Чёрные скрижали - Павел Сергеевич Комарницкий

понимаю, кушать никто не желает? — на лице Туи уже вновь играла благожелательная улыбка. Профессиональная.

— Какой кушать, — Денис даже ладони выставил перед собой. — Только что из-за стола.

— В таком случае предлагаю всем отдохнуть, — эльдар повела рукой, и на земле возникли три тугих свёртка. — Кто-нибудь из вас умеет ставить палатки?

— Туи, что случилось? — тихо спросил Степан. — Что тебе сказали?

— Не бери в голову, Стёпа, — она улыбнулась как-то слишком уж безмятежно.

— А можно, я попробую угадать, уважаемая Туилиндэ? — вдруг заговорил Стасик. Вообще мальчишка здорово переменился с начала вояжа, ведь поначалу восторгу не было границ, а тут молчун молчуном… — Вам сказали что-то вроде «и как долго ты ещё собираешься возиться с этими обезьянами?»

— Уж не овладел ли ты даром телепатии, мой юный друг? — теперь улыбку эльдар вполне можно было считать ослепительной.

— Нет, — юный друг ткнул пальцем в сползающие очки. — Просто я анализировал ход дискуссии. Ну и плюс выражение лиц…

Долгая, долгая пауза.

— Ты не угадал ни одного слова, Станислав Станиславович. Но дух сказанного понял примерно правильно.

Туи усмехнулась уголком рта.

— Я ведь планировала оставить вас на ночлег в собственном доме. Место есть… И с мамой бы переговорила заодно.

Пауза.

— Да вот не вышло.

…

— Привет, Алексей. Слушай, ты же вчера у «деда» был? Ну как он, сильно плох?

Весь вид капитана Лукина свидетельствовал об искреннем переживании за судьбу непосредственного шефа.

— С чего ты взял? — округлил глаза Холмесов. — Живее всех живых наш Иван Николаич.

— Так ведь тяжёлый инсульт, бают, в сознание сутки не приходил. Да в реанимации зря не держат…

— Ошибка вышла у медицины. Расстройство памяти на почве переутомления, это есть, а так уже на ходу он. Да его уже из реанимации в общую палату перевели.

— Ну слава те Господи! — капитан даже осенил себя неким подобием крестного знамения. — Значит, можно его посещать?

— Вчера я вообще-то с натугой пробился, — улыбнулся старлей, — а сегодня, думаю, не вопрос. Общая палата же!

— Ну так мы к нему сегодня и нагрянем, с ребятами.

— Доброе дело.

Разойдясь с капитаном, Холмесов нырнул в свой кабинет и тщательно прикрыл дверь. Переживает… правильно переживает товарищ капитан Лукин. Упрунин хоть и сыщик старого замеса, однако ничто начальственное начальникам, как известно, не чуждо. Исполнительный и безынициативный зам — самое то. Потому как инициативный несёт в себе угрозу дворцового переворота. Это сейчас, в предчувствии конца карьеры, товарищу майору за державу стало шибко обидно.

Итак, каков расклад… Три месяца у него надёжнейшая бронь. Лукин как зам рулит налаженным хозяйством… ну то есть всё едет по инерции… товарищ майор отдыхает и поправляется, будучи под охраной трудового кодекса. Затем, уже в апреле где-то, оформление Иван Николаича на заслуженный отдых. Долечиваться, восстанавливать память. Затем спустя примерно месяц — не раньше, не раньше! — из упра пришлют новую метлу. Лукин? Неа… нет у него ни мохнатых рук где нужно, ни звания, ни пробивной силы. И, если откровенно, не шибко-то и рвётся товарищ капитан. Он уже и во сне-то, поди, видит себя старшим охранником в небольшом и уютном банковском офисе… Но это уже будет май, если не июнь…

Если он будет.

Алексей ухмыльнулся. Нет, положительно вы ненормальный, товарищ старший лейтенант Холмесов. Да чего там — просто конченый дебил. Нормальный деловой россиянин, владея такой информацией, сейчас уже развил бы бешеную активность. Перво-наперво взять кредит под залог квартиры — с отсрочкой начала выплат, и процент тут не имеет никакого значения. Отдавать-то всё равно не придётся. Приобрести домик где-нибудь в белорусском Полесье, или мещёрских болотах, и желательно, чтобы последнюю милю добираться туда можно было только на лодке. Огород, банька, колодец… короче, полная автономность систем жизнеобеспечения. Закупиться консервами, сахаром, серпами-топорами-лопатами и прочими товарами, кои будут жизненно необходимы и после краха этого миропорядка. Познакомиться с девицей, согласной на рай в шалаше — есть, есть ещё на Руси таковые! А уже где-нибудь в начале мая, когда попрёт свежая зелень, не пожалеть остатних средств на лошадь, козу и курей. После чего рапорт на стол и добро пожаловать в робинзоны.

И да, таки непременно нужно расстараться насчёт «калаша» с патронами. Автомат в том грядущем мире — сама жизнь.

А чем занимается он, Алексей Холмесов? Ходит на службу, ищет похитителей колёс от старого «москвича»… тьфу! Что это, исконно русский фатализм или банальная лень?

Так что единственное ему оправдание — вот тот самый очкастый мальчуган, неразлучный со своим грызуном. И бородатый отшельник, обретающийся в бетонных дебрях города на Неве. Успеют они решить задачку?

Глубоко вздохнув, Алексей отпер сейф. Балует его начальник, вот, пожалуйста, отдельный кабинет… хотя лейтенанты где по двое, а где и по трое совместно живут… Ладно. Как там было-то в кино — «Штирлиц ехал работать в осаждённый Берлин»…

Глава 11

Момент истины

Вода в крохотном заливчике, похожем скорее на круглый бассейн, была гладкой как зеркало. Ветерок, ещё пять минут назад довольно ощутимый, стих совершенно, и древесные великаны, обступившие природный (природный ли?) амфитеатр с бассейном-заливчиком словно замерли в ожидании представления.

— Ну скоро они? — шёпотом осведомилась Изольда, ёрзая на поросшем плотным, как войлок не то мхом, не то травой уступчике. Народу кругом было, кстати говоря, немало — то есть не то чтобы трибуны забиты до отказа, но всё же столько эльдар в одном месте они не видели, пожалуй, даже в час пик в центральных телепортах.

— Тссс… — укоризненно качнула головой Туилиндэ.

Музыка зазвучала с небес, отовсюду и ниоткуда. Медленная, плавная и нежная мелодия… И точно так же будто из воздуха соткались, материализовались две стройные девичьи фигуры. Ухоженные волосы тяжёлым золотым водопадом спускались до ягодиц, и на руках-ногах танцовщиц блестели золотом браслеты. Более ничего на артистках не было — ни обуви, ни ниточки.

Повинуясь музыке, девушки двинулись вперёд, держась за руки. Шаг, ещё шаг… и только тут Денис сообразил, что танцовщицы ступают по воде, аки посуху. Достигнув середины водоёма, девушки синхронно вскинули правые руки, сцепив левые в замок, и в ладонях взметнувшихся рук возникли золотые чаши. Ещё миг, и голубое пламя вспыхнуло, заплясало в тех чашах, и девушки закружились, всё ускоряя танец под убыстряющийся ритм музыки. Вода в бассейне начала подниматься горбом, держа на вершине своей танцовщиц.

Ритм всё нарастал, и девицы кружились словно в водовороте, волосы развевались веером, огненные чаши уже почти сливались в круг. Стремительная пляска ног, босыми ступнями месившая воду, была уже почти на грани реального…