По воле чародея - Лилия Белая

самого. Я не достоин, по его мнению, иметь такие богатства и столько душ.

Навна молчала-молчала и вдруг вполголоса выдала:

– Ну, знаете, пан, вы тоже не совсем честно получили это поместье.

Навна глядела в окно, сквозь которое преломлялись солнечные утренние лучи. Сипухе не понадобилось даже говорить об убийстве сестры феи, пани Луньи Грацианской – Властош сам всё прекрасно понял. Ему хватило одного лишь намёка во фразе Навны. Чародей посмотрел на сипуху очень странно: это было искреннее удивление, перемешанное с лютой злобой. И Навна встретилась с его взором.

Холод вгрызся ей в позвоночник, когда она услышала смех Вишнецкого. Вот зачем она такое сморозила?! Ну не глупая ли! Колдун вышел из-за стола и, приблизившись, встал позади. Оборотень напряглась. Рука пана сперва ласково погладила светленькую макушку девушки, а затем длинные изящные пальцы нащупали на её шее цепочку с аметистовым кулоном.

Навна замерла.

– Пане, что вы… – она не успела пролепетать слово «делаете»: Вишнецкий неспешно потянул кулон, цепочкой сдавив ей горло.

– Пан, нет! Поща… дите! Я ведь… – она закашлялась. – Я храню ва… шу тайну уже много лет! Мне как Мара рассказала, кхех, так я – никому… до сих пор…

Властош молча продолжал стоять за спиной почтальонки, равнодушно на неё смотреть и держать кулон натянутым, пережимая горло. Убивать девчонку он не собирался – понял, что и впрямь не выдаст, раз не сделала этого раньше. Вероятно, она хранила страшный секрет ради любящей его Мары, однако это не помешало помещику хорошенько напугать бедняжку.

Спустя секунды, Властош, наконец, ослабил хватку и отошёл. Навна хватала ртом воздух, по щекам не переставали течь слёзы, кашель неприятно щекотал шею. Над ухом, едва она встала из-за стола, раздался холодный шёпот:

– Ну, смотри мне, дорогуша. А то, и про первую мою жёнушку знаешь, и купол умеешь открывать. Узнаю, что клювик свой открыла да проговорилась – из-под земли достану и в эту же землю закопаю.

Навна всхлипнула.

– Я же… просто вас предупредила.

Волшебник повернул её к себе, большим пальцем вытер слёзы, струящиеся по лицу, внимательно взглянул на серьги-перья, висящие в ушах.

– И я просто предупредил в ответ, – кривая насмешливая улыбка вновь появилась на его губах.

Взгляд Властоша переместился на кулон Навны. Маг тронул сверкающий ромбовидный кристалл.

– Красивый камешек.

– Аметист, – пояснила его обладательница надтреснутым голосом, – мой оберег.

– Что-то не больно он тебя оберегает.

Спорить девчушка не решилась.

Обоим понадобилось немного времени, чтобы успокоиться. После пятиминутного молчания почтальонка заговорила первая.

– По правде сказать, мне бы очень не хотелось лететь обратно без отдыха. Но, наверное, придётся…

– Да ладно, чего уж там, – Вишнецкий мягко улыбнулся, так словно и не душил гостью: – Оставайся в усадьбе на ночь. Если не боишься меня.

– Да ладно, что уж там… Не боюсь. Мара Васильевна о вас хорошего мнения. А я… ну я просто должна была известить. Не смогла бы молчать.

– Ты главное, мои тайны в секрете храни. Сможешь?

– Вы плохо меня знаете, пан. Я не приучена предавать друзей, – Навна сладко зевнула и с неподдельной искренностью улыбнулась господину чародею.

– Ах, то есть теперь мы друзья?!

– Не знаю, но мы с Беляночкой подумали-подумали и решили: если вы по-настоящему цените Мару Васильевну, тогда и её близких тоже не тронете! И да, нужна будет помощь – обращайтесь, мы не кусаемся!

Навна откланялась и весело выпорхнула из кабинета, оставив пана в глубоком недоумении.

* * *

Властош, опиравшийся от усталости на посох, шёл по направлению к овину и думал в те минуты о многом – о новостях, принесённых Навной, о скором приезде советника и о Настасье. Увидеть Искусницу советник не должен.

Если бы не хозяйственные дела и крестьяне, если бы не каждодневные учёты по прибыли в поместье, за которыми всегда следил Яков, то можно было бы вплотную заняться дочкой мельника! Но управляющий Яков Миколыч задерживался, не приезжал уже три седмицы. Что же у него за дела такие? Когда он соизволит явиться? Без него подчинять крестьян и одновременно следить за хозяйством было крайне тяжело. Да ещё – успеть с золотом разобраться до приезда «долгожданного» канцлера. Осталось не так много времени. Время сыпалось, как песок в часах.

В овине ждал дух. Умудрившись выспаться за час, Овинник продолжил усердно работать, в отличие от сладко дремлющей за столом Настасьи. Вишнецкий, стоило ему поглядеть на пленницу, раздражённо скрежетнул зубами. Подумать только, немыслимо!

Он, уставший и сонный, столько всего смог сделать: и накричать на служанку, и припугнуть почтальонку, принёсшую такие вести, а эта!.. До сих пор спит! Непорядок! Безобразие и непорядок! Бросив на Овинника вопросительный взгляд, в ответ он получил лишь недоумённое пожимание мохнатыми плечами. Пришлось тронуть Настю и повысить голос:

– Анастасия! Вставай, работа не ждёт!

В ответ послышалось невнятное сонное бормотание.

– Бездельница, – тяжко изрёк Овинник.

Чародей перехватил посох двумя руками и взмахнул древком. Магические силы резко выбили стул из-под Настасьи, и та с криком упала в солому, ударившись локтем.

– Работай давай! Некогда спать! Осталось наполнить полторы бочки. И волосы свои, растрёпанные в косу, заплети, смотреть противно!

Настя перечить не решилась, хотя слёзы негодования защипали глаза. Овинник жестоко ухмыльнулся.

– Властош Ладович! Пан, к вам приехали!

Такую новость принёс Данилушка, забежавший в овин около четырёх часов дня, когда Настя и Властош себя уже и живыми-то не чувствовали от усталости.

– Да я погляжу, прямо проходной двор какой-то сегодня! – воскликнул Вишнецкий, не скрывая досады, но следом чуть смягчился и уточнил: – Ты уверен, хлопец? Вроде, говорил сегодня утром то же самое, только это была чёртова Навна.

– Нет, новый человек приехал, в бричке, с лошадью, купол сумел открыть, – защебетал мальчик, искоса поглядывая на Настю.

Та уверенно делала вид, что не смотрит на брата, а полностью поглощена работой.

– С лысиной и в кафтане табачного цвета?

– С лысиной и в кафтане табачного цвета. Точно такой! – подтвердил Данила.

Также добавил, что этот человек на него очень грозно посмотрел, начал расспрашивать, кто он такой, и где находится сам владелец усадьбы.

– Ну, это наш Яков, – Властош облегчённо выдохнул.

Наконец-то, дождался!

– Приказчик весьма недоверчивый и строгий человек, будь осторожен с ним, Данилушка. Тебя, душа моя, это тоже касается, – сообщил он Насте. – Яков не Каркрас, ради забавы не издевается над моими людьми, но провинишься – наказания не избежать. Теперь хоть порядок здесь наведёт. Что ж, я пойду его встречу. Ненадолго. Овинник, Анастасия, продолжайте искать золото, чтобы к вечеру всё было собрано. А ты, малец, беги к Палашке да скажи,