренной Бьердом, силой увезшим детей из лагеря временного пребывания эмигрирующих, многократно преувеличивались, выворачивались наизнанку и распространялись. Их использовали в пропаганде, как называли это злословие из новостных лент местные.

   Земляне почему-то были твердо уверены, что никакого волшебства не бывает, и даже не пытались исследовать Поток. Вейлин говорил, что подобное отношение связано с их традиционными религиозными убеждениями. Многие из местных религий учили, что магия - грех и запретна, и их приверженцы столетиями уничтожали потенциальных волшебников и просто заподозренных в причастности к колдовству. И победили: местные не верили в колдовство, даже если сами становились его свидетелями. Когда саалан пришли на Землю, землянам оказалось проще поверить в инопланетные технологии, чем признать, что на их глазах оживают детские сказки. Одно дело - смотреть кино про волшебное кольцо или читать о школе магии, изучать старые легенды про бессмертных существ, живущих в холмах и похищающих обычных людей, и совсем другое - принять, что перед тобой человек, использующий недоступные тебе силы. Детские сказки не могли оказаться правдой, а значит, с точки зрения местных, пришельцы не были могущественными колдунами. Они просто привезли технологии и отказывались ими делиться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

   Впрочем, у отрицания очевидного имелись и плюсы. Наместника очень радовало, что Сопротивление не воспользовалось готовой религиозной риторикой и не объявило новый крестовый поход против колдунов, даже наслушавшись за последние годы речей досточтимых по радио и телевидению. Удивляло его совсем другое, и не только его. За прошедший год досточтимые, проверяющие местных малышей на способности пройти посвящение в Источнике и овладеть Искусством, обнаружили множество семей, дети из которых могли бы стать магами. И эти дети мало чем отличались от своих смертных ровесников.

   В Саалан в среднем каждый четвертый ребенок, рожденный в семье магов средней руки, умирал, не дожив до трех лет. Из оставшихся троих один оказывался по силе Дара равен родителям, второй - простым смертным, третий имел выдающиеся способности. В браке двух сильных магов дети зачастую и вовсе не выживали, поэтому обычно те выбирали себе в пару простых смертных, и тогда половина их детей рождалась простыми смертными, половина - более слабыми, чем родители. И ведь была еще инициация, во время которой ребенка, потенциального мага, особым образом вводили в Источник. Она тоже уносила жизни.

   У саалан всегда были приняты браки по сговору, а Пророк говорил, что Дар и семью человека можно найти в его крови, если посмотреть на нее особым образом. Люди услышали его слова и, стараясь сохранить в семье магию, начали тщательно отслеживать свои родословные, избегая родственных браков. Но по мере появления новых поколений после Ледового Перехода выполнить это условие становилось все сложнее.

   С местными можно было попробовать говорить об этом, когда Димитри только пришел сюда, но все испортило рвение досточтимого Бьерда. Однако теперь, когда появилась Алиса и ее чужаки, это могло подождать, все равно нужно время, чтобы забылись совершенные ошибки. Гораздо важнее, что с магией там, где росла и училась Алиса, и как она стала той, кем стала...

   - Мой князь. - Дейвин, не дожидаясь приглашения, вошел в малый кабинет Димитри.

   Князь улыбнулся и кивнул на кресло, слевитировал кубок и налил вина. Дейвин взял в одну руку кубок, другой поднял брошенную на стол доску с рисунком-расчетом и присвистнул:

   - Нет, я конечно ожидал, но чтобы так! Как тут говорят, дуракам везет.

   - Да, мне тоже понравилось, получается, что сфера свернулась внутрь себя, - кивнул Димитри. - Но тут не везение. Тут что-то другое. Да, она начала называть имена, значит, будут и координаты.

   - А ее защиты?

   - Считают согласие добровольным, а не вынужденным, она сама приняла решение сотрудничать. Говорит больше, чем хочет сказать, но это проходит мимо сознания. Вообще, ставить человеку ментальную структуру, которая его убьет, и не давать доступа к управлению, как на мой взгляд, очень странное решение со стороны ее хозяев. Пытать Алису, положим, бесполезно, однако замучить до смерти, не задав ни единого вопроса, ее защита вполне позволит.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

   - Мой князь, местные коллеги мне сказали, что если говорить о специальной подготовке, то подобная обработка здесь использовалась около пятидесяти местных лет назад, и довольно широко, но позже от нее отказались из-за больших рисков, сродни тем, что имел место в случае с Алисой.