Герцогиня на службе у Короны (СИ) - Ширай Вера

И всё же…

Иногда, на приёмах или обедах, я ловила на себе взгляд Его Величества. И от этого взгляда становилось холодно и неуютно. Где-то глубоко у меня в душе шевелилась опасная мысль: а вдруг он действительно видел во мне что-то большее? А если он и правда планирует использовать мой дар?

На третьем танце, когда усталость и скука уже окончательно вытеснили из меня всякий интерес к происходящему, ко мне подошёл герцог Терранс.

Сначала я даже не поняла, что он идёт именно ко мне. Его фигура выделялась из толпы — прямая осанка, уверенные шаги, лёгкий холод во взгляде, к которому при дворе уже давно все привыкли. По привычке я сделала шаг в сторону, освобождая ему место, — так всегда делают жёны мелких чиновников, когда рядом появляются те, кому не стоит мешать.

Но он не прошёл мимо. Герцог остановился прямо передо мной и протянул руку.

— Леди Форш, — произнёс он ровно, почти без выражения. — Позвольте?

Я растерялась. Всё моё воспитание, вся осторожность подсказывали, что отказывать нельзя, но и принимать приглашение столь заметной персоны — значит вызвать ненужные разговоры. Однако он уже ждал, его рука висела в воздухе прямо передо мной. И я вложила свою руку в его.

Мы начали двигаться под музыку — плавно, размеренно. Его рука уверенно держала меня за талию, чуть ближе, чем позволяли правила, и от этого мне стало трудно дышать. Его пальцы едва касались моей ладони, проводя по коже так мягко, будто вычерчивали неразборчивые символы.

Он наклонился ближе, и я ощутила его дыхание у самого уха.

— Вам не о чем переживать, вас даже можно поздравить. — прошептал он.

Я замерла на миг, подняв глаза.

— Благодарю, — ответила машинально, не понимая, о чём речь. — А с чем именно вы меня поздравляете, милорд?

Его губы чуть тронула тень улыбки, не радостной, а какой-то загадочной, почти насмешливой.

— Завтра ваш муж получит титул барона, — произнёс герцог негромко, будто делился тайной. Его дыхание касалось моей кожи, так же уверенно, как и его рука, направляющая меня в танце. — И место в совете, которое ранее занимал лорд Хоммей отойдет к вашему супругу.

Я подняла глаза, не скрывая удивления.

— Но как?.. Вы же сами говорили, что лорд Хоммей — не тот преступник, который вам нужен.

Терранс чуть усмехнулся, едва заметно.

— Верно. Я и сейчас так думаю. Но против него нашлось много доказательств. А так как его семейство приблизилось к королю слишком близко, Его Величество не хочет держать этих людей в замке даже в виде наживки. Людвиг не любит слабых и не верных людей, леди Форш, он считает, что проще устранить, чем перевоспитать.

Он наклонил меня в танце — движение получилось настолько глубоким и уверенным, что я ощутила себя марионеткой в чужих руках.

— Зачем вы мне это говорите, милорд? — прошептала я, стараясь не выдать волнения.

— Затем, что с завтрашнего дня вы будете не просто женой чиновника, — ответил он спокойно. — Вы станете баронессой. А позже — секретарём вашего мужа в совете. И моей тайной помощницей.

Я моргнула, осознавая услышанное, и лишь тихо кивнула. Всё это было не предложением, а фактом, уже решённым задолго до нашего разговора. Так начиналась моя служба короне.

— Вы не выглядите счастливой, — заметил герцог, не сводя с меня глаз.

Я вздохнула, позволяя себе чуть отстраниться, насколько позволял танец.

— Я давно поняла: служба короне редко делает человека счастливым. Чаще — лишь осторожным и нервным. — сказала я, думая и о своем отце, и о своем чувстве стеснения, которое я непрерывно испытывала рядом с советниками Его Величества и герцогом.

— И если дворец вам не по духу, где бы вы хотели жить? — спросил герцог, проницательно заглядывая мне в глаза. И я чувствовала, как он сосредоточен и внимателен к моим словам. И несмотря на паузу, он не спешил говорить, он всё так же ждал ответа.

— Я бы предпочла уехать в деревню, — сказала я тихо. — Поселиться в малом замке, если средств не хватит, то подойдет усадьба без укреплений, главное близко к городу. А там, когда наши отношения с мужем наладятся, я бы хотела заняться хозяйством… родить детей.

Он слегка наклонил голову, будто прислушиваясь к словам, и в его взгляде промелькнуло что-то вроде сожаления.

— Увы, леди Форш, — произнёс он почти мягко, — мы лишь можем желать. А Корона всегда забирает тех, кто ей нужен.

И когда я почувствовала лёгкий страх и неловкость от его слов, холодная волна пробежала по моей коже, оставляя за собой след из мурашек.

Он снова наклонился ближе — настолько, что я вновь ощутила его дыхание у самого уха, — и тихо, почти ласково прошептал:

— Возможно, благодаря служению Его Величеству у вас появится шанс… и на замок, и на семью, и на детей, на жизнь, которую вы заслуживаете.

Музыка смолкла, танец подошёл к концу, а я всё ещё стояла в его руках — словно уже не принадлежала себе.

* * *

Следующий день стал для меня настоящим кошмаром.

С самого утра по залам и коридорам, по кухням и галереям, между слугами и придворными, словно цепная реакция, разлетелся один и тот же шёпот — моё имя.

«Подлая сестра», «разлучница», «она прельстила самого герцога» — всё это звучало с каждой стороны, стоило мне только сделать шаг.

Я видела, как женщины склонялись друг к другу, прижимая веера к губам, мужчины обменивались понимающими усмешками, а молодые служанки опускали глаза, когда я проходила мимо. И все как один отводили от моего взгляда глаза.

Я ужасно злилась на герцога Терранса, хоть и понимала, что вся вина герцога заключалась лишь в том, что он был внимателен, слишком внимателен ко мне накануне.

Но в устах двора всё превратилось в грязную историю: герцог Терранс не привёз жену, потому что развлекается с её сестрой.

Слухи росли и множились, как сорняки, и никто не мог мне подсказать, как избавиться от этого поля.

Даже момент, который должен был стать для моего мужа вершиной его карьеры, — вручение титула барона и нового места в совете, — оказался омрачён. Все взгляды в зале были направлены не на него, а на меня.

Все знали «историю»: будто бы титул и назначение — награда не за службу, а за милость, оказанную герцогу, который «не захотел отпускать меня из дворца».

Я никогда прежде не сталкивалась с такой лавиной сплетен.

Казалось, сам замок дышит этим ядом: шёпот за дверьми, приглушённый смешками, взгляды, скользящие по спине. Стены замка давили на меня — холодные, гулкие, как будто пропитанные недоверием и предательством.

Слухи росли, множились, превращаясь в бурю, в которой мои слова, моя честь и даже правда не имели ни малейшего значения. Оправдаться было невозможно — никто не хотел слушать.

А я… я не видела смысла в том, чтобы пытаться кому-то доказать правду, если даже мой собственный муж не счёл нужным выслушать меня.

А наш и без того шаткий брак трещал под грузом последних событий.

Когда мой муж отправился на ужин — советоваться с теми, кто остался во дворе после ареста лорда Хоммея, — я даже не ждала приглашения. Барон Форш и не думал звать меня. Он был уверен: с такой женой, любовницей врага, никакие шпионы не страшны.

Я осталась одна в наших покоях, слушая, как внизу затихают шаги, как уходит последний слуга. И тогда, не выдержав, я накинула плащ, спрятала лицо под капюшоном и направилась в крыло к герцогу Террансу.

Не ради оправданий — нет. Я просто хотела услышать правду из его уст. И почему он со всем своим влиянием не заткнул всем рот?

Карл почти не отреагировал на мой внезапный приход: покорно освободил стул для Эвы, подал ей чай, потом так же спокойно вернулся к своим делам. А я влетела в кабинет, едва сдерживая бешеное сердцебиение.

— Как вы могли? — вырвалось у меня. — Вы знали, что люди отреагируют именно так, и всё равно пригласили меня на тот танец! А теперь, вы просто игнорируете слухи!

Его лицо оставалось спокойным, почти невозмутимым.