Проклятый Портной: Том 3 - Артем Белов

присутствие поблизости хитрожопых ублюдков. — Вот вы, Пётр Николаевич, как своё выживание описывать будете? Расскажете следователю, что жили в просторной комнате и попивали холодненькую водичку, пока остальной люд ночевал на полу. Или в красках распишите, как отдавали последнюю каплю воды страждущим?

— Воду я и так отдал. И из-за вас, кстати, — не сдержавшись и сменив благодушный тон на раздражённый, процедил сквозь зубы Петров. — Я понимаю, к чему вы клоните, Максим. Но вы ещё слишком молоды, чтобы понять, какой шанс упустите, если не примете моё предложение. Насколько я знаю, ваш род не слишком известен, иначе я бы про вас слышал. А значит, приличный кусок пирога, откушенный от Чегарёвых, пойдёт вам на пользу.

— Не подавиться бы…

— Вы справитесь.

— А я не про себя, Пётр Николаевич, — я не сдержался от улыбки, заметив, как на это оскалился «добродушный» Петров. — Ваше предложение я услышал и вроде бы даже понял, но не принял. Пачкаться во всём этом… Да ещё и имперским дознавателям врать…

— Не врать, Максим Витальевич! — Пётр Николаевич подскочил с кресла, видимо, поняв, что в его плане появились неучтённые факторы. — Ни капли лжи. Чегарёвы облажались. Не справились с тем, что на них возложила Империя. Так пусть страдают. А если их страдания позволят нам стать богаче, так это ещё лучше!

— А как же слова о любви, всеобщем братстве? Ну там плечом к плечу и всё такое? Зуев тут крутится, старается вам во всём угодить.

— Он так и должен делать! Это его обязанность. Он слуга, не более того. А учитывая его скудоумие, кем-то большим ему не стать, — Петров вновь уселся в кресло и откинулся на спинку кресла. — Судя по вашим словам, от моего предложения вы отказываетесь?

— Да, — я кивнул, и выпрямившись, перехватил постамент поудобнее. — А теперь прошу извинить, но мне пора заняться делом. Ведь пока некоторые только болтают, кому-то нужно спасать тонущих.

— Всех не спасёте, Серов, — угрожающе произнёс Петров, когда я уже почти закрыл дверь его комнаты.

И, наверное, не видь человек десять то, как я захожу к этому уроду, я бы вернулся и провёл с ним воспитательную беседу. Однако этот разговор я ему ещё припомню. Не сейчас и не здесь, а там, на поверхности, но припомню.

По итогу из-за всех этих стычек и разговоров с опреснителем я провозился почти что до самого обеда. Вначале освобождал «хран» от постамента, потом прогулялся до сушившихся на причале обрезков осьминожьих шкур и выбрав самые тонкие, вернулся в кабинет управляющего, где под его непрекращающийся бубнёж продолжил возиться с опреснителем.

Впрочем, нервное ворчание, изливающееся от Игоря Евгеньевича, было вполне объяснимо. К вчерашней неприятной ситуации в комнате с ожившим осьминогом, прибавился мой пересказ о встрече с Кулагиным и разговоре с Петровым.

После чего Зуев и стал причитать, попутно вырывая из своей шевелюры волосы. Здесь действительно, куда ни кинь, везде клин. Помогай Петрову с его подельниками, всё равно жалобу накатают. Не помогай, тоже накатают.

Однако я на вопросы, что же ему, Зуеву делать, отвечать не спешил. Не потому, что вредный, а потому что голова уже совсем не работала. А в таком состоянии я ух чего насоветовать могу. Да и не только насоветовать, а ещё и сделать. И полученным результатам управляющий точно не обрадуется.

Так что по итогу, присобачив к опреснителю «хран» и проведя испытание, убедился, что новоявленный артефакт работает более чем хорошо и взрываться не спешит, нагло конфисковал у Игоря Евгеньевича бутылку с вином и отправился в номер. При этом напоследок рекомендовал о том, что опреснитель работает, шибко не распространяться и до вечера поднакопить воды.

Не то чтобы я думал, что Петров в открытую решит уничтожить единственный источник воды, но вот то, что он какую-то гадость придумает, это как пить дать.

В общем, поделившись очередной мудростью с управляющим, я покинул мужчину и, наконец, направился отсыпать в номер. Однако, судя по всему, рано обрадовался…

— А ты чего тут забыл? — я нахмурился, столкнувшись с Беляевым на лестнице между пятым и шестым этажами.

— Женя пропала! — выпалил парень. — Я только в туалет сходил. Возвращаюсь, а её нет. Я уже всю Башню оббегал! На причале был, в лазарете и на третьем этаже тоже.

— Везде посмотрел? — вздохнул я.

— Да! — Беляев гневно стукнул по стене, отчего по той поползли трещины.

— Как же с вами, молодыми, тяжело… — пробормотал я. — Ладно, пойдём, только не мешай.

— Чему? — удивлённо произнёс Владимир.

— Чему, чему… Слезам, само собой…

Глава 17

Башня

Причал 24 июня 2046

Воскресенье

Обед

— Привет.

— Привет…

— Не против, если я присяду?

— Против.

Игнорируя ответ Селивановой, я уселся на край причала, перед этим успев махнуть рукой переминающемуся с ноги на ногу Беляеву. Парень жест понял правильно и, кивнув, отправился ко входу в Башню.

— Я же сказала, что против, Макс, — ровным тоном произнесла Женя, болтая ногами над многометровой пропастью, при этом, не сводя взгляда с соседнего острова.

— Вот я бы ещё всяких соплячек слушал, пытающихся своих друзей до инфаркта довести. Ты бы Беляева сейчас видела… Ноги подкашиваются, руки трясутся, язык заплетается…

— Я не соплячка! — наконец, соизволила повернуть голову в мою сторону Женя. — А Вова переживает не из-за меня, в нём просто сильно развита ответственность за других. Он также будет волноваться за любого в этой проклятой Башне, это же рыцарь в сверкающих доспехах, твою мать! Он по-другому не может!

— С чего ты так решила? — я откинулся назад, облокотившись на руки, и тоже начал болтать ногами, наслаждаясь свежим воздухом.

Местное «светило» обрушивало на причал всю свою мощь, отчего голову припекало знатно, однако здесь и ветерок имелся, так что дышалось свободнее, чем в затхлых помещениях Башни.

— Я его, считай, с самого детства знаю. Жили мы рядом, наши рода общались довольно тесно. Вроде даже одно время поговаривали, что я могу стать его женой, — Женя не выдержала и хмыкнула. — Правда, мы тогда мелкие были, так что всерьёз это не воспринимали. Ну а потом мои дед с отцом смогли заключить несколько удачных сделок с нипонцами во время экспедиции, и это значительно укрепило позиции рода. По