Наследие Маозари 9 - Евгений Панежин

мужчины, я мельком огляделся… Убедившись, что никто из стоящих вокруг трупа не смотрит вниз я, не дожидаясь, когда мне снова кто-нибудь наступит на лицо, аккуратно уволок труп в землю и тут же скрылся вслед за ним.

Не теряя времени, я сделал под землёй небольшое помещение и осмотрел тело мужчины, причиной смерти которого являлось маленькое свежее пулевое отверстие в голове. Из одежды на нём были потёртые чёрные брюки, с пустыми карманами, сандалии и одноцветная серая футболка, без надписей, имевшая несколько прорех. Вся эта одежда была явно фабричного производства и для первого моего контакта с местными жителями подходила как нельзя лучше.

Сняв одежду с трупа и оставив на нём только трусы, я оттащил его немного в сторону и оставил под землёй. А потом, активировав подпространственное жилое помещение, принялся стирать шмотьё в ванне.

Как мог по-быстрому выжав мокрую одежду, я переоделся… Избитые жизнью одежда и обувь, снятые с трупа, были мне великоваты на пару размеров, отчего я сейчас выглядел как эдакий бичеватый красавчик…

— М-да, хиппи, ептить, — глядя на себя в зеркало, недовольно покачал я головой.

С помощью сенсорного зрения и ощущения своей стихии я обнаружил безлюдный переулок, а после осторожно высунул лицо наружу и осмотрелся в поисках видеокамер или чего-нибудь подобного. Как выяснилось, сейчас я находился между двумя кирпичными пятиэтажками… А невдалеке я заметил уличный фонарь, явно электрический и даже, скорее всего, светодиодный, а также переднюю часть припаркованного автомобиля, который чем-то напоминал УАЗ Патриот… Тут послышался звук работающего двигателя и, немного высунув голову, я увидел, как по улице, перпендикулярной проулку, один за одним проехали два мотоцикла…

— Охренеть! — шокировано выдохнул я, из-за нахлынувшего чувства ностальгии.

Да, конечно же, я ожидал здесь увидеть высокотехнологичную технику и всё такое, но, как оказалось, морально к этому не был готов.

Не найдя ничего похожего на следящее оборудование, я оставил полумаску и артефактный пояс на полуметровой глубине, а сам вылез из земли без ничего, лишь с голыми руками и в одежде местного жителя.

Глубоко вздохнув, я постарался успокоить неслабое волнение, а потом с максимально беззаботным видом отправился на разведку.

Выйдя на широкую асфальтированную улицу, между рядами пятиэтажных кирпичных зданий, я увидел ещё несколько десятков разнообразных автомобилей и мотоциклов, припаркованных у обочины. А после, стараясь не крутить головой, словно только что прибывший турист, и никак не выдавать свои эмоции, особенно удивление, неторопливой походкой направился в конец улицы, где шумела толпа протестующих.

Остановившись в нескольких метрах от задних рядов, я стал наблюдать за обстановкой… На взгляд землянина двадцать первого века местные жители были вполне современно и прилично одеты. Мужчины носили брюки, джинсы, различные футболки, рубашки и кофты, а из обуви — сандалии, ботинки, туфли и кроссовки. Женщины же были в разнообразных платьях, юбках, шортах, брюках, кофточках и рубашках, и обуты в туфли, в босоножки, в те же сандалии и кроссовки. А ещё несколько десятков мужчин и женщин были одеты в одинаковые серые комбинезоны… Скорее всего, это была какая-то рабочая спецодежда.

И в общем, у меня сложилось стойкое впечатление, что я каким-то образом попал в один из современных земных городов.

К моему облегчению, со всех сторон до меня доносилась знакомая речь на языке древних, хоть и с небольшим акцентом. Но кроме того, я успел услышать здесь кучу непонятных терминов, названий и вроде как даже ругательств. И теперь мне предстояло как можно скорее выяснить, что они означают, а потом заучить их наизусть.

Людская толпа, состоящая из около трёхсот протестующих, мужчин, женщин и даже подростков, скандируя лозунги, выкрикивая ругательства и размахивая плакатами, напирала на огромные решётчатые ворота, за которыми высилось большое красивое белоснежное здание, с широким парадным крыльцом и колоннами. А по ту сторону ворот стояла группа бойцов, в чёрных форменных костюмах, с какими-то нашивками, и целилась в протестующих из огнестрельного оружия, похоже, что автоматического… Позади вооружённых бойцов стоял ухоженный седой мужчина, в сером костюме двойке и белой рубашке. Вот он как раз-таки и говорил с толпой протестующих через электронный рупор: призывал их разойтись по домам, а в противном случае угрожал расстрелом.

Немного придя в себя от увиденного, я попытался собрать мысли в кучу и сосредоточиться на деле… Как бы невзначай оглядевшись по сторонам, я мысленно выругался, так как обнаружил немало устройств, которые, скорее всего, являлись видеокамерами. Две купольные видеокамеры были установлены на воротных столбах и просматривали всю территорию вокруг ворот, ещё две были расположены на ближайших многоэтажных домах и следили за улицей. А дальше по улице я заметил ещё несколько штук, которые располагались в проулках.

Бляха-муха, да нахера ж вы здесь их столько понавешали, начиная немного нервничать, подумал я?..

— Мы хотим есть!.. Мы умираем с голоду!.. Мы хотим есть! — продолжала скандировать толпа.

— Граждане, расходитесь по домам… Иначе мы будем вынуждены открыть огонь, — ровным тоном увещевал их седой.

После его слов толпа единым организмом качнулась вперёд и от этого напора ворота слегка приоткрылись в обратную сторону. Но их сдержала толстая цепь, намотанная на прутья.

Седой что-то сказал на ухо ближайшему бойцу, наверное, командиру группы, а тот жестами передал приказ одному из своих подчинённых. Получив распоряжение, боец кивнул с равнодушным лицом, а потом, особо не целясь, одиночным выстрелил прямо в людскую толпу… После выстрела раздался мужской вопль боли, а потом какая-то женщина громко завизжала на одной ноте и толпа испуганно качнулась назад. Но тут среди протестующих кто-то уверенно начал выкрикивать лозунги и люди вновь навалились на ворота…

— Мама-мама, пойдём домой!.. Здесь стреляют, я боюсь, — со слезами на глазах проговорил какой-то парень и потянул за руку невысокую полную женщину.

— Домой⁈ И чем я тебя там буду кормить⁈ Брикетами⁈ — зло произнесла женщина и, выдернув свою руку из ладони сына, вновь повернулась к воротам и продолжила выкрикивать лозунги. — Мы хотим есть!.. Мы умираем с голоду!.. Мы хотим есть!

Хм-м, вряд ли эта толпа людей собралась здесь для того, чтобы им вынесли еды, решил я… Да и не выглядят они как жертвы Холокоста… Многие из них вполне упитанные, в том числе и мать парнишки. Вероятнее всего, эти лозунги и надписи на плакатах имеют несколько другой смысл… Но почему же в этих демонстрантов стреляют боевыми патронами⁈ А как же там всякие водомёты, резиновые дубинки и пули, слезоточивый газ и так далее — всё то, чем в подобных