Хроники Дерини. Компиляция. Книги 1-15 - Кэтрин Куртц

Джорем с трудом сглотнул, отдергивая руку, когда ее коснулся чужой человек.

ГЛАВА VIII

Не много поспишь, не много подремлешь, не много, сложив руки, полежишь.[31]

Когда они вернулись в лагерь, стояла глубокая ночь. У солдатских палаток повара разжигали костры, а в проходах между шатрами были воткнуты в землю факелы, чтобы обозначить проход. Их миновали несколько групп санитаров, переносящие раненых, но вид двоих михайлинцев, ведущих в поводу лошадей с телами погибших не привлек особого внимания. Мертвецов было немало, и уже совсем стемнело, и день был таким бесконечно-долгим.

Джорем указывал дорогу, оберегая тело того, кто скоро будет явлен миру как покойный Камбер Мак-Рори. Сам же Камбер вел лошадь с мертвой Эриеллой. Несмотря на то, что порой они спотыкались и увязали в грязи, Камбер не стал зажигать факел, чтобы до времени не показывать окружающим сыновнее горе. Скоро наступит его час А пока да укроет его спасительная тьма! Впереди ждет смертельно опасная игра.

Да вот она и началась. Едва они миновали королевский шатер, направляясь к стану михайлинцев, Джорема узнали сперва несколько рыцарей, а потом и солдаты из Кулди, сидевшие у костра под графским штандартом. По серебристым волосам опознали и викария, зашептались, и Камбер потупил взор, избегая смотреть по сторонам.

Гвейр Арлисский, обрадованный, бросился им навстречу с радостным возгласом на устах — но тут же осекся, завидев выражение лица Джорема. Ухватив священника под руку, он пробежал за ним несколько шагов, ибо тот, не задерживаясь, продолжал идти к шатру Мак-Рори.

— Отец Джорем, что случилось?

Джорем отвернулся, его плечи содрогнулись. Гвейр взглянул на ношу лошади, затем с тревогой — на Джорема и, осененный страшной догадкой, на его спутника — Элистера Келлена. Бросился к лошади Джорема, откинул плащ и посветил факелом. Стон сорвался с его губ.

— О, Господи, Не может быть! Лорд Камбер! — он вцепился в Джорема и развернул к себе. — Нет, скажите, что это не он! Это другой лорд убит! Кто угодно, хоть сам Господь Бог, но только не Камбер!

Трое людей Камбера, потерянные, с застывшими лицами, приблизились и отвели рыдающего Гвейра в сторону. Джорем бросил повод и развязал ремни, крепившие к седлу страшную поклажу. Вокруг собирались люди, дымящие факелы образовали кольцо мерцающих огней. Камбер — теперь викарий — передал коня какому-то михайлинцу, теперь одному из его Ордена, и помогал сыну.

Кто-то разостлал на земле у ног лошадей меховой плащ. Четверо михайлинцев — глава Ордена, священник и двое рыцарей-монахов — бережно сняли тело с седла и опустили на плащ. В свете факелов на земле лежало безжизненное тело графа Кулдского. Черты его заостренного смертью лица были спокойны. На теле зияли раны, каждая из которых могла стоить жизни, засохшая кровь казалась черной.

Испуганный шепот и горестные восклицания раздались вокруг, один за другим михайлинцы и прислуга графа опускались на колени с обнаженными головами, отдавая последний долг тому, кто привел их сюда и утром возглавил в бою.

В безмолвии приблизились король и Джебедия. Во взгляде широко открытых глаз Синхила была настороженность. Он как пришибленный стоял между Джоремом и мнимым Келленом. К нему, мельком взглянув на тело, обратился Джебедия. Камбер сделал вид, что не заметил. Отвечать было особенно нелегко — дружба отца Элистера и Джебедии была общеизвестна.

— Что случилось? — спросил Синхил после долгой паузы.

Джорем попытался ответить, но исторг из себя только сдержанный стон. Тогда, глядя исподлобья, отрывисто заговорил Келлен.

— Я со своими людьми преследовал Эриеллу и ее эскорт, Государь. Это было в лесу неподалеку отсюда. Мы догнали их, и она, видя, что бегство невозможно, решила биться до последнего. В схватке мои люди были перебиты, а я ранен и обессилел. Появление Камбера и Джорема уравняло силы, но перевеса мы не получили. — Он оперся рукой о седло, словно собираясь с силами. — В поединке с последним телохранителем Камбер был тяжело ранен, а Джорем лежал без чувств. Из последних сил я метнул в нее меч, бросок оказался смертелен для Эриеллы. — Камбер положил руку на сломанную рукоять меча Келлена. — Но графа Кулдского это уже не могло спасти.

Он опустил голову, не желая и не решаясь продолжать. Синхил непроизвольно потянулся к лежащему перед ним телу, но спохватился и резко выпрямился. Когда он обращался к Джорему, лицо короля было бесстрастие и только глаза вспыхнули.

— Мы разделяем ваше горе и скорбим о кончине вашего отца, — прошептал он, — благодарим за услуги, оказанные сегодня. Было бы подлинным счастьем, если бы граф Кулдский мог разделить с нами радость победы.

Он развернулся и поспешно направился к своей палатке. Отдалившись, король едва не припустил бегом. Разросшаяся толпа вокруг тела безмолвствовала, потом поднялся нарастающий ропот.

— Отнесем его в палатку, — негромко предложил Камбер, осваиваясь в новой роли.

Он нагнулся и хотел подхватить под руки своего убитого друга, но, увидев, что Джебедия хочет ему помочь, зашатался, изображая обморок, — нельзя было позволить главнокомандующему коснуться тела Элистера.

— Со мной все в порядке, Джеб, — буркнул он, когда сильные руки Джебедии подхватили его, а Джорем и Гвейр приняли тело. — И все же ты не мог бы пойти и пригласить ко мне Райса.

— Насколько серьезно ты ранен? — спросил Джебедия, не отпуская Камбера. — Я боялся, что с тобой что-то серьезное. У меня появилось очень странное чувство.

Камбер закрыл глаза и, глубоко вздохнув, выпрямился. Он не ожидал, что Джебедия сможет ощутить смерть Элистера, и молился, чтобы остались незамеченными различия в манере речи и поведении.

— Не волнуйся обо мне, Джеб, — горячо зашептал он. — Несколько несерьезных ран и великая усталость. А теперь ступай и пригласи ко мне Райса, пожалуйста!

Кивнув и не сказав ни слова, Джебедия исчез в темноте, оставив Камбера наедине с его беспокойством. Джорем и Гвейр уносили тело в шатер, который еще недавно принадлежал ему.

Они ступили внутрь, двое рыцарей Камбера встали на пост у входа. Толпа медленно расходилась в полном молчании, солдаты, оставленные позаботиться о мертвой Эриелле, взялись за дело с видимым неудовольствием.

До Райса новость дошла почти через час, Джебедия разыскал его в одной из хирургических палаток и дождался, пока Райс проведет исцеление глубокой раны на ноге молоденького солдата. Под влиянием Райса рана превратилась в узкую маленькую полосу, о которой юноша наверняка через неделю и