Загадка города Шахтар - Кира Календарова

такой маленький. Мимо не пройдете, у них лампочка горит. Там либо Эльдар Амирович, либо Никитка, либо еще кто. Кто-нибудь обязательно будет, они всегда дежурят. Только стучите погромче, может, спят.

– Да не спят они, – буркнул второй. – Просто не открывают.

– Или так, – кивнул первый. – Эльдар Амирович вообще не спят. Но все равно стучите погромче.

– Спасибо, – бросила Надя.

– «Спасибо» на хлеб не намажешь, – проворчал второй бомж и тут же получил еще один пинок.

Нашарив в сумке кошелек, девушка сунула им денег и под сбивчивые благодарности поспешила в указанную сторону. Уходить от зданий, людей, автомобилей по наводке бомжей было страшно, но те не подвели: через пару минут впереди замаячил тусклый свет.

Одинокая лампа освещала черную дверь, на которой висело расписание работы морга. Надя позвонила в звонок – тишина. Постучала – тишина. Постучала ногой – все еще тишина. Перегнувшись через перила, она разглядела внутри едва заметный свет и зажала кнопку звонка. Морг наполнился неприятным полузвоном-полутреском, но ей все еще никто не открывал. Палец, казалось, уже примерз к звонку, когда внутри, наконец, послышались тяжелые шаги.

– Совсем оборзели, что ли?! – с недовольным криком распахнулась дверь. На Надю смотрел парень в свитере поверх формы. – Время видели?! Русским по белому написано: выдача с восьми утра!

– Я Эльдара ищу. Это срочно. Он здесь?

– Завтра с трех будет, – недовольно ответил парень. – Если срочно надо, он в общаге живет…

– Да знаю я. Общага только в шесть откроется. Ладно, спасибо. Прости, что разбудила.

Она отошла от двери и задумалась, что делать теперь. Вернуться к подстанции и поискать Лену? Надя не помнила, совпадают ли у них с Эльдаром смены…

– Тоже с общаги, что ли? – Она обернулась. – Комендантский прохлопала?

Девушка виновато улыбнулась и пожала плечами. Парень вздохнул и открыл дверь шире:

– Заходи, перекантуешься.

– Я Никита, патолог, – представился он, пока Надя с наслаждением грела руки под горячей водой. – Ну и санитар. Хотя мы тут на все руки от скуки.

– Надя, архивариус. Сейчас еще и библиотекарь.

– А, так это ты Серого охмурила? – Никита посмотрел на нее совсем другим взглядом. – Все медсестры об этом судачили. Ладно, проходи. Вон диван, чайник еще горячий, если хочешь. У меня на ночь дела есть, так что располагайся. Будильник поставь, как тебе надо. Еду только не трогай, на одного-то не хватает.

Когда он ушел, Надя присела на жалобно скрипнувший диванчик и уставилась на будильник. Он был такой же, как в каморке гардеробщицы, и ее передернуло. Неуверенно установила стрелку на пять утра, чтобы точно быть в общежитии к открытию. Завтра на работу, напомнила она себе, в ту самую библиотеку, и она не должна подать вида, что знает о ночных посетителях. А еще надо как-то убедить Эльдара, что она не сошла с ума и не придумала эту теорию заговора. Снова глянув на часы и с тоской посчитав, сколько осталось спать, она отвернулась к стене и закрыла глаза, стараясь побыстрее уснуть.

* * *

Звон будильника принес лишь головную боль и ненависть ко всему живому. С трудом вспомнив, где она вообще находится, Надя протерла глаза и села на диване. Тусклый свет лампы нестерпимо резал глаза. Все тело ныло, а одежда ощущалась хуже колючего пледа. Неужели после вчерашней ночной прогулки она все-таки заболела?

В комнату заглянул Никита, и по его сочувствующему взгляду девушка поняла, что выглядит она так же плохо, как себя чувствует.

– Я там кофе сделал. Будешь?

– Спасибо, – зевнула Надя и взъерошила волосы. Сейчас бы в общежитие, под теплое одеяло, слушать Ленин треп…

Она умылась холодной водой и выпила две чашки кофе в тщетных попытках проснуться. Никита молча сел рядом. На его лице не было ни следа усталости.

– Может, тебе еще полежать? – предложил он. – На ходу засыпаешь же. Никуда Кощей из общаги не денется в такую рань. А днем он уже здесь будет.

– Нет, – упрямо покачала головой Надя. – Мне на работу к девяти. А до этого надо с ним поговорить.

– Почему ты вообще ночью по городу шаталась? В библиотеке всяко лучше, чем на улице. И наверняка лучше, чем в морге…

Надя окинула взглядом комнату отдыха. Почти что каморка гардеробщицы, только побольше и диван похуже.

– Нет, у вас очень уютно, – через силу улыбнулась она. – Я думала переночевать в библиотеке, но…

Ладони сжались в кулаки. Воспоминания о прошедшей ночи вернулись во всех красках, Надя могла повторить каждое подслушанное слово. Мышцы заныли, как будто она все еще пряталась за цветочным горшком, боясь пошевелиться. Голоса Александра, Бориса, безразличной женщины и неизвестного старика эхом отзывались в голове. А ведь она наверняка видела этих людей в городе, проходила мимо них в магазине, ездила в одном автобусе…

– Но что?

Она вздрогнула и испуганно моргнула. Никита с сочувствующей улыбкой подлил кофе в ее чашку:

– Не трясись так. Ну уснула с открытыми глазами, с кем не бывает.

– Точно, – усмехнулась Надя и крепче обхватила кружку. Керамика жгла руки, но так не была заметна их дрожь.

Нужно как можно быстрее поговорить с Эльдаром.

– Я… думала, что успею к комендантскому часу. Потом… не могла найти ключ от библиотеки. Потеряла, наверное… А запасной… в комнате остался. В общажной, я его как раз сейчас заберу.

Она не поднимала глаз от кружки и не могла сказать, поверил ли Никита в сбивчивую ложь. Ведь и правда, у нее не было причин покидать библиотеку посреди ночи, и, если бы не Комитет, она бы спокойно проспала в каморке гардеробщицы до самого утра. Но сказать правду она бы ни за что не осмелилась. Чем меньше людей об этом знает, тем, наверное, лучше…

– Половина. Если сейчас выйдешь – как раз будешь в общаге к открытию, – заметил парень. – Но ты не торопись, кофе-то допей.

Кофе она выпила залпом и поспешила откланяться, еще раз поблагодарив Никиту за приют. К общежитию она чуть ли не бежала, не замечая темноты больничной аллеи. Город вокруг медленно просыпался и собирался на работу. В редких прохожих Наде мерещились люди Комитета, а их взгляды, казалось, просвечивали ее насквозь. Опустив голову, она быстро шла знакомой дорогой и подошла к общежитию почти в шесть. Здание все еще заваливалось набок, а внутри как будто не было ни единого живого существа. Ровно в шесть в окошке комнаты вахтерши зажегся свет и запело радио. Вскоре показалась и сама старушка: зевая, пошла отпирать двери. Надя тут же забежала внутрь и остановилась, нетерпеливо ожидая, пока ее запишут. Вахтерша недовольно посмотрела на нее и