Чёрные скрижали - Павел Сергеевич Комарницкий

— Кто?

— Эй, встречай, с победой поздравляй! — жутко фальшивя, затянул голос, явно принадлежавший соседу снизу. — Чарочку хмельную побольше наливайяйяйяй!

Алексей распахнул дверь. На пороге стоял сосед, как и было предсказано — уже весьма и весьма крепко поддатый.

— С Новым годом!

— С новым счастьем! — в тон откликнулся Холмесов, ненавязчиво пресекая попытки соседа ввалиться в дом. — Чего те не спится-то, дядь Коль?

— Как можно спать в столь славный час? — дядя Коля покачнулся, но равновесие удержал. — Новый год же! Слушь, Лёха, а давай к нам, а? Вон Зинаида моя приглашает… ик… и я… Ну чего ты один сидишь? Я слышу, тихо у тя, телик даже не бухтит, как и нежилая квартира вовсе…

— А кто сказал, что я один? Дама у меня.

— Дамаааа?! — заговорщически понизил голос сосед. — А я… ик… в таком виде… тссс…

— С Новым годом тебя, дядь Коль, — обезоруживающе улыбнулся Алексей. — Тёть Зине привет от меня!

Избавившись наконец от соседа, Холмесов вернулся в комнату, поневоле испытывая досаду. Нарушил-таки впечатление, болван… ладно… на чём мы остановились?

…

Внутри прозрачных труб, собранных в батареи и подсвеченных откуда-то снизу, бежали пузырьки, как в стакане с газировкой. Пузырьки эти тревожили огромных разноцветных амёб, с колыханием перемещающихся вверх-вниз, на ходу меняя цвет в широкой гамме.

— Интересный дизайн, — Степан озирался вокруг. — И освещение опять же…

К круглому столику, довольно плотно облепленному группой земных туристов, уже подходила девушка, одетая намного более вызывающе, нежели даже Туи. В таком виде удобно проходить общий медосмотр, промелькнула в голове Дениса посторонняя мысль, и раздеваться не надо — видно всё до мельчайших подробностей… Вдобавок дева буквально потрясала немыслимой, какой-то даже ирреальной красотой.

Девушка-официантка остановилась в двух шагах и мелодичным голосом произнесла некую фразу, для истолкования коей, пожалуй, переводчик не требовался. «Здравствуйте! Что будем кушать?» — ну в самом деле, трудно ли догадаться?

Туилиндэ заговорила, и в воздухе вспыхнули огненные строчки рун — вне сомнения, сегодняшнее меню.

— Степан Андреич, а где же непременное «охренеть!» и «чтоб я сдох!» — в глазах Изольды прыгали смешинки.

— Э… — художник сделал неопределённый жест рукой. — Я уже начинаю привыкать помалу. Как на нудистском пляже.

— «На дев красы взирая равнодушно…» — с улыбкой продекламировал Иевлев.

— О, как это грустно! — констатировала Изя, сдерживая смех.

Получив заказ, официантка двинулась в обратный путь и исчезла среди труб-колонн.

— Невероятно красивая девушка, — великодушно отметил Денис, тихонько поглаживая под столом бедро Изи.

— М? Ну ещё бы, — в глазах Туилиндэ тоже зажглись насмешливые огоньки. — Одна из красивейших женщин народа эльдар, точно.

— Даже как-то и неудобно, что ли… — пробормотал Ладнев. — Такая немыслимая красавица и обеды разносит…

— Простите, уважаемая Туилиндэ, — внезапно подал голос Стасик, до сих пор сидевший смирно в обнимку с клеткой. — Мне показалось, или это в самом деле голограмма?

— Не голограмма, а светоробот, — эльдар улыбнулась. — Макетом для них служат самые красивые женщины. Вы что, всерьёз полагали, что какая-то девушка эльдар будет тратить свою жизнь на разноску обедов? У живых женщин и девушек, как правило, полно более важных и приятных занятий.

Официантка между тем уже катила столик, уставленный всякой снедью.

— Не забудьте поблагодарить, — негромко подсказала Туи.

— Э… гхм… робота? — художник захлопал глазами.

— Я не шучу, — действительно, в глазах Туилиндэ не было сейчас ни капли смеха. — Все скажите «спасибо».

— Э… она понимает по-русски?!

— Она поймёт смысл фразы.

Ирреальная красавица между тем уже расставляла на столе кушанья и напитки в высоких узкогорлых графинах. Закончив, она с улыбкой произнесла совсем коротенькую фразу, которую Иевлев без колебаний перевёл как «приятного аппетита».

— Большое вам спасибо, — приложив руку к сердцу, ответил Денис, и все вразнобой пробормотали нечто похожее. Улыбнувшись уже совершенно ослепительно, официантка явно собралась удалиться, как вдруг вновь заговорила Туилиндэ, с явно просительными и извиняющимися интонациями — даже руки «лодочкой» сложила. На лице светоробота отразились последовательно — благожелательное внимание, осторожное удивление и наконец явное озорство.

Девица вдруг взорвалась со страшным грохотом, осыпав столик и всех за ним сидящих водопадом искр, точно от короткого замыкания. Остолбеневшие земляне ещё лупали глазами, а голый металлический каркас — всё, что осталось от светоробота — помахав на прощание рукой, двинулся прочь, катя перед собой столик.

— Ох-хре-неть… — первым обрёл дар речи Ладнев.

— И чтоб я сдох, — дополнил Денис.

— Это я её упросила, в виде особого исключения, — засмеялась Туи. — Обычно такое шоу предназначено гостям, позволяющим себе неуважение к обслуживающему персоналу. Его показывают лишь один раз, после чего посетитель переводится на самообслуживание — на первый раз временно, правда. Прошу обратить внимание — не в одном заведении, но по всей сети общепита. Если же позволять себе хамить неоднократно, то в итоге легко оказаться в гордом одиночестве. К столику, где расположился хам, официантка больше никогда не подойдёт, неважно, один он там сел или с компанией. У роботов память цепкая, и информационная сеть ничего никогда не забывает.

— Прошу прощения, Туи… — Денис повертел шеей. — Неуважение… но это же всё-таки робот…

Эльдар перестала улыбаться.

— В вашей стране, Денис Аркадьевич, бытует такая замечательная фраза: «это нужно не мёртвым — это нужно живым». Казалось бы, какая умершим разница, пляшут на их могилах или цветы сажают? Однако ведь в норме люди на могилах не пляшут, верно?

Пауза.

— Один раз проявил неуважение к изображению женщины, то есть светороботу, потом это войдёт в привычку и перенесётся на женщин живых. Шажок, ещё шажок… и от Кодекса Чести и Права ничего не останется. И это станет началом конца. Разруха ведь начинается в головах, Денис Аркадьевич. И лишь затем воплощается в реале.

Туилиндэ вдруг встрепенулась.

— Ого, а обед-то стынет! Ну-ка, навалитесь, ребята!

Стены замка снаружи выглядели весьма внушительно, если не сказать монументально. Лаирасул окинул строение взглядом — четыре этажа, прищурившиеся узкими зарешёченными окнами-бойницами, мощные ворота ангара, сбитые из цельнокроенных брусьев «каменного дерева», покоящиеся на массивных бронзовых петляху нет, никакому кракену не одолеть такую твердыню.

К самым стенам замка подступали грядки опытно-селекционной станции. Лаир усмехнулся. Вообще-то давно пора избавиться от высокопарности. Огород, он и есть огород. И по совместительству эспланада, совершенно верно. Открытое пространство, простреливаемое с крыши и из бойниц.

Среди грядок ковырялись несколько фигур, одетых точно так же, как Куэ и Лаир — в непременные сетчатые комбинезоны. Собственно, никакой иной одежды для работы в лесу и поле не предусматривалось. Что касается одежды домашней, употребляемой внутри замка, то она со временем как-то вывелась, что ли. Ну в самом деле, зачем наворачивать на себя тряпки,