Проклятый Портной: Том 3 - Артем Белов

— Погодите, Серов! — не успел я сделать и десяток шагов, как один из курортников окликнул меня. Причём, что удивительно по фамилии. — Погодите!

Уже предвосхищая последующий вопрос, я всё же остановился и обернулся.

— Вы привезли воду⁈ Еду⁈ Что вы с собой притащили⁈

— Ничего такого. Ни воды, ни еды, — покачал я головой, после чего двинулся дальше.

— Зачем вы врёте⁈ Мы все видели, что вы ныряли и что-то доставали со дна! Что вы прячете от нас в этой комнате? — чересчур храбрый мужчина схватил меня за плечо и попытался развернуть к себе лицом.

Эх, вот и настало то время, когда пора переходить от игнорирования к старому доброму насилию…

Хруст хрящей носа излишне импульсивного мужчины от соприкосновения с твёрдой поверхностью остальная компашка любопытствующих вряд ли услышала. А вот брызги крови, оросившие стену, заметили определённо все.

— Макс, ну на фига? — неодобрительно цокнул языком Владимир. — Варваре на него теперь ману тратить придётся…

Скулящий у стены мужчина, держащийся за сломанный нос, сквозь слёзы благодарно взглянул на Беляева, однако продлилась эта благодарность совсем недолго…

— Сломал бы ему ногу, — продолжил парень, проходя мимо нас. — Варя всё равно точечно лечит так себе, так что ей что сломанный нос, что ногу — всё одинаково по расходу маны.

— Да-а-а? — протянула выглянувшая на шум из-за двери целительница. — Это я-то плохо лечу? Я не понимаю, вы, что, на пару с Серовым сегодня «храброй водицы» перепили?

— Да это я так, ради красного словца, сказал, Варь… — Беляев мгновенно стушевался и мелкими шажками стал двигаться в сторону лестницы, ведущей на верхние этажи, при этом тихо шепча мне: — Макс, чего стоишь? Валим быстро, пока эти гарпии на нас не кинулись. Видишь, ты их довёл, они теперь на каждого кидаются…

— Ага, я их довёл… — я посмотрел на едва слышно хнычущего курортника, к которому никто из товарищей даже и не подумал подойти, чтобы помочь. — Воду мы с собой не привезли, еды тоже не добыли. Лезть в комнату я категорически не рекомендую. Там опасно. Вопросы⁈

— Когда выберемся отсюда, Серов, мы тебя по судам затаскаем, — неожиданно выкрикнул кто-то из толпы курортников. — Ты напал на Николая без причины… А твой друг ещё и членовредительством угрожал! Свидетели есть! Мы всё видели и слышали!

— Тоже мне угроза… Да и вообще, нет свидетелей — нет проблем, — с большим таким намёком произнесла вышедшая следом за Антоновой Ульяна.

— Да вы все у меня под суд пойдёте! За рукоприкладство и сокрытие припасов! — гневно крикнул мужчина и сделал шаг в сторону блондинки.

Правда, тут же отступил, едва за её спиной показались Евгения и Дарья. Позёвывающая Мышь вряд ли была способна хоть кого-то напугать, а вот Селиванова, в глазах которой опять вспыхнули искорки безумия, произвела впечатление на скандалиста. Как и крюк в руке девушки.

— Какое необычное утро… Все либо дико тормозят, либо странно себя ведут, — негромко рассмеялся Владимир. — Вроде бы головой о стену ударился один, а мозги отключились у другого…

— Реактивным психозом это называется, Вов. Ты бы тоже это знал, если бы пары по психологии не прогуливал, — целительница подошла к «пострадавшему» и, бросив на меня осуждающий взгляд, положила руку на плечо плачущего мужчины. — Состояние, возникающее после сильнейшей психотравмы. Ему свойственны дезорганизация мышления, потеря контроля…

— Я не прогуливал! — возмутился Беляев, после чего негромко добавил: — Приболел просто…

— Ну да, приболел. С твоим-то аспектом и лекарями под боком… — фыркнула Селиванова, демонстративно закинувшая крюк на плечо. — И то, что именно в те дни в Тобольской губернии соревнования по круговым гонкам, о которых ты нам все уши прожужжал, проходили, это, конечно, совпадение…

— Кольцевым, вообще-то… — поправил девушку Владимир.

— Вы что, не слышали, что я вам сказал⁈ Вы все под суд пойдёте! Я лично об этом позабочусь, не будь я Киселёвым! — голос у «обвинителя» во время «пламенной речи» дрогнул, однако чувство злости от того, что его кто-то смеет игнорировать, всё же оказалось сильнее инстинкта самосохранения.

— Знать бы ещё кто ты, Киселёв… Впрочем, не надо, не рассказывай. К чему мне лишняя информация о мертвецах? Дамы, с дверью можете не мучиться, эти идиоты всё равно туда полезут, а вот Осю отправьте в кабинет на втором этаже, пусть там дежурит, — произнёс я. — И предупредите охрану, что в «рыбацкой» будет шумно. И что потом её нужно забаррикадировать, как только осьминоги всех этих идиотов с собой утащат.

— Макс, это не смешно! — возмущённо воскликнула Варвара. — Они же люди!

— Люди… Думаешь, им всё же ноги переломать, как Владимир Иванович предлагал? Чтобы они не лезли, куда не надо, и дожили до прилёта спасателей? — я задумчиво посмотрел на так и продолжающего сидеть у стены «курортника». И, судя по всему, ему мой взгляд, как и слова не понравились, ибо он тут же стал бочком двигаться к своим.

— Я, между прочим, пошутил, — поспешил доложить Беляев, которому достался очередной осуждающий взгляд от Антоновой.

— Да? А ещё говорят, что у меня с чувством юмора плохо, — я вздохнул, после чего махнул рукой. — Пойдёмте уже, и так времени потеряли выше крыши.

— Мы ещё встретимся, Серов! И с тобой, и с твоими друзьями! Готовитесь остаться без последних штанов! Запомни это, Серов! — всё же решил оставить за собой последнее слово Киселёв, выкрикивая угрозы нам в спины. Впрочем, делать это он начал с безопасного расстояния, когда мы прошли больше половины пути до лестницы.

— Не, ну я ему сейчас! — возмутилась Селиванова и остановилась, однако я, не особо церемонясь, толкнул девушку вперёд.

— Иди давай, нечего руки марать о всякую плесень, — проигнорировал я возмущение хвостатой. — У тебя ещё будет возможность выплеснуть гнев.

— Да? — Женя с ненормальным интересом посмотрела на меня, отчего шедшая рядом целительница нахмурилась.

— Да, да… — закивал я, останавливаясь на пересечении двух коридоров. — Так, вы все к охране, предупредите насчёт этих идиотов. Ося, конечно, должна справиться с залётным монстром, но лучше перестраховаться. Вов, давай «хран» сюда.

— Так я думал, что мы вместе пойдём.

— Присмотришь за девчонками. До номера их проводишь и спать уложишь, — я взглядом