Частный детектив второго ранга. Книга 2 - Алекс Ключевской

— Что мне с кольцом-то делать? — спросил я, посмеиваясь, возвращая руку на кошачий живот.

— Да в сейф сунь, — промурлыкал Савелий. — Когда-нибудь пригодится. Фишер дерьма не делает, у него все камни качественные. Ты же не собираешься замок без наследника оставить? — спросил он, приподняв лобастую голову и с подозрением посмотрев на меня.

— Я об этом не думал, — честно признался я.

— И не думай! Не смей об этом думать, Андрюша! А то гложут меня смутные подозрения, что в воздухе витают очень вредные флюиды Марка, и ты ими очень нехорошо надышался. Сначала ты о мышах думал, потом о гречке, и закончится всё так же, да? Никаких наследников при живой жене и виском об камешек, потому что кретин и на мокром берегу ночью поскользнулся? — Савелий вскочил и зашипел на меня, выгибаясь и выпуская когти.

— Успокойся, ничем я не надышался, — я спихнул кота на пол, пока он мне ноги не расцарапал. — Чтобы думать о таких вещах, нужно хотя бы с девушками начать знакомиться. Вот на бал поеду и сразу начну думать о наследнике, — я усмехнулся.

— Вы решили посетить бал Беркутовых? — в холл вошёл Аполлонов, услышав мою последнюю фразу. — Имейте в виду, бал собирается посетить вдовствующая графиня, и это будет то ещё приключение для всех присутствующих.

— Зато не скучно, — возразил я, глядя на мага.

— Да уж, скучать вам точно не придётся, — Всеволод Николаевич ухмыльнулся. — Вдовствующая графиня Беркутова очень… интересная дама.

— Бал — это хорошо, — начал рассуждать Савелий. — На этом балу много девиц обычно бывает. А то ты, правда, по сути, только с Иркой Князевой знаком. Ирочка хорошая, подарок мне принесла, но ей уже за двадцать! Интересно, когда уже её отец перестанет страдать непонятно чем и просто не выдаст её замуж? Неужели ему собственную дочь не жалко? Ещё год-два, и кто на неё вообще посмотрит?

— Вы закончили с защитой? — спросил я, стараясь не обращать внимание на бубнёж кота. Выглянув в окно, попытался определить, что же изменилось в защитном контуре.

— Нет, разумеется, — поджал губы Аполлонов. — Я ещё только начал. Убрал весьма странные настройки, вроде тех безумных допусков в поместье, и определил ключевые точки, чтобы именно на них постепенно нарастить небольшие улучшения. Ничего сверхъестественного: небольшой ответ в виде цепных молний при активации защиты, парочка ловушек…

— Не нужно слишком увлекаться, Всеволод Николаевич, — быстро проговорил я, прерывая его.

— Разумеется. Я же уже сказал, что внесу всего лишь несколько штрихов. Дерешев первые изменения уже одобрил, — тут же ответил Аполлонов и резко сменил тему разговора. — Ну что, Андрей Михайлович, вы готовы пройти полную диагностику?

— Нет, — я покачал головой. — Но я прекрасно осознаю необходимость этого шага.

— Тогда давайте я ещё немного покопаюсь в библиотеке, и на днях мы начнём выяснять, что за странности с вами творятся, — немного подумав, произнёс Аполлонов и направился в библиотеку.

— Ну вот и отлично, — пробормотал я, направляясь к лестнице. — Хорошо, что не сейчас меня будут препарировать. Так что у меня есть время отдохнуть и немного морально подготовиться.

***

В комнату, погружённую в полумрак, вошла молоденькая горничная.

— Семён Алексеевич, вы здесь? — спросила она, оглядываясь и пытаясь что-то разглядеть в темноте. — Семён Алексеевич, Ростислав Семёнович просил вас найти. Вы не вышли к завтраку, и господин барон изволит выражать недовольство.

Ответом ей была тишина. Девушка поёжилась и прошла в комнату, пытаясь определить, Голубев здесь или всё-таки нет. Свет почему-то не зажёгся, и горничная подошла к окну, чтобы одёрнуть шторы и впустить в комнату немного света.

Барон Князев выделил своему управляющему целый флигель, состоящий из трёх комнат, большого санузла и даже маленькой собственной кухоньки, где Голубев мог приготовить себе кофе. После того как Семён отослал Анфису куда-то в Сибирь, во флигеле почти всегда было тихо. Это было настолько непривычно, что девушки, прибиравшиеся здесь, невольно чувствовали себя неуютно.

Солнце сразу же осветило маленькую гостиную, и горничная повернулась, сразу же увидев управляющего. Он сидел за столом, уронив голову на руки. Создавалось ощущение, что Голубев спит.

— Семён Алексеевич, вот вы где, — девушка приблизилась к нему и обошла стол, чтобы увидеть его лицо. Широко открытые глаза уже подёрнулись смертной пеленой, а в уголках рта явно засохла пена. — А-а-а! — завизжала горничная и, выбежав из комнаты, побежала к барону, чтобы сообщить ему, что Голубев мёртв. При этом она не переставала визжать, а в её глазах плескался ужас, потому что даже её опыта хватило, чтобы понять: управляющий барона Князева умер не естественной смертью.