Идеальный мир для Химеролога 3 - Олег Сапфир

class="p1">— Ну, хорошо, — прервал я её. — Твоего брата вообще могут не лечить.

— Ну ладно, ладно… — тут же сдалась она.

Потом я собрал свой маленький военный совет. Псих, Рядовая, Кеша, Борис и я.

Вся моя гвардия была в сборе. Кеша сидел на спинке кресла, гордо распушив перья, всем своим видом показывая, что он здесь заместитель командира. Псих вилял хвостом у моих ног. У стены величественно застыла Рядовая. А на столе крот Борис деловито полировал тряпочкой свою лопату.

— В общем, вы сейчас моя армия, — начал я. — У кого-нибудь есть конструктивные предложения по обороне?

— Есть! — тут же заявил Кеша. — Предлагаю провести голубиную бомбардировку с воздуха. Цель — Дубаровы. Выведем из строя их род психологическим ударом!

Крот Борис перестал полировать лопату и выразительно постучал ею по столу. Его версия была понятна: «Закопаться. И ждать».

Рядовая, стоявшая навытяжку, сделала шаг вперёд и, заухав, начала изъясняться жестами. Её мысль была чёткой: «Организованный удар по флангам с последующим расчленением противника. Начать с рук и ног, попутно перейти на головы».

Я тяжело вздохнул.

— Отличный план, ребята. Я думаю, что Борис прав. Нам нужно крепиться, не отсвечивать и пока что просто смотреть, что будет происходить.

— Да чего смотреть, и так понятно, что жопа будет происходить, — встрял Кеша. — Уже даже самые помойные воробьи знают, что Дубаровы кого-то ищут. И они очень злые.

— Ну, кто вообще подумает на захудалого ветеринара? А даже если и подумают, то у нас есть чем ответить. Мы — сила! Мы готовы к бою! Да, Псих?

Псих с таким энтузиазмом затряс головой в знак согласия, что со всего маху приложился лбом о металлическую ручку моего кресла. Раздался глухой «дзынь». Его глаза закатились, и он мешком рухнул на пол, подёргав лапами.

— Чего-о-о? — Кеша недоверчиво вытянул шею, глядя на распростёртое тело. — Хозяин, и это наша главная ударная мощь? Он сам себя нокаутировал!

— Я же говорил, он ослаблен после операции, — вздохнул я, подталкивая Психа носком ботинка. Тот не реагировал. — И вообще, он не от удара отрубился, а просто равновесие потерял. Слишком резко головой крутил. Завтра будет в норме.

— Может, тебе после войны нужно было ему операцию делать?

— Ну, во-первых, война может и не наступить, а во-вторых… — я вдруг замолчал, уставившись в одну точку.

Прошла секунда, другая…

— А во-вторых, жопа, — закончил я, нахмурившись.

— Это моё слово, — обиженно заметил Кеша.

— Слово твоё, а ситуация наша.

Я поднялся, прошёлся по кабинету. Ну да, точно. Не показалось.

— Знаете, посидите-ка вы здесь. А я сейчас отойду и вернусь.

Я вышел из клиники через чёрный ход и оказался на заднем дворе. Огляделся, посмотрел на тёмное небо, затянутое тучами, и улыбнулся.

— Хороший вечер, чтобы умереть. Правда, ящерица?

Воздух перед мной замерцал, сгустился, и из невидимости проявился средних размеров дракон, покрытый чёрной чешуёй. Он стоял на четырёх лапах, и его вертикальные зрачки не мигая смотрели на меня.

— Я прибыл, чтобы убить носителя метки драконьего бога, — его рокочущий голос прозвучал в моей голове.

Я мысленно усмехнулся. Надо будет сказать за это спасибо Вестфалю.

«Поддержи на время, я потом заберу».

Вот и забрал бы уже, а то мне тут из-за тебя сейчас придётся отбиваться…

Глава 3

Я стоял на заднем дворе и смотрел на дракона.

Ну, по крайней мере, он ещё не напал. Это уже плюс.

Чёрный чешуйчатый хищник, размером с небольшой автомобиль, стоял на четырёх лапах. Его вертикальные зрачки буравили меня взглядом, а из ноздрей вырывались чуть заметные струйки пара.

Он не был огромным, как Вестфаль. Не внушал того первобытного ужаса, который заставлял целые армии бросать оружие и бежать. Но это всё равно был дракон. И он смотрел прямо на меня.

Откуда он, чёрт возьми, взялся? И почему прямо у меня на заднем дворе?

Я мысленно прикинул расклад. Позвать своих бойцов?

Псих сейчас в отключке, сам себя нокаутировал.

Кеша где-то на шкафу строит планы по захвату мира.

Борис-крот… ну, он, конечно, парень боевой, но против дракона его лопата — так себе аргумент.

Рядовая? Да глупо это — натравливать на дракона обезьяну с автоматом.

Придётся, видимо, самому что-то придумывать.

— Я прибыл, чтобы убить носителя метки драконьего бога, — рокочущий голос дракона прозвучал прямо в моей голове.

Я вздохнул. Ну конечно. Спасибо тебе, Вестфаль, друг ты мой хвостатый. Кажется, за меткой пришли. Только не забирать, а аннигилировать вместе с носителем.

— Слушай, такой вопрос, — сказал я вслух. — Почему я должен быть повержен, если у меня эта метка? Это же вроде как круто, нет?

Дракон склонил голову набок, его вертикальные зрачки сузились.

— Потому что так нужно.

— А почему так нужно?

— Так гласят законы.

— Какие ещё законы?

— Законы драконьего племени.

— А какого именно племени?

Дракон тяжело, почти по-человечески, вздохнул.

— Да не знаю я… Просто будешь повержен. Прими свою участь.

Да уж, логика драконов меня всегда поражала своей… избирательностью.

Вестфаль однажды чуть не спалил целый город, и всё из-за… карт и пива.

Дело было так: он в человеческом обличье зашёл в таверну и сел играть в карты с местным гномом-пивоваром. Ну, играли они, играли, и тут этот рыжебородый коротышка предложил пари: кто больше выпьет огненного пива, настоянного на самом остром перце и выжимке из яда Пустынных Скорпионов — тот и забирает банк.

Вестфаль, конечно, расхохотался. Он же дракон! Существо, которое дышит огнём! Проиграть какому-то коротышке-гному в питье огненного пива? Абсурд! Он согласился, даже не задумываясь.

Первые три кружки пошли легко. Пятая уже слегка жгла. К седьмой Вестфаль начал подозревать, что гномы, возможно, эволюционировали не из камня, а из самого пива. К десятой он уже не мог вспомнить, зачем вообще пришёл в эту таверну.

— Ещё! — заорал тогда Вестфаль, стукнув кулаком по столу так, что карты разлетелись. — Я… я могу… могу…

— Можешь заплатить? — невинно спросил гном.

Вестфаль, совершенно не соображая, что делает, высыпал на стол целую кучу драгоценных камней. Потом продолжил пить. Потом начал делать ставки размером с годовой бюджет небольшого герцогства. Потом проиграл всё до последнего золотого.

А когда протрезвел под утро в луже за таверной, обнаружил пустой кошелёк и смутные