Деньги не пахнут 2 - Константин Владимирович Ежов

партнёр "Crabson Swaine" и одно время были адвокатом Генри Киссинджера.

Сухая констатация, будто вырезанная острым ножом. Раймонд напрягся, взгляд стал тяжёлым.

– Создаётся впечатление, что меня разыскали по досье.

– Это не расследование. Просто слухи, услышанные в коридорах "Голдман". Будь у меня желание копнуть глубже, знал бы и о специализации. Этой информации пока нет.

Тон Платонова сбивал с толку. Обычный человек осторожничал бы, прятал лишние знания подальше, а он говорил прямо, будто нарочно бросал вызов.

– Надо признать, откровенность у вас редкая, – усмехнулся Раймонд.

– Единственное, чем можно похвастать, – последовал ответ, спокойный, почти бесстрастный.

В памяти Джерарда вспыхнуло воспоминание о прошлой встрече: тогда, в защищённой комнате, прозвучали такие же опасные слова, сказанные без оглядки, словно собеседник нарочно испытывал судьбу. Сердце Джерарда ёкнуло: а что если и сейчас вырвется что-то столь же безрассудное – например, фраза про жадность к деньгам или желание пожертвовать дружбой ради баснословной суммы? Одно неосторожное слово могло разрушить всё.

Меж тем Раймонд, не меняя ледяного выражения лица, задал новый вопрос:

– С дочерью моей близки?

– Да, довольно близки.

Грудь Джерарда болезненно сжала невидимая рука. Всё строилось на убеждении, что Платонов будет держаться в рамках рассудка. Но тот снова шагнул за черту, сказав это открыто, как ни в чём не бывало.

Лицо Раймонда потемнело, в чертах проступила суровая жёсткость. Джерард попытался вставить неловкую улыбку и поспешное пояснение:

– На самом деле они не так близки…. Рейчел со всеми общается легко, дружит почти со всеми ровесниками….

Резкий взгляд Раймонда тут же оборвал оправдания – предупреждение было безмолвным, но предельно ясным. Джерард умолк.

– Забавно, – произнёс Мосли после паузы. – Ведь дочь утверждала обратное: будто вы едва знакомы и только здороваетесь время от времени.

– Верно, – откликнулся Платонов тем же ровным голосом, не выдав ни волнения, ни желания пояснить больше.

Раймонд прищурился:

– Значит, выходит, она солгала?

Глава 16

Голос Раймонда напоминал холодный скрежет металла – не громкий, но проникающий под кожу. Платонов, будто, не замечая нарастающей стужи в воздухе, спокойно качнул головой.

– Не знаю, что именно сказала вам Рейчел, – прозвучало ровно, без тени смятения. – Со своей стороны обозначил только факты.

– И всё же, вы действительно близки?

– Всё зависит от того, как понимать слово "близость". Половину недели мы ужинаем вдвоём. По моим меркам – это отношения.

В глазах Раймонда, как в глубине раскалённой печи, вспыхнул гнев.

– Значит, Рейчел скрыла это от меня?

В его голосе зазвенела стальная нота ярости. Взгляд стал убийственным, будто остриё кинжала упиралось прямо в горло. Но Платонов лишь пожал плечами, словно речь шла о пустяке.

– Даже если скрыла – нет ничего необычного. Дети часто утаивают что-то от родителей. Причины не всегда бывают опасными или дурными.

Слово "не" растворилось, словно его и не было. В сознании Раймонда остался лишь намёк на угрозу. Лицо его окаменело, глаза впились в собеседника, словно хотели прожечь насквозь. Атмосфера в зале натянулась, как струна перед разрывом.

– Близки с моей дочерью… Но речь идёт о простой дружбе молодых людей?

Джерард, чувствуя, как по спине стекает липкий пот, мысленно умолял: "Только скажи, что это дружба…".

Но Платонов не стал облегчать его муки.

– Нет, это не обычная дружба.

Грудь Джерарда сдавила ярость, зубы впились в губу, чтобы не вырвался крик. Раймонд уже почти сорвался, подозрения вспыхнули в нём пожаром.

– Более чем дружба? Хотите сказать – романтические отношения?

– Этого я не утверждал. Но назвать её простой дружбой язык не повернётся.

– И как же тогда вы её определите?

Тишина повисла тяжёлым свинцом. Казалось, одно неосторожное слово – и грянет взрыв.

– Об этом не могу говорить, – наконец произнёс Платонов, словно ставя печать на недосказанности.

Джерард с облегчением выдохнул. Пусть ответ опасен, но всё же не безумен.

Раймонд же напрягся ещё сильнее. На лице проступила тёмная тень – признание особой связи с дочерью без объяснений оказалось для него невыносимым.

– Вы сами утверждаете, что откровенность – ваше достоинство, а сейчас уходите от ответа?

– Секрет, доверенный под честное слово, не может быть разглашён. Для этого нужно разрешение того, кому он принадлежит.

– Значит, вы храните какой-то тайный договор с моей дочерью?

– Да, именно так. Но никакой опасности в этом секрете нет.

Воздух сделался ледяным, дыхание в горле застывало, словно перед грозой. Взгляд Раймонда излучал смертельную угрозу, но Платонов оставался спокойным, даже позволил себе взглянуть на часы, а затем перевёл глаза на Джерарда.

– Так ради чего, собственно, вы хотели этой встречи?

Джерард, не находя слов, лишь умоляюще метнул взгляд к отцу, будто пытаясь сказать: "Не время поднимать такие темы".

Платонов тяжело вздохнул и, словно смиряясь, вновь обратился к Раймонду:

– Хорошо. Если настаиваете, могу пояснить. Но для этого придётся заручиться согласием другой стороны. Разрешите сделать звонок?

Гневное молчание, прожигающий взгляд – и, наконец, короткий, почти сквозь зубы кивок Раймонда.

Сергей Платонов поднялся, шагнул к окну, откуда пробивался тусклый свет, и достал телефон.

Глубокое, затянутое тишиной помещение лаунжа словно дышало напряжением. Воздух пах дорогим табаком, мягкой кожей кресел и лёгкой горечью чёрного кофе, застывшего в бокале на столике. Хоть расстояние между собеседниками было немалым, каждый шёпот, каждое слово при желании можно было уловить.

– Рейчел, твой отец не оставляет попыток выяснить, что нас связывает. Скрывать дальше смысла нет, – прозвучало неожиданно спокойно.

На лицах Раймонда и Джерарда, словно по команде, отразилось одинаковое выражение – морщины гнева прорезали лбы, взгляд потяжелел. Раймонд уже подыскивал место и время, где сможет выместить ярость, а Джерард до смерти боялся услышать следующее слово.

И тут прозвучало оно – короткое, резкое, будто удар каблука о мрамор.

– Можно рассказать о нашей сделке?

"Сделка?" – это слово резануло слух. Слишком грубо, слишком чуждо для Рейчел, словно кристальный бокал заполнили мутной жидкостью.

Вернувшись на своё место после короткого звонка, Сергей Платонов без предисловий заговорил о том, что никто не ждал.

– Некоторое время назад Рейчел попросила об услуге. Речь шла о фонде под названием фонд Калсмана.

Раймонд нахмурился, словно впервые слышал чужое имя.

– Фонд… Каслмэн?

– Да. Болезнь редкая, пять тысяч новых случаев в год. Почти никаких лекарств.

Взгляд Джерарда метнулся к Платонову, зрачки расширились. Мысль молнией пронеслась в голове: