Частный детектив второго ранга. Книга 2 - Алекс Ключевской

— Паша! — Ольга развернулась к мужу, её глаза опасно засияли, а в комнате по стенам начали пробегать видимые абсолютно всем молнии.

— Не слушай его, дорогая, он врёт! — тут же среагировал Павел.

— Я вру? Да будет вам известно, что я никогда…

— Кто-нибудь мне объяснит, что творится в моём доме? — все резко обернулись к двери. Стоявшие впереди Беркутовы с удивлением смотрели на высокого мужчину в ярко-рыжей куртке с уставшим, заросшим тёмной щетиной лицом.

— Мяу-у-у! — завыл откуда-то из-под кровати Савелий и бросился мужчине прямо на руки, громко завывая при этом.

Громов подхватил кота на руки и снова медленно проговорил:

— Так что, вашу мать, здесь происходит?

Глава 22

Мои слова прозвучали своеобразным сигналом, после которого все разумные, и не совсем разумные, находящиеся в комнате, разом заговорили. Молчала только хорошенькая блондиночка с пунцовым от смущения лицом и Дерешев. Скорее всего, им было что сказать, но в царящей какофонии их голоса были бы точно лишними.

Вначале я честно пытался выслушать и даже что-то понял из предъявляемых мне и друг другу претензий.

— Андрюша, это ни в какие ворота не лезет! — горестно стенал у меня в голове кот. — Они здесь в твоё отсутствие мышей развели, а у Наташки в спальне сами собой голые мужики появляются! И меня никто не любит! Катька не дала подшутить над этими шавками, которых ты зачем-то в наш дом притащил. И кто-то жрёт мою колбасу!

— Эта пустоголовая идиотка выставила меня в идиотском свете! И не нашла более подходящего момента, чем когда прибыли её родители, — орал Макеев, а затем, повернувшись к побагровевшим от ярости Беркутовым, продолжил: — А вы почему сразу же сюда поднялись, а не как все добропорядочные люди стали дожидаться вашу доченьку в гостиной? Или, Оля, это привычка такая — врываться в чужие спальни, чтобы застать Павла в койке с другой женщиной?

— Замолчи! — вскричала Беркутова и шагнула к нему со стиснутыми кулаками. Но почти сразу повернулась ко мне: — Воспользовавшись вашим отсутствием, Андрей Михайлович, этот известный развратник соблазнил мою дочь, которой вы дали приют в своём доме! Неужели после всего, что произошло, вы ничего не предпримете?

— Не слушайте их, Андрей Михайлович, вы же помните, в каком исключительном положении оказался граф Макеев. Не спорю, это чудовищное недоразумение произошло исключительно по моей вине… — вместе с матерью говорила Наталья, стараясь всех перекричать.

— Как у тебя только язык поворачивается, Саша, говорить гадости в той ситуации, в которой мы тебя застали? В то время как единственное, что я хочу сейчас сделать — это вызвать тебя на дуэль! — к хору голосов присоединился голос Беркутова.

— Я всего лишь говорю правду, и это неудивительно. После того, что на меня свалилось, в том числе из-за твоей дочери, я имею полное моральное право наконец-то не следовать идиотскому этикету! — парировал Макеев.

— Андрюша, ты видишь, что творится? — продолжал надрываться Савелий, вцепившись в меня. — Ну почему ты стоишь и ничего не делаешь?

Тем временем Беркутовы с Макеевым снова перешли на личности. Все были красные, с сжатыми в кулаки руками. Я даже не понял, у кого конкретно сдали нервы окончательно, но комнату заметно тряхнуло, а по стенам побежала изморозь, в которой сверкали ярко-красные, очень агрессивные на вид искры, а под изморозью в стене начала формироваться трещина.

— Так, успокойтесь! Вы мне сейчас замок разрушите! — рявкнул я, но они меня не слышали, продолжая на все лады костерить друг друга.

Искры становились какими-то совсем уж опасными на вид, и тогда я понял, что ждать дальше уже нечего. Выхватив пистолет, я поднял руку и выстрелил в потолок. Бах! Звук выстрела в замкнутом пространстве — это то ещё удовольствие. Зато сработало. Воцарилась просто идеальная тишина. Савелий так в меня вцепился, что проткнул одежду когтями и ухватился за кожу. Я зашипел и попытался его оторвать от себя, но он прижался ещё сильнее, правда, когти убрал. Все уставились на меня, даже не замечая, как на головы сыплется штукатурка.

— Ну вот и отлично, — я убрал пистолет обратно в кобуру. — Граф, вы бы прикрылись чем-нибудь. А то, глядя на вас, в голову сразу же начинают закрадываться очень странные ассоциации. Но мы не в парке, и на вас нет плаща, так что…

— Что? — Макеев моргнул, а потом опустил взгляд, чтобы рассмотреть себя. — А, чёрт! Почему мне никто не сказал, до какой степени я не одет! Идиоты!

Он схватил с пола какую-то шёлковую тряпку и попытался её на себя натянуть. Тряпка при ближайшем рассмотрении оказалась халатом Натальи Павловны, и он никак не хотел натягиваться на широкие плечи графа и что-то там прикрывать. Плюнув на попытки надеть халат, Макеев отшвырнул его в сторону, схватил с постели одеяло и завернулся в него. И всё это время все находившиеся в комнате смотрели на него, не отрывая взгляда. Даже, кажется, Валерьян Васильевич, стоящий за Дерешевым, пытался всё рассмотреть в подробностях из-за плеча оборотня.

Только хорошенькая блондинка продолжала стоять к Макееву спиной и смотрела на меня, на Дерешева, на стену, в общем, куда угодно, только не на обнажённое мужское тело. Но что характерно, из комнаты не выходила. Я обернулся и усмехнулся. На стене висело небольшое зеркало, в котором отражалась большая часть комнаты. Всё-таки девчонке было любопытно. Поймав мой взгляд в зеркале, она вспыхнула ещё больше и резко развернулась лицом к графу.

— Заметьте, граф, я даже не спрашиваю, почему вы оказались в таком интересном виде, — сказал я, когда он более-менее прикрыл наготу. — Когда произошёл тот, хм, несчастный случай, вы были вполне одеты.

— Это ваш чёртов кот, — буркнул Макеев. — Он постоянно пытался точить когти, что-то срывая. Этим чем-то оказалась, к счастью, одежда.

— Савелий, — я посмотрел на прижимающегося ко мне кота.

— А что сразу Савелий! — взвился кот. — Савелий, между прочим, места себе не находил! Я весь извёлся! Я переживал! Мне поговорить было не с кем! Да ещё кто-то явно мою колбасу ворует! А у меня нервы! Мне всё это стоило седых волос! — и он распушил хвост, в котором виднелся один-единственный белый волосок. — Вот, видишь! И вообще, больше