Меченый. Том 3. Жребий брошен (СИ) - Савинков Андрей Николаевич Funt izuma

— Да, товарищ Горбачев, конечно.

— Есть мнение, что нашей свободной экономической зоне будет не хватать рабочих рук. Непосредственно в районе СЭЗ жилье мы по понятным причинам строить не хотим, то есть нужно будет подвозить трудящихся из ближайшего крупного населенного пункта.

— Там Ивангород же рядом… — Продемонстрировал первый секретарь знание географии родного региона.

— И Нарва. Но Нарва — это уже Эстонская ССР, а растягивать проект сразу на две республики — это грозит только усложнением бюрократической волокиты. Нужно будет, видимо, кинуть отдельную ЖД-ветку с регулярными скоростными электричками. Там тридцать километров дистанции, нужно, чтобы работники добирались хотя бы минут за пятнадцать–двадцать, иначе будут опоздания, а это штрафы, сложности с иностранцами. Порт опять же: завозить напрямую оборудование итальянское, мопеды за кордон отправлять, да и внутрь СССР свою часть.

— Да, я понимаю сложности, — явно ничего не понимая, во всяком случае, что именно я хочу от него лично, кивнул Соловьев.

— Я бы хотел попросить вас, Юрий Филиппович, поднять от своего имени вопрос о передаче Нарвы и ее окрестностей из состава Эстонской ССР в состав Ленобласти. Опять же, там русское и русскоязычное население составляет абсолютное большинство, уверен, жители против не будут. Ну и для развития СЭЗ это будет полезно.

Соловьев задумчиво посмотрел на меня так, как будто видел в первый раз, но отвечать не торопился. Мы не торопясь прогуливались по набережной Невы после очередной встречи с трудящимися в Доме ученых — а то как же приехать в другой город и не пообщаться с пролетариатом — дул легкий ветерок со стороны залива, с неба светило уже не столь жаркое осеннее солнышко, на корню развеивая миф о местной бесконечно плохой погоде. Забавно, как ни прилетал в Ленинград — что в этой жизни, что в прошлой — каждый раз меня встречает отличная солнечная погода. В летнее время, конечно же, ну так зимой и в Москве, и на наших югах зачастую не сильно лучше. И чего все на Питер гонят — непонятно.

— Это может вызвать осложнения. С нашими эстонскими товарищами.

— Может, — я кивнул, остановился у чугунного парапета и задумчиво бросил взгляд на лежащую напротив Петропавловку. Хорошо было императорам: захотел — посажал всех, кто на тебя смотрит без особого восторга в глазах, в казематы. А там заплечных дел мастера быстро выведают все, что было и чего не было. И попробуй кто-то скажи слово против… — И именно поэтому я хочу, чтобы данная инициатива пошла как бы снизу. В идеале, конечно, организовать собрание местного нарвского партактива, чтобы от них предложение поступило, но как это организовать технически, чтобы товарищи из Таллина бучу не подняли раньше времени, непонятно. А у вас есть чисто хозяйственный мотив, ну и опять же, как известно, капиталисты не признают Эстонию в составе СССР. Вот вам и повод еще один — устранение возможных шероховатостей во взаимодействии с партнерами.

И опять длинная пауза. Глава Ленинграда, очевидно, прямо сейчас пытался просчитать все возможные для себя последствия подобного хода. Можно было даже «залезть к нему в голову» и попробовать смоделировать порядок его рассуждений.

С одной стороны — кандидатство в Политбюро ему уже фактически пообещали, с другой — вот такая сомнительная просьба. Просьба. Просьба от начальства — это, как известно, лишь еще одна, вежливая форма приказа. Или в данном случае это такая форма посвящения «в свои». Своеобразный способ «повязать кровью». Фигурально выражаясь, конечно, но с вполне очевидными последствиями — чтобы накрепко привязать к «своей партии» и исключить возможность перехода к оппонентам. В конце концов, противостояние по линии «Генсек — лидеры республик» ни для кого из партийцев не было новостью.

— Хорошо, Михаил Сергеевич, я организую такое предложение, — обтекаемая формулировка Соловьева намекала на то, что сам он постарается тут остаться на вторых ролях, а данную почетную обязанность скинет на того, кого не жалко. Впрочем, такой вариант мне тоже подходил: главное — создать прецедент обкусывания нацреспублик в пользу РСФСР. Обратный процесс никого бы не удивил, а вот в пользу России что-то сделать — это событие незаурядное.

— Договорились.

Глава 17−2  

Легкая промышленность

3 сентября 1986 года; Ленинград, СССР

ИЗВЕСТИЯ: Трезвость в небе — норма жизни!

Вчера министерство гражданской авиации СССР приняло решительные меры в ответ на вопиющий инцидент, произошедший на рейсе Москва—Иркутск. Пьяный дебошир, нарушая порядок и создавая угрозу безопасности полёта, напал на бортпроводника и пытался прорваться в кабину пилотов. Благодаря оперативным действиям экипажа и помощи сознательных пассажиров хулиган был обезврежен, но этот случай вновь показал: алкоголь и авиация несовместимы!

С сегодняшнего дня вступает в силу приказ о полном запрете алкоголя на борту гражданских авиалайнеров. Теперь:

— Прекращена продажа и подача алкогольных напитков на борту;

— Запрещён пронос алкоголя в ручной клади;

— Употребление спиртного в полёте приравнивается к нарушению правил перевозки.

Министр гражданской авиации СССР выступил с инициативой дополнить Кодекс об административных правонарушениях (КоАП) статьёй, предусматривающей ответственность за распитие алкоголя на борту воздушного судна. «Безопасность полётов — превыше всего!» — подчеркнул он.

Напомним, что уже полтора года в СССР идёт масштабная антиалкогольная кампания. Государство последовательно борется за здоровый образ жизни:

— Цены на алкоголь регулярно повышаются;

— Запрещено распитие спиртного в общественных местах;

— Ужесточаются меры против пьянства на производстве и транспорте.

Теперь экипажи «Аэрофлота» получат право не допускать на борт пьяных или нетрезвых пассажиров. Это необходимо для безопасности всех, кто летит самолётом. «Ирония судьбы», где герой в состоянии опьянения попадает не в тот город, теперь невозможна — и это правильно!"

Каждый советский гражданин несёт ответственность за общество, в котором живёт. Если вы видите:

Пьяного пассажира перед посадкой — сообщите на стойку регистрации!

Употребление алкоголя в самолёте — немедленно предупредите бортпроводника!

Бездействие экипажа — оставьте жалобу на горячей линии «Аэрофлота»!

Только вместе мы сделаем нашу жизнь безопаснее, чище и комфортнее!

После общения с Аньелли, Соловьевым и местными жителями мне остался последний пункт программы, но прежде чем его коснуться, необходимо дать некоторое пояснение.

Как уже упоминалось раньше, на Съезде КПСС в марте в состав секретарей ЦК была введена первая за долгое время женщина, а именно Александра Павловна Бирюкова, которой определили типично «женский» участок работы. Всё, что связано с детьми, семьёй, женскими делами разными и так далее. Можно было бы обвинить нас в сексизме, но, к счастью, в эти времена подобным никто ещё не страдал, поэтому такое распределение обязанностей было воспринято как должное.

Поначалу Бирюкова явно стеснялась, осваивалась на новом месте, а потом начала заваливать меня и Политбюро предложениями в рамках существующего курса на облегчение быта советского гражданина. Принялась с по-настоящему мужским упорством проталкивать строительство новых предприятий по выпуску предметов женской и детской гигиены, притащила проект завоза бартером вьетнамской косметики. Азиаты нам были должны как земля колхозу, а брать у них чаще всего оказывалось просто нечего. И конечно, ни один мужчина не стал бы смотреть в сторону такого специфического товара, как косметика. Ну вот серьёзно, кому эти всякие туши и помады интересны?

В какой-то момент на очередном заседании Политбюро Бирюкова вновь выступила с предложением заняться перестройкой лёгкой промышленности для приведения её в «соответствие с актуальными запросами населения». Короче говоря, чтобы наши фабрики перестали шить фигню и начали производить более востребованные вещи.