Фаберже-1 - Алекс Хай

пока нет информации по вашему делу…

Я улыбнулся.

— Теперь, полагаю, будет. Вас не затруднит подъехать к нам в магазин? Желательно, побыстрее.

* * *

Через несколько дней артефакты для великого князя были готовы.

Пятнадцать комплектов. Самоцветы среднего порядка — аметисты, турмалины, аквамарины, бериллы, гранаты, цирконы, топазы и опалы со шпинелью. Каждый комплект был собран индивидуально, под конкретного человека из списка.

Мы с Леной проверили всё по три раза. Потом отец проверил ещё дважды и лично упаковал наборы. Каждый комплект — в отдельной коробке с гравировкой имени владельца.

Выглядело более чем солидно. Выглядело достойно двора великого князя.

И главное — передавать артефакты мы тоже должны были лично.

— Поехали? — спросил отец.

Я кивнул. Лена тоже.

Мы втроём сели в машину. Лена вцепилась в ящик с артефактами и наотрез отказалась класть их в багажник.

Дворец великого князя Алексея Николаевича находился в центре Петербурга, на Английской набережной. Красивое здание в классическом стиле — белые колонны, высокие окна, безопасность на уровне.

Машина остановилась у ворот. Охранники в парадной форме вышли из будки.

— Ваши документы и пропуск.

Я протянул приглашение от адъютанта великого князя, наши удостоверения.

— Вчера я заказывал пропуск на наши имена.

Охранник изучил бумагу, затем сверился с номером автомобиля и кивнул. Махнул рукой своим людям.

— Благодарю, можете проезжать.

Ворота открылись, и я почувствовал напряжение от работающих артефактов. Да уж, здесь самоцветы и металлы не экономили.

Мы проехали по аллее к главному входу. Ещё охранники, ещё три проверки — только после этого нас пропустили внутрь.

Нас встретил молодой человек в элегантном костюме — Павел Константинович. Адъютант великого князя. Тот самый, который примерял браслет в магазине.

— Василий Фридрихович! Александр Васильевич! Елена Васильевна! — он поклонился. — Рад видеть вас. Прошу, следуйте за мной.

Мы прошли через вестибюль — мраморные полы, хрустальные люстры, портреты императорской семьи на стенах — в небольшую приёмную комнату.

Павел Константинович указал на диван:

— Прошу, располагайтесь.

Мы сели. Он остался стоять. Василий кивнул Лене, и она поставила на стол контейнер с артефактами.

— Пятнадцать индивидуальных комплектов, — сказал отец. — Согласно списку, который вы предоставили.

Адъютант открыл контейнер и принялся сверяться с данными в своём планшете.

— Павел Сергеевич Дурново, — прочитал он гравировку. — Шестой ранг. Валерий Дмитриевич Воронцов… Пятый ранг…

Он проверил остальные коробки.

— Всё на месте, — кивнул он. — Благодарю вас. Мы особенно ценим, что вы изготовили изделия раньше рекомендованного срока. Его императорское высочество будет очень доволен.

Отец слегка поклонился:

— Для нас было честью выполнить заказ его императорского высочества.

Адъютант аккуратно сложил коробки обратно в контейнер.

— Его императорское высочество очень заинтересован вашей системой, — сказал он. — Мы протестируем артефакты в ближайшие дни. Если всё будет соответствовать ожиданиям — обсудим заказ эксклюзивных комплектов для самого великого князя и его супруги.

Отец выпрямился:

— Будем рады служить его императорскому высочеству. Эксклюзивные изделия — наша специализация.

— Мы знаем, — Павел Константинович улыбнулся. — Его высочество ценит качество и надёжность. Уверен, ваши артефакты его не разочаруют.

Павел Константинович проводил нас до выхода. Мы попрощались и сели в машину. Я завёл двигатель, и мы плавно выехали с территории дворца.

Лена первая нарушила тишину:

— Теперь всё зависит от великого князя. Лишь бы ему понравилось…

Отец повернулся к ней:

— Качество у нас отменное. Мы сделали всё, что могли, и даже больше. Это был бы огромный шаг. Заказ для великокняжеского двора — тоже большая честь. Престиж! Репутация. Многие наши коллеги мечтают об этом десятилетиями…

Ну да. Опустим тот факт, что я в своё время был придворным ювелиром императора и виделся с ним едва ли не каждую неделю. Но тогда и работа была куда серьёзнее, да и времена неспокойные.

А уж заказы на пасхальные яйца… Стоило один раз придумать шалость — и понеслось.

Яйцо для императрицы, ещё одно — для вдовствующей, для великих княгинь… Потом об этом прознали Юсуповы, Волконские, Шереметевы — и пришлось открывать отдельное направление в мастерской. Пятьдесят артефакторов трудились только над этими яйцами годами. Как кудахтать не начали — загадка.

Отчасти поэтому фамильное яйцо Фаберже и стало не только верхом моего мастерства, но и последней шуткой. Я хотел создать нечто, что не повторит никто и никогда. И создал. А в вечер, когда оно было закончено, внуки нашли своего старика в кабинете бездыханным.

Я был готов отправиться в заточение на целую вечность, чтобы защищать потомков. Но у судьбы чувство юмора оказалось куда интереснее, чем у меня…

— Согласен, — отозвался я, отвлекаясь от воспоминаний. — Если удастся договориться с Овчинниковым, а потом получить приятный отзыв от великого князя, сможем как следует развернуться с производством.

Он посмотрел на нас обоих:

— Это путь к восстановлению нашей былой славы.

Лена сжала его руку:

— Ему понравится, пап. Я верю. Мы столько души вложили в эти артефакты…

Отец улыбнулся и накрыл её руку своей.

Я продолжал смотреть на дорогу, но в этот момент снова зазвонил телефон. На этот раз у Василия Фридриховича. Он вытащил его из кармана пальто и побледнел.

— Кто там? — спросил я, не отвлекаясь от дороги.

— Из банка. Уже неделю названивают, террористы! Я им и бумаги отправлял, и подтверждение платежей…

— Поставь на громкую связь, — попросил я. — Хочу послушать.

Василий ответил на звонок, и тишину в салоне разрезал противный мужской голос:

— Василий Фридрихович! Информируем, что у вас осталось три дня на погашение долгов перед нашим банком. Если вы просрочите платёж хоть на день, ваше имущество будет арестовано и продано на торгах!

— Выключи, — сказал я. — Это запись. Они просто мотают тебе нервы.

Василий с облегчением сбросил звонок и вздохнул.

— Ну зачем же они так? Мы почти сотню лет были их клиентами…

— Банк недавно сменил владельца, — сказала Лена. — Активы выкупили какие-то черти из Москвы, уж простите. И вот с тех пор началось… Я разговаривала с коллегами — все жалуются. Стоит задержать платёж хоть на три часа — начинаются звонки среди ночи. И управы на них нет!

Я втопил педаль газа и свернул с набережной.

— Ничего, — сказал я. — Скоро они очень удивятся.

Глава 29

Я уже несколько раз пересматривал запись, но так и