Крыса в лабиринте - Римма Кульгильдина

же, только форма одежды разная, — Эмма тоже подошла к решётке и разглядывала ящера сквозь прутья. — У него что-то над ухом торчит.

— Где? — любопытная Ольга тут же подскочила к подруге. — Это пёрышко! Такое милое. А как оно держится? Ой, нет. Всё-таки разные ящеры. Вон наш идёт. С плёткой который.

Девушки, не сговариваясь ушли вглубь пещеры. Ящер прошёл мимо собрата, никак на него не отреагировав. Словно так никого не было. Вошёл в пещеру к ребятам и остановился посреди неё, распустив плётку по полукольцами.

— Зачем пожаловали, господин хороший? Утречко доброе, — Гений помахал рукой в приветственном жесте.

— Р-р-рау, — резко выдохнул ящер, и его плеть полоснула Гения по руке.

— Ты сдурел?!! — закричал Гений.

Сызоев, находившийся на другой стороне пещеры, рванул к другу. Девушки вжались в стены грота. Ян начал медленно обходить ящера со спины.

— Р-р-рау! — снова рыкнул чешуйчатый.

Не глядя, он сбил Сызоева на пол, ударив плёткой по ногам. Следующий удар прошёлся по Яну, сметая его к стене.

— Ты вообще, что ли?! — Гений дёрнулся к Сызоеву и споткнулся о брошенную вчера палку.

Нащупав её, Гений сделал резкое движение, чтобы встать, и снова получил удар. На этот раз по ногам.

— Да ты достал!

От удара он упал на четвереньки. Сызоев поднялся и снова бросился вперёд. Не оборачиваясь, ящер сбил его ещё раз.

Стоя на коленях, Гений почувствовал, как горлу тошнотой подкатывает злоба. Личина ироничного и лёгкого человека рвётся на нём в клочья, как старая одежда. В душе поднимался и расправлял плечи невиданный доселе, загнанный в самый глухой угол подсознания древний зверь. Ярость. Она растекалась по телу парня волнами. Он не мог больше держать её в себе, да и не хотел. Ярость рвала внутри Гения всё, что он так бережно растил. Что собирал по крупинкам, выстраивая свою личность.

Когда он поднял глаза на ящера, внутри всё клокотало. Голова была готова взорваться, и белки глаз краснели от лопавшихся сосудов. Чтобы выжить, Гений закричал, выплёскивая ярость наружу:

— ДА ТЫ ДОСТАЛ!

Одним быстрым движением он вскочил на ноги и ударил. Не успев удивиться, что попал, он стал наносить удары один за другим. Ящер уворачивался и больше ни один удар Гения не попал в цель. Это было похоже на танец. Страшный. Дикий. Яростный.

— Осторожнее! — воскликнул Ян, закрывая собой девушек.

Сызоев в последний момент успел увернуться от палки Гения и отскочить к противоположной стене.

— Жень, — воскликнул он.

— Я! НЕНАВИЖУ! ЭТО! ИМЯ! — С ещё большей силой и скоростью он стал нападать на ящера, оттесняя его к решётке. — Я! ДОСТАНУ! ТЕБЯ!

Над гротом пронёсся выдох. Долгий. Тягучий. Протяжный.

Ящер быстро и осторожно спеленал Гения плёткой и аккуратно уложил его на пол. Наклонился. Посмотрел в глаза. Распутал путы и, хлопнув по плечу, вышел из пещеры.

Оба ящера ушли.

Гений лежал на полу и не шевелился.

— Гений, скажи что-нибудь, — тихо позвала Ольга.

Парень застонал и, повернувшись набок, сжался в комок.

— Тебе больно? — Ольга подошла и тихо опустилась рядом с ним на пол.

— Мне стыдно, Ольга! Ты не представляешь, как же мне сейчас стыдно! — Сквозь зубы с трудом выговорил Гений.

— Но почему?

— Ярость. Чистой воды и высшей пробы. А Гений никогда не позволял себе такого, — ответил девушке Сызоев.

Он подошёл к другу и сел у его ног.

— Он тебя специально злил. И нас бил специально. Понимаешь? Он злил тебя, — Ян присел рядом с Гением на корточки и тронул за плечо.

— И у него получилось. И из-за этого мне стыдно.

— Перед собой? Или перед нами? — Эмма тоже села рядом с другом и погладила его по голове. — Это просто ярость, Гений. Эмоция. Глубинная. Дикая. Это не ты. Не ты понимаешь? Ты всё такой же. Ироничный, лёгкий, умный, безбашенный придурок, рядом с которым всем легко. И которого мы все очень любим.

Гений развернулся и снова лёг на спину. Он поймал руки Эммы и прижал её ладони к закрытым глазам.

— Спасибо, Эмма.

— Да не за что, — слегка улыбнулась она. — Пользуйся на здоровье. Слушай, а почему ты так не любишь своё имя? Просто ты никогда не рассказывал, а мы что-то и не спрашивали.

— Когда тебя назвали именем погибшей сестры, которую ты никогда не знал, приятного мало. А когда при этом постоянно говорили: «А вот она бы на твоём месте…» вообще отстой, поверь мне. Только она не на моём месте, вот ведь какая штука.

— А кто-нибудь обратил внимание на странный звук. Ну, тот. После которого всё закончилось, — после долгой паузы перевела разговор Ольга.

— Как долгий выдох? — уточнила Эмма. — Я думала, мне показалось.

— Нет, не показалось. Выдох действительно был, и сделала его та рептилия в зелёном. Больше некому. — ответил Сызоев.

— Мне очень не нравится то, что они делают. Выводят на эмоции? Получается у них это феерично, нечего сказать. Наглядно и показательно. И как нам из этого дерьма выбраться? — Ян встал, разминая ноги. — Чего нам от них ожидать? Да и от нас самих тоже.

— Ты надеешься выбраться? — устало спросил Сызоев.

— Да, Сызоев, я всегда надеюсь выбраться, — жёстко ответил Ян. — Надо только понять, что они от нас хотят. Или как-то объяснить, показать, что мы и вон те люди — разные. Мы другие. Я не знаю, что это: параллельная реальность, петля во времени, затерянный мир, как ты вчера сказал. Но мы — другие. А значит, можем выбраться из этих пещер и вернуться к самолёту. И сбегать надо с арены.

— Устроим саботаж? — Сызоев улёгся рядом с Гением на пол.

— Только надо подумать как и когда? Наша первая задача — выжить.

— Он вернулся, — охнула Ольга, посмотрев в сторону решётки.

В коридоре недалеко от входа в пещеру стоял ящер в зелёном. Белое пёрышко над ухом слегка трепетало, хотя ветра не было и в помине.

* * *

Остаток дня был прожит буднично. Вечером принесли еду. Потом убрали.

Ящер так и стоял неподвижно и смотрел на ребят. Переводил взгляд с одного на другого, рассматривал, подолгу разглядывал их одежду, прислушивался к издаваемым звукам и при этом не шевелился и позы не менял. То, что он живое существо, а не статуя, можно было понять только по слегка трепещущему пёрышку и по тому, что глаза у него двигались. А вслед за глазами иногда двигалась и голова. Легкий поворот, незначительный наклон. Не так просто заметить. Только если пристально разглядывать его в ответ. Высокая крупная рептилия в совершенно бесформенном длинном балахоне. Лапы прятаны в широких рукавах.