Волослав - Даниил Ульмейкин

научил мальчика это то, что успешный человек в жизни должен добиться самостоятельно и без применения дара. Дар лишь должен дополнять его. Дар Суккуба превратиться в поистине несокрушимую силу, если Касиуса будут уважать и считаться без его применения. Молодой суккуб сочинял музыку и по выходным играл на скрипке в подземном переходе. Глубже вампир заглянуть не смог, что-то его грубо вытолкнуло.

— Ау… — воскликнул Касиус — Что, спросить не можете?

— Ты почувствовал? — удивился вампир.

— Да, больно между прочим. — негодующе взялся за голову Касиус. — До свидания.

Молодой суккуб развернулся, и чтобы уходить и упёрся в вампира, уже стоящего у него на балконе.

— Я вас не боюсь, прочь с моего балкона! — дерзко вспылил Касиус.

— Почему ты не пользуешься своей силой для пропитания и шикарной жизни, как все суккубы. — недоверчиво поинтересовался вампир.

— Разговор окончен, вампир. Прочь с моего балкона, иначе… — прошипел молодой суккуб.

— Иначе что? — с вырвавшимся смешком спросил вампир.

Мир вокруг вампира поплыл. Он ощутил приятную невесомость и блаженство, какого он за три тысячи лет не ощущал. Внезапно его перестало волновать что-либо. Время стало вечностью. Вечностью, которая стоила целой жизни, нет десяти прожитых жизней. Расслабленность и блаженство прервались твёрдым асфальтом. Вампир не сразу понял, что он упал с третьего этажа. Он поднялся на четвереньки и пытался собрать разум воедино. Окончательно в себя его привёл крик Касиуса.

— И чтоб больше я тебя не видел. — крикнул красивый черноволосый паренёк. После чего, вампир услышал, как дверь балкона громко захлопнулась.

— Ну надо же, такой потенциал, а он журналистом стать мечтает. — страдальчески воскликнул вампир.

Он встал отряхнулся и не смог вспомнить кто и когда за три тысячи лет давал ему такую трёпку. Вампира буквально разбили в одну калитку. Среди ныне живущих всего несколько существ были на это способны. Этот суккуб привёл вампира в восторг. Так как он и не знал, что Суккуб может быть настолько сильный.

Телефон вампира зазвонил. Он достал телефон и на разбитом экране высветилось «Kifes».

— Говори. — ответил вампир.

— Алло, Галеон! У меня новости. — послышался приятный голос из трубки.

— Никогда не звонишь, если произошло что-то хорошее. — проворчал Галеон.

— К сожалению, ты прав. Но я обещаю, что позвоню тебе когда-нибудь с хорошими новостями.

— Что случилось? — нетерпеливо вспылил Галеон, рассматривая балкон, из которого только что выпал.

— Мой контакт из школы ведьм говорит о том, что Анна в скором времени нападёт на Волослава. Она желает его публично казнить за смерть её помощницы.

— Дело плохо. Ведьмы совсем осмелели. Анна не дура. Она его лично знает. Если идёт против Волослава, значит она уверена в победе. У неё припрятан туз в рукаве.

— Контакт подтвердил, что вчера она воспользовалась древним артефактом своей матери. Высвободившаяся сила сотрясла стены школы.

— Сила была высвобождена вчера? — нервно спросил Вампир.

— Контакт говорит вчера. — уточнил Кифес.

— Чтоб её. Нужно предупредить Волослава.

— Я звонил ему.

— И?

— Ответил его домовой.

— И что домовой? — нервно спросил Галеон.

— Когда я всё рассказал он высокомерно посмеялся и агрессивно перефразировал знаменитую фразу Александра Невского в острой не литературной форме.

— Надеюсь он отнёсся к этому серьёзно. Контакт не уточнил, когда именно нападёт Анна?

— Нет. — ответил Кифес и перевёл тему разговора. — Ты видишь луну?

— Да, Кифес, вижу. Ты откуда наблюдаешь?

— Я в Черногории, а ты в Париже?

— Нет, я в снова Петербурге.

Они оба в лунном свете разбирались и умели его ценить. Долгожитель как живущий в гармонии с природой, а вампир как приток магических сил. Галеон гулял на этом месте, когда и Петербург и не планировался. Когда на этих болотах заправляла Яга.

Глава XIX: Материнское чутьё

В этот же вечер приехав домой Екатерина Константиновна запретила Кириллу общаться с Волославом. Сын долго протестовал, однако слово матери было твёрже алмаза. Хотя мать ощущала, что алмаз даёт большие трещины под давлением протеста сына.

— Сиди и играй на своей гитаре, а про Волослава слышать не хочу. — вспылила мать.

— Да ты просто ревнуешь! — в ярости выпалил Кирилл.

Мать замерла, в комнату зашла тишина. В этот неловкий и напряжённый момент даже глухой почувствовал бы дискомфорт от тишины. В комнату заглянула Полина с целью проверить все ли живы. Мать не подала вида растерянности. Женщина изо всех сил нахмурилась и расправила плечи, как это делают дворовые ребята перед дракой. Собственно, она и работала с такими ребятами уже почти двадцать лет.

— Да, сынок, я ревную. — холодно сказала мать. — Но запрет не связан с ревностью. Волослав не так прост, как кажется.

— С чего ты взяла? — с фальшивым удивлением спросил мальчик. Хоть от матери он смог скрыть фальшь, Полина мгновенно считала, что Кирилл знает то, о чём мать лишь догадывается.

— Я понимаю, что ты с ним сблизился, но ты не можешь трезво оценить, что за человек перед тобой. Волослав что-то скрывает. У меня есть опасения, что он может втянуть тебя в неприятности. Пока я не буду убеждена, что общение с ним для тебя безопасно я костьми лягу, чтобы ты не увидел этого поместья. — сказала мать, развернулась и ушла, не обращая внимания на возражения сына.

Полина подождала пока мать уйдёт. После чего, улыбнулась и пришла в восторг.

— Это Волослав научил тебя так мастерски врать матери?

— Нет, его подруга.

— У него есть подруга? — огорчённо спросила Полина.

Сестре Кирилла Волослав приглянулся с первой встречи. Даже информация о том, что ему якобы пятьдесят лет была переварена и принята. Однако, как девушка не старалась привлечь к себе внимание Волослав не обратил на неё должного внимания пока жил у них в доме. Должного в понимании Полины. Она была воспитана таким образом, что первый шаг должен сделать мужчина, а никак не она. Воспитание Екатерины Константиновны заложило в голову и сердце девушки, что делать первый шаг в отношениях ниже всякого достоинства. В понимании же Волослава Полина была всего лишь ребёнком, недавно закончившим школу.

— Она его родственница. — ответил Кирилл, но сам за два месяца так и не понял кем они друг другу приходятся.

— О чём умолчал? Рассказывай, не томи… — с неистовым любопытством наседала сестра.

— Не спрашивай, всё равно, не поверишь.

— Ну брааат! — настаивала сестра.

Кирилл посмотрел на сестру и задумался. Волослав не одобрит распускания языка. Если Полинка узнает подробности, то прицепится к нему как банный лист и тоже захочет учиться у Волослава. Всё-таки, знание рун и устройство скрытого от глаз мира в тысячу раз интересней чем учёба в государственном университете. Конечно, самостоятельно