Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса VIII - Ваня Мордорский

Я сидел у костра и слушал. Просто слушал.

Лисы тоже молчали, прижавшись друг к другу.

Души продолжали приходить. Одна за другой. Десятки, не сотни. Их было меньше, чем мне показалось, когда я впервые осмотрел храм триграммным зрением.

Чай в чайнике закончился, но я продолжал создавать Символы. Они парили в воздухе, окружая костёр и всех нас светящимся облаком.

И постепенно души начали исчезать.

Последняя, совсем маленькая, прошептала:

— Спасибо… так тепло… так хорошо… наконец-то… покой…

И растворилась.

Тишина.

Я огляделся триграммным зрением. Храм был пуст. Не осталось ни одной тени, ни одного злого духа. Даже негативная энергия, которая пропитывала это место, начала рассеиваться.

Место стало… чистым. Полностью.

Я выдохнул и откинулся назад, опираясь на руки. Усталость навалилась разом — я потратил много Ци на создание Символов. Хотя нет, дело было даже не только в Ци, а и в чем-то другом, будто помогая другим душам, я и сам расходовал энергию души.

Зато теперь внутри стало тепло.

Кот всё это время сидел рядом не шевелясь. Теперь он поднял голову и посмотрел на меня.

— Спасибо, что отпустил их, Праведник.

Оставался один вопрос. Что делать с котом?

Спасибо всем тем, кто читает и не забывает комментировать, это важно))

Глава 22

Кот сидел на ступеньках и молчал, глядя в пустоту. В его позе было что-то… незавершенное. Словно он ждал, что я сделаю с ним то же, что и с другими духами — отпущу или изгоню. Но я этого не делал. Не видел необходимости.

Я еще раз активировал триграммное зрение и внимательно изучил его.

Удивительно.

Цепи вокруг кота действительно побелели и ослабли после того, как я отпустил остальные души. Темные нити негативной Ци, которые раньше опутывали его, стали почти прозрачными, едва различимыми. Но они всё еще были там — тонкие, как паутинки, но крепкие. Вот только теперь эти цепи не были сотканы из страданий или боли — это были цепи привязанности. Любви к этому месту. Воспоминаний о счастливых днях. Преданности тем, кто когда-то заботился о нем. Поэтому они побелели.

Нити уходили от кота во все стороны — к руинам храма, к могилам, к каменной ступеньке, где он когда-то грелся на солнце, к нише в небольшой статуе, где он лежал. Каждая нить была его воспоминанием-привязанностью.

Я вдруг понял — теперь кот был связан не с людьми, которые давно ушли, а с самим местом!

Это был его дом и его жизнь.

Всматриваясь в эти цепи, я понял — они не причиняли ему вреда. Наоборот, они были источником его существования. Без них он бы просто растворился.

Кот не был злым духом в традиционном понимании — он был чем-то средним между чистым духом и неупокоенной душой. Его привязанность к этому месту была не проклятьем, а выбором. Осознанным или нет — другой вопрос, возможно у животных это как-то по инерции делается. Это заставило меня ненадолго задуматься.

До сих пор я встречал в основном злых духов — гуи, шуйгуи, различные мо и яо. О других я просто слышал, но не пересекался. И большинство из них были искажены болью, злобой, страданиями.

Нет, я видел, конечно, застрявшие души, вроде тех, в Урне или в ловушке, как душа того Праведника, но отнести их к злым духам язык не поворачивался. А тут, в этом заброшенном храме я увидел еще одну грань. Этот кот показал мне, что существуют и другие формы посмертного существования — духи, рожденные не из ненависти, а из любви или, скорее, преданности. Не из желания причинить вред, а из нежелания отпускать. Он ведь явно мог уйти в посмертие, как душа той клячи, которая меня спасла у Холмов Святости. Там, держа ее голову в руках, я на мгновение видел ее светлое посмертие, странный иллюзорный мир. Может, у котов был такой же?

Я закрыл глаза и погрузился в состояние Зеркала-Сознания. После очищения храма это было легко, я был в нужном настроении. Мир вокруг стал тише. Я перестал слышать потрескивание углей, шелест травы, дыхание лис. Вместо этого я начал ощущать потоки Ци — как они движутся, переплетаются, изменяются.

И я ощутил храм.

Не как строение из камня и дерева, а как место силы. Как узел в огромной паутине энергий, которая покрывала всю Поднебесную. Каждое место оставляло след в этой паутине. Каждое событие создавало рябь, расходящуюся кругами. Смерть, рождение, радость, горе — всё это влияло на ткань реальности, изменяя её, искажая или исцеляя.

Я ощутил, как храм когда-то был светлым узлом — местом молитв, спокойствия, гармонии. Потом трагедия превратила его в тёмное пятно, источающее печаль и привлекающее злых духов. А теперь, после очищения, он снова начал светлеть, но не до конца.

Что-то ещё удерживало его в промежуточном состоянии.

Я углубил восприятие, следуя за нитями Ци, и понял.

Кот.

Он был частью этого места. Не паразитом, не злым духом. Он был… хранителем. Стражем. Даже после смерти он продолжал выполнять свою роль — охранять храм, ждать возвращения людей, отгонять слабых духов. Похоже, именно он разгонял их по закуткам и щелям.

Я попытался почувствовать, вредит ли его присутствие Поднебесной? Создаёт ли негативную рябь в потоках Ци? Портит ли баланс?

Несколько минут я чутко прислушивался к какому-то внутреннему камертону и не почувствовал ничего.

Место не издавало всплесков негативной энергии и не создавало ряби на теле Поднебесной.

Кот был нейтрален. Как камень. Как дерево. Как сам холм.

Он просто существовал. Так нужно ли с ним что-то делать?

Я пока не знал.

И вдруг мне стало интересно — сколько еще таких существ бродит по Поднебесной? Сколько духов, которые не являются злыми, но и не могут найти покой? Души, которые цепляются за мир живых не из злобы, а из привязанности?

Может быть, моя задача как Праведника не только в том, чтобы изгонять зло. Может быть, иногда нужно просто понять. Принять. Позволить существовать тем, кто не причиняет вреда. И не «клеймить» всё Символом Изгнания.

Возможно, не все духи должны быть изгнаны. Не все души должны быть упокоены. Существует разнообразие. Множество оттенков между жизнью и смертью, между добром и злом, между покоем и страданием.

Я вспомнил слова Бай-Гу о балансе.