Идеальный мир для Химеролога 3 - Олег Сапфир

проклятая розовая тварь стала для него символом собственного унижения.

Чуть позже, после ужина, Семён Петрович с тоской брёл вдоль серой стены, когда его внимание привлекла яркая вывеска «Добрый Доктор». Ветеринарка. Из её дверей как раз выходил здоровенный мужик, весь в коже и цепях, похожий на байкера. На руках он трепетно держал пушистого шпица в розовом комбинезончике.

— Ну всё, Пусечка, не бойся, дядя доктор просто сделал укольчик, — басил байкер, целуя собачонку в макушку. — Теперь никакая зараза к нам не пристанет.

Семён хмыкнул. Мир окончательно сошёл с ума. Он отвернулся и уже хотел идти дальше, но взгляд зацепился за невзрачный листок, приклеенный скотчем к фасаду здания клиники.

«ТРЕБУЮТСЯ ЛЮДИ С БОЕВЫМ ОПЫТОМ»

Семён нахмурился. Ветеринарная клиника? Охранником, что ли? Ну, в принципе, логично. Всякие бывают клиенты, может, и буйные. С химерами, опять же. А кто с химерами справится лучше, чем бывший спецназовец?

Он оторвал от объявления полоску с номером телефона. А что он теряет? Хуже уже точно не будет.

Вернувшись в свою крошечную квартирку на окраине, он долго мялся. Звонить? Не звонить? Унижаться перед какими-то коновалами? Но потом перед глазами снова встало лицо внучки…

Семён набрал номер.

— Клиника «Добрый Доктор», Валерия слушает, — ответил приятный женский голос.

— Здравствуйте, я по объявлению… — прохрипел он в трубку. — Насчёт работы.

— Добрый вечер, — голос на том конце стал более деловым. — Имя, возраст?

— Семён Петрович. Шестьдесят семь.

В трубке на секунду повисла тишина. Семён уже приготовился услышать вежливый отказ. Но вместо этого девушка спросила:

— Хорошо. Где служили?

Он опешил.

— В смысле?

— В объявлении указано: «с боевым опытом». Меня интересует ваш послужной список.

«Ни хрена себе собеседование на должность охранника», — подумал Семён, но ответил:

— Имперский спецотряд «Грифоны». Разведка, диверсии.

— Отлично. Количество боевых выходов? Хотя бы примерно.

Он окончательно впал в ступор. Да что за допрос? Они там что, личную гвардию набирают?

— Больше сотни… Я не считал.

— Понятно. Ранения, контузии?

— Хватает. А вам это зачем?

— Мне нужно понимать ваш уровень стрессоустойчивости, — невозмутимо ответила девушка. — Какой у вас магический дар?

Вот тут Семён чуть не выронил трубку. Какого лешего им его Дар понадобился? Хулиганов от котят отгонять?

— Дар Земли, ранг Абсолют. Специализация — «Каменная кожа». Но я… уже не в форме. Тело подводит.

— Ничего страшного, — в голосе девушки не было и тени сомнения. — Отлично, вы нам подходите.

— Подхожу? — переспросил он, не веря своим ушам.

— Да. Предварительно. Завтра в шесть часов вечера ждём вас по адресу для личного собеседования. И ещё один вопрос. У вас есть знакомые с похожим опытом?

Семён помолчал, пытаясь осмыслить происходящее.

— Есть, — наконец ответил он.

— Приводите. Всех, кто согласится. Нам нужны люди.

— Понял… Будем.

Он повесил трубку и несколько минут тупо смотрел в стену. Что это такое было? Розыгрыш? Какая-то хитрая схема мошенников? Или…

Или ему просто повезло?

Он достал свою старую записную книжку, истёртую до дыр. Пальцы, дрожа от волнения, начали перебирать страницы.

«Костыль, сапёр, — пронеслось в голове. — Потерял ногу в одной заварушке, и теперь прозябает на такой же нищенской пенсии».

«Кабан, штурмовик. Лёгкое пробито осколком. Работает вышибалой в какой-то рыгаловке».

«Седой, диверсант. После контузии один глаз почти не видит. Разводит голубей на крыше».

Таких, как он, списанных и забытых, было двенадцать человек. Они изредка собирались, пили дешёвую водку и вспоминали былые дни. Всё, что осталось от их когда-то легендарного отряда.

Он вбил первый номер. Гудки шли недолго.

— Если вы насчёт долгов, то я умер, — раздался в трубке знакомый голос.

— Здорово, Коль, — хрипло сказал Семён. — Это я, Беркут.

— Семён? Какими судьбами? Пенсию прибавили, решил похвастаться?

— Работу нашёл.

В трубке на секунду повисла тишина.

— Не смешно, Петрович.

— Я серьёзно. Нужны люди с боевым опытом.

— Охранять склад с тушёнкой? Я пас.

— Ветеринарная клиника, — сказал Семён и приготовился к новой порции сарказма.

И он не ошибся. Костыль расхохотался.

— Ветклиника? Нам там что, хомячкам уколы ставить? Или от бешеных чихуахуа отбиваться? Ты совсем плох, старик.

— Они спрашивали про количество боевых выходов и магический дар.

Смех в трубке резко оборвался.

— Чего? — уже совсем другим, серьёзным тоном переспросил Костыль.

— Того. Завтра собеседование. Сказали приводить всех наших, кто согласится. Платят, похоже, хорошо.

Колян молчал ещё пару секунд.

— Ладно… — наконец протянул он. — Это звучит как полный бред. А значит, в этом что-то есть. Я в деле. Кабану и Седому позвоню сам. Где и во сколько?

— Завтра в шесть вечера. В «Добром Докторе».

— «Добрый Доктор»… Чёрт, звучит-то как… Будем, командир.

— Колян, стой. Я сам Седому наберу. Он может твой номер не взять, если опять кому-то должен.

— Дельная мысль, командир. Действуй.

Семён повесил трубку.

Похоже, старая гвардия снова будет в сборе. Посмотрим, что из этого выйдет.

* * *

Меня встретили с таким почтением, как будто я был не простым ветеринаром, а как минимум наследником захудалого, но очень гордого княжества. Дворецкий в накрахмаленной ливрее распахнул передо мной двери, а по мраморным полам зацокали каблучки Агнессы, спешившей мне навстречу.

— Виктор, — она протянула мне руку для рукопожатия, но я сделал вид, что не заметил, и вместо этого протянул ей небольшую картонную коробку.

— Вот, — сказал я. — Как и договаривались. Пробная партия.

Она с любопытством заглянула внутрь. Там, в аккуратных ячейках, лежали прозрачные капсулы, наполненные белым порошком. Мой «Дерма-Форте».

— Спасибо. Пройдём в гостиную. Поговорим.

Мы устроились в креслах у камина. На столике уже стоял чай и какие-то пирожные, которые выглядели так, будто их создавал не кондитер, а ювелир.

Агнесса изящным жестом указала на десерт.

— Угощайся. Лучшая кондитерская в городе.

Я взял одно пирожное. Оно было крошечным, покрытым глянцевой глазурью и украшено такой тонкой сахарной веточкой, что я боялся сломать её дыханием. Осторожно, двумя пальцами, я отправил его целиком в рот.

На один зуб. Вкусно, конечно. Но за цену этого произведения искусства можно было купить килограмм отличных пончиков. И ещё на кофе бы осталось.

— Как жизнь? — спросил я, отпивая чай. Неплохо. С бергамотом.

— Дела… идут, — она пожала плечами, и я