Наследие Маозари 9 - Евгений Панежин

В этот момент мне очень сильно захотелось прямо сейчас отправиться обратно, домой, в империю Арон, где всё ясно и понятно, и больше никогда сюда не возвращаться.

Тут я увидел, как худенькая женщина, на которой была надета розовая кофточка с изображением какого-то зверька, похожего на земную домашнюю кошку, подвывая и обливаясь слезами, пытается тащить за руку труп крупного мужика. Я уже хотел было направиться к ней на помощь, но вовремя отдёрнул себя, заметив, что за мной внимательно наблюдают вооружённые бойцы.

Нет, нельзя мне сейчас привлекать к себе лишнего внимания… Особенно внимание этих типов, подумал я.

А потом развернулся, опустил голову, чтобы моё лицо меньше мелькало перед видеокамерами, и побрёл обратно к тому проулку, где я оставил свои вещи.

Глава 55

Я шёл по тротуару, мимо автомобилей, не обращая внимания на прохожих и всё дальше отдаляясь от места бойни, а по пути размышлял над ситуацией… Откровенно говоря, шпион из меня получился довольно-таки хреновый. Ибо мне очень тяжело сдерживаться, когда, имея возможность спасти и помочь, мне приходится просто стоять и смотреть, как убивают невинных людей.

Эх, Лёня-Лёня, тяжело вздохнул я… А что ты сейчас можешь?..

Если бы я вмешался в этот беспредел и попытался спасти кого-нибудь из этих бедолаг, то в итоге сделал бы только в разы хуже… Я уже не говорю про своё раскрытие и про последующую войну между нашими государствами, тут дело даже не в этом… А в том, что после моего вмешательства, бойцы в форме могли начать палить по мне со всех орудий, не обращая внимания на случайные жертвы среди протестующих, и тогда погибших было бы значительно больше. К тому же ещё неизвестно, как на мои сверхъестественные способности отреагировали бы сами демонстранты: может быть, в ужасе бросились бежать от меня, а то и наоборот, стали бы атаковать, обзывая мутантом.

И вот вроде бы всё умом понимаю, но на душе от этого ни разу не легче…

— Эхе-хех, — качая головой, грустно вздохнул я.

И зачем я, вообще, согласился на эту экспедицию?.. Да потому что только ты обладаешь подобными способностями, напомнил внутренний голос… И в итоге всё, что мне сейчас остаётся — это как можно скорее выполнить свою миссию… А именно: собрать побольше информации о местных раскладах и найти электронные компоненты. Правда, при этом мне ни за что нельзя себя раскрывать и поэтому в подобных случаях творящегося здесь беспредела, насилия и бесчинств — мне придётся быть обычным, трусливым, наблюдателем и ни в коем случае не вмешиваться.

Погружённый в свои печальные думы, я даже не заметил, как прошёл тот переулок, где хранились мои вещи… А из задумчивости я вышел только тогда, когда меня чуть не сбила машина.

Ну ты, Лёня, и придурок!.. Отскочив назад, ошеломлённо покачал я головой, глядя на видеокамеру, которая как раз смотрела на этот перекрёсток… Да таких шпионов, как я, нужно ещё до начала задания ставить к стенке и расстреливать, а потом искать других. Это ж надо, ненадолго задумался и чуть всё дело не похерил…

— Эй, парень, ты что, пьяный? — услышал я за спиной хрипловатый мужской голос.

Обернувшись, я увидел лопоухого пожилого худого мужчину, который сидел у стены многоэтажки на маленькой табуретке. На нём были, когда-то белая, а сейчас грязная и желтоватая, майка, чёрные брюки, с протёртыми насквозь коленями, и простенькие шлёпанцы. Перед мужчиной стояла небольшая коробка, с надписью «Подайте на пропитание — помогите пожить ещё немного». В коробке я заметил пару разноцветных монет и очень удивился тому факту, что в этом месте, оказывается, даже подают…

— Э-э-э… Нет, я не пьяный… Просто я оттуда, — кивнул я в ту сторону, где была демонстрация.

— А-а-а, так ты тоже с… — произнёс он незнакомые мне слова.

Я тут же сообразил, что он назвал место работы тех демонстрантов, и отрицательно покачал головой…

— Да нет… Я так, посмотреть ходил, — тяжело вздохнув, сказал я, стараясь отвечать простыми фразами и коротко.

— Ну ты даёшь, — прицокнув, неодобрительно покачал головой мужчина. — Да кто ж просто так ходит на такие мероприятия… Ты же мог там погибнуть… Причём не за что…

Мужчина продолжал объяснять мне, насколько глупый поступок я только что совершил… А я, в свою очередь, подумал о том, что этот болтливый попрошайка — именно тот клиент, что мне нужен. Тем более, похоже, что из-за моего нового модного прикида он принял меня за своего, ну или около того. А после, спросив разрешения, я уселся на корточки рядом с ним.

Понимая, что, скорее всего, наше знакомство не продлится долго, я представился ему первым именем, что мне пришло в голову… А именно: Спанч Бобом… Он же в ответ сказал, что его зовут Канатар Еби.

А дальше, контролируя свою речь и используя навыки Внушение и Эмпатия, я начал аккуратно вытягивать из него столь необходимую мне информацию.

Свой расспрос я начал с прошедшей печальной демонстрации, мол, видали, что творится?.. А что вы об этом думаете?..

Как и ожидалось, мужчина в своём ответе начал ссыпать неизвестными мне терминами и названиями. Я же, в свою очередь, изо всех сил напрягая мозг, пытался по контексту всего предложения догадаться о их значении. А в тех моментах, когда мне этого не удавалось, я осторожно задавал уточняющие вопросы. И, как мне кажется, только благодаря моим ментальным навыкам Канатар до сих пор не послал меня нахер и продолжал отвечать с доброжелательной улыбкой… Так как этих уточняющих вопросов было просто море.

Спустя некоторое время такой беседы картина произошедшего стала понемногу проясняться… Как оказалось, эти протестующие были работниками с завода по переработке вторсырья. А в том большом белоснежном здании располагается администрация этого завода. И протестовали они за то, чтобы им подняли зарплату, хотя бы на время этого голодного года. А на мой вопрос, почему этот год выдался голодным, мужчина посмотрел на меня таким взглядом, мол, а ты, парниша, вообще, с этой планеты?.. И тут я понял, что Штирлиц никогда не был так близок к провалу…

Мне срочно нужно было как-то исправлять ситуацию и я, глядя в глаза мужчине, чей взгляд был полон подозрительности, активировал навык Внушение и поведал свою грустную историю… Она была о том, как меня в одиночку воспитывал строгий и полоумный отец, который запрещал мне разговаривать с другими людьми и сам