Владимир, сын Волка (СИ) - RedDetonator

— Я обещаю тебе, что не позволю такому потенциалу пропасть зря, — пообещал ему Директор. — Отдел, который ты возглавишь, будет заниматься аналитикой, а когда придёт время, возьмёт на себя работу с кадрами.

— Я ценю это, Владимир Вольфович, — кивнул Саид.

— Это ещё не всё, — покачал головой Директор. — Скоро ты переедешь в 1-й микрорайон, где тебе выдадут двухкомнатную квартиру вон в том доме.

Он указал на хрущёвку, примыкающую к парку торцевой стороной.

— Это тоже аванс, — произнёс Директор.

— Что должен будет делать отдел, который я возглавлю? — спросил Саид. — По-настоящему, а не официально.

— Хорошо, что ты всё понимаешь, — улыбнулся Директор. — Настоящая работа — собственная безопасность ХАД. Выявление фактов коррупции, а также поиск шпионов и предателей.

В ХАД нет отдела собственной безопасности, потому что эту работу взял на себя 2-й отдел Представительства КГБ, который, конечно, выявляет факты коррупции или предательства, но не вовлечён полноценно, как мог бы быть вовлечён отдел ХАД.

Директор был и будет сторонником «афганизации» этой войны, поэтому предпринимает усилия по созданию отдела аналитики, который станет отделом собственной безопасности и займётся выбраковкой не только воров и предателей, но и некомпетентных.

И такой человек, как Саид Сафар, лучше всего подходит для организации подобного отдела. Это будет проверкой — и самого Саида, и метода Директора.

— Но это будет потом, — сказал Директор. — А пока, делай свою работу и готовься к обучению в Москве.

* Демократическая республика Афганистан, город Кабул, 1-й микрорайон, квартира Жириновского, 12 июля 198 4 года*

«Это на закупку ковров», — переложил Директор четыре пачки рублей в портфель. — «А вот это в фонд».

Он перекидал пару десятков толстых пачек в картонную коробку.

— Ты себя нормально чувствуешь? — поинтересовался сидящий напротив него Орлов.

— А что не так? — озадаченно посмотрел на него Директор.

— Это же десятки тысяч рублей, — сказал Геннадий. — Такие деньги можно заработать только за десятки лет беспорочной службы!

— Очевидно, — кивнул Директор. — И что это значит?

— Мне просто удивительно видеть, как спокойно ты их кидаешь в коробки и портфели, — усмехнулся Орлов. — Будто это не деньги, а какие-то фантики.

— Это ресурс, — сказал Директор. — И ничего более.

— А зачем? — поинтересовался Орлов.

Ему непонятно, а объяснить Директор не может. Точнее, может, но это будет иметь непрогнозируемые последствия. Поэтому он не будет.

— Надо, — ответил он. — Когда придёт время, ты всё поймёшь.

— Какое время? — нахмурился Орлов.

— Слушай, тебе что-то не нравится? — спросил Директор.

— Мне всё нравится, — покачал головой Геннадий. — Просто я не понимаю твоих мотивов. В Союзе ты такие суммы просто так не потратишь, то есть толку от них никакого. Зачем они тебе?

— Ну… — Директор задумался.

— Что «ну»? — нахмурился Орлов.

— У меня есть некоторые прогнозы, — осторожно сказал Директор. — Я вижу, к чему всё идёт, поэтому считаю необходимым подготовиться.

— К чему идёт «что»? — спросил Геннадий.

— Экономика замедляется, предпринимаемые меры дают лишь временный и сомнительный эффект, а нужно что-то стабильное и быстродействующее, — ответил Директор. — И если я верно понимаю настроения, царящие в Политбюро…

Он сделал паузу и закрыл портфель.

— Если я всё верно понимаю, то они могут захотеть вернуться к НЭП, — решился он.

— К НЭП? — усмехнулся Орлов. — Бред!

— Бред так бред, — равнодушно пожал плечами Директор.

— Нет, так не пойдёт, — мотнул головой Орлов. — Объясни развёрнуто!

— Я не хочу никого обидеть, но выглядит всё так, будто у руководства нет идей, как выпутаться из этой ситуации, — сказал Директор. — Поэтому оно, с каждым годом будет всё сильнее и сильнее склоняться к простому, всем понятному, неправильному решению. И это решение — НЭП. Я думаю, это будут производственные кооперативы — будто бы возврат к корням. Один раз сработало — второй раз тоже должно.

— В это очень трудно поверить, — признался Орлов.

— Это не вопрос веры, — сказал Директор и тяжело вздохнул. — Уж ты-то должен знать, что экономика задыхается — рабочих рук хронически не хватает, темпы роста не просто падают, а ускоряются в своём падении. Рецептов нет, ситуация уникальная, поэтому они действуют вслепую. И НЭП — это старое решение, которое позволило Ленину сравнительно быстро восстановить лёгкую и среднюю промышленность.

Всё это не совсем правда. Цель команды Горбачёва — возврат рыночной экономики, а не временная мера для прекращения стагнации и наращивания темпов роста экономики.

По сути, законом о кооперативах он заложит фундамент для появления первых олигархов и катастрофического расширения теневой экономики.

Директору с трудом верилось, что они не видели «окно возможностей», которое создаёт разрешение кооперативов — они прекрасно знали, что именно создают.

Заводам будет выгоднее продавать продукцию, по дешёвке, бесчисленным кооперативам, чем сдавать её государству, что раскрутит маховик дефицита. По сравнению с тем дефицитом, который начнётся с 1988 года, все предыдущие годы вместе взятые — это периоды товарного изобилия.

Возникнет «странная ситуация», которая будет озадачивать инспекции на заводы: завод отчитывается, что ничего не произвёл, потому что то дерьма нет, то черпаки не завезли, но при этом их склады наполнены готовыми изделиями, которые, в лучшем случае, обозначены как брак, а в большинстве случае вообще никак не обозначены, потому что на бумаге их нет.

Декларировалось, что кооперативы существенно снизят дефицит, но они послужили главной причиной для его радикального обострения.

Кооперативы — это не гроб для СССР, но один из гвоздей. Последний гвоздь. А всё, что дальше — это уже констатация смерти и ритуальные процессы.

Всё будет гораздо хуже, но Директор не может рассказать это Орлову.

— То есть, временный отказ от социалистических идеалов, чтобы восстановить темпы роста экономики? — уточнил тот. — Ты так думаешь?

— Да, — солгал Директор. — Но это лишь моя аналитика. Если я неправ, то эти деньги мне не нужны.

— А чего ты хочешь добиться с помощью этих денег? — спросил Орлов.

— Не я, а мы, — улыбнулся Директор. — Если, в конце концов, будут разрешены производственные кооперативы, то у меня на этот счёт есть масштабные планы и грандиозные идеи.

— Например? — усмехнулся Геннадий.

— Например, мы можем начать массовое производство разгрузок и конвекционно-амортизационных подпоров для бронежилетов, — ответил Директор. — Государство, почему-то, не спешит разворачивать их массовое производство, хотя запрос существует уже который год. Фурнитуру тоже можно производить, противоосколочные костюмы — это открывает огромные возможности для увеличения боевого потенциала Советской армии.

Он намеренно озвучивает всякую очевидную ерунду, которая пусть и может принести какие-то деньги, но уж точно не походит на настоящий бизнес.

Для настоящего бизнеса у него есть куда более прибыльные и менее ресурсозатратные идеи…

— И в этих производственных кооперативах будут работать наши, — сказал Директор. — Те, кто вернулся с Афгана — проверенные люди.

— Хм… — задумчиво хмыкнул Орлов.

— К гражданским у меня доверия нет, — добавил Директор. — Они всё портят и слишком много ноют. Наши ныть не будут и им можно доверять.

— Хм… — снова хмыкнул Геннадий. — Попахивает от этого нехорошо…

— Ещё раз говорю — если я неправ, то это всё ерунда и я просто прекращу барахтаться, — улыбнулся Директор.

Но он знает, что прав — он уже переживал всё это, когда-то давно.

— Да, звучит амбициозно, — сказал он. — Но нужно готовиться, пока не стало слишком поздно. А для этого нужны деньги и люди. Кстати, то, что болтают об Эдуардовиче — в этом есть хоть доля правды?