Вперед в прошлое 4 - Денис Ратманов

Ошалевший от безнаказанности, завотделением собирается вымогать деньги — у ментов⁈ «Двадцать баксов в сутки — и мы не отключим вашего пациента?» Или он потерялся и не понимает, что творит? Надоел «Опель», нужен «Мерседес»? Интересно, тем же санитаркам, которые моют больных, хоть что-то перепадет из этой двадцатки? Или они — расходник, одна уволится, новая придет.

Вспомнилась история, как врач отобрал у мамы яблоки, которые ей принесла пациентка в благодарность за уколы на дому. Если с младшим персоналом этот упырь и делится, то хватает им точно не на «Опель» и даже не на кофе.

Лялину перебил громкий, клокочущий от ярости голос Прудникова:

— Совсем, сука, страх потерял? — В кабинете что-то загрохотало. — Да ты знаешь, кто мы? Знаешь, кто такой Роман Мартынов? Да это вообще шантаж при свидетелях!

Русак что-то забормотал. Дед тоже вставил свои пять копеек, слов я не разобрал.

— Вот мое удостоверение. Вот кто я! Совсем охренели, падлы! — ярился Прудников. — Кровососы вы. Палачи в халатах! Только попробуйте… — Он забормотал неразборчиво. — … на петушарню!

Опять бормотание. Слабый голос Лялиной, громкий — Прудникова:

— Поворкуй тут мне! Ворковать будешь в Воркуте! Ах, ты мне еще и угрожаешь⁈

Опять грохот, возглас Лялиной.

Русак однозначно идиот, глаза жиром заплыли, не понимает, кого можно трогать, кого — нет.

Менты сами — те еще вымогатели, к ментам попал — считай пропал. Золото снимут и все карманы вывернут. Может, Прудников и не такой, мне хотелось верить, что остались еще честные менты. Но сама ситуация, когда одна коррумпированная система пытается щипнуть другую, которая даже покруче в этом деле, напоминала битву Хищника и Чужого.

Распахнулась дверь, из кабинета выбежала Лялина, вышел дед и спиной вперед — Прудников. Пятясь, он говорил:

— Шантажировать он меня вздумал! И если что-то случится с Мартыновым, сукой буду, если я тебя не посажу! Понял меня?

Русак стоял, как обгаженный, и беспомощно хлопал глазами. Постовая медсестра, тощая, похожая на цаплю, выглянула в коридор, но вмешиваться не стала, вроде даже заулыбалась. Ага, значит, завотделением всех достал.

Я подошел к сестринскому посту и проговорил:

— Почему у вас в отделении посторонние? Они травмируют психику больных. Выгоните их немедленно!

Все опешили, не понимая, о чем я.

— По палатам шастают сектанты. В халатах, — заявил я. — Это вы их впустили!

Прудников ушам своим не поверил.

— Где⁈

— Не может быть! — вскинулась медсестра. — Их никто не впускал! Сейчас время посещения…

— Вот они! — Я кивнул на двух кумушек, которые очень кстати выходили из палаты под возмущенные крики больных. В руках у них были красочные брошюры с идиллическими картинками, где мирно дремали тигр и косуля и подозрительно радостные люди улыбались бабочкам.

Хищно оскалившись, Прудников сделал стойку и зашагал к баптисткам, как тот тигр — к косулям, на ходу доставая удостоверение.

— Не я их впускала, — сказала цапля и отвернулась.

— Старший лейтенант Игорь Прудников, — представился он кумушкам. — В отделении произошло хищение. Пройдемте.

Он взял перепуганных теток под руки и повел к выходу, спрашивая на ходу:

— Что вы делали в отделении реанимации и кто вас сюда впустил?

Ну все, похоже, Прудников решил давить, беспощадно давить. Из кабинета выскочил Русак, крикнул вдогонку:

— Господа, вы неправильно меня поняли! Давайте все обсудим!

Лейтенант остановился, повернулся вполоборота и крикнул:

— Таким, как вы, не место в медицине. С террористами не договариваются.

Выйдя из отделения, Прудников устроил баптисткам короткий допрос, те, блея и заикаясь, сразу же выложили, что они ходят с дозволения Русака, у них с пастором договоренность. Напуганные женщины с готовностью сообщили свои имена и адреса, сдали пастора с потрохами.

Дед покачал головой и съязвил:

— Ох, не видать вам царства небесного! Не готовы вы терпеть лишения ради веры.

Я усмехнулся и не дословно процитировал:

— Превратили храм Божий в вертеп.

Естественно, задерживать баптисток было не за что, и Прудников их отпустил. Скорее всего, напуганный Русак не знал не касающуюся его часть уголовного кодекса, но был наслышан о ментовском беспределе и здорово перетрусил. Потому будет теперь с отца пылинки сдувать.

Как же хотелось, чтобы эта тварь Русак сидела! И невольно приходили мысли о массовых расстрелах.

Мы подошли к белому «Запорожцу», чем-то похожему на лишившегося ушей и полинявшего на зиму Чебурашку, и я сказал:

— Игорь Олегович, посадите этого урода. Это ж сколько людей он на тот свет загнал! А скольких обворовал!

Суггестия, действуй! Хотя на него вряд ли подействует, он сильный, слабые в менты не идут.

— Постараюсь. Посмотрю, что можно сделать, — пообещал он.

— Это нужно поговорить с теми, из кого он так же деньги выкачивал, — посоветовал дед. — И нужно подсадного со взяткой. Так даже лучше будет, чем просто бодаться. Анна?

— Я бы с радостью, но он теперь напуган и не возьмет. Надо ждать и искать удобный момент. Спасибо, Игорь!

Мы уселись на заднее сиденье «Запорожца», и Прудников подвез нас до остановки возле рынка, где была конечная нашего автобуса. Преисполненные мрачных мыслей, мы почти не разговаривали. Невольно думалось о том, а не сделает ли Русак отцу хуже — чтобы нам отомстить, он же неадекватный. То есть в голове возились те самые мышиные мысли — как бы чего не вышло. Молчи и терпи, тогда, может, обойдется и хуже не будет. Притворись мертвым. Вообще это «притворись мертвым» — инстинкт скорее не животных, а жуков.

Еще, как назло, рейс отменили, и автобус мы прождали час. А когда приехали домой, у нашего подъезда стоял «Запорожец» Прудникова.

Какие вести он привез?

Словно огромным молотом меня ударили под дых. Сердце сорвалось в галоп, и я побежал. Дед рванул в подъезд за мной. Мы топали, как слоны, перепрыгивали через ступеньки, но время будто растянулось, как во сне, когда бежишь на месте.

Я распахнул дверь, ворвавшись в квартиру, и крикнул:

— Что с отцом?

Сперва мне ответил запах кофе, а не корвалола, а потом навстречу шагнула мама и сказала, обняв деда:

— Рома пришел в себя. Все хорошо!

Я рассмеялся и привалился к стене, разом лишившись сил. И только потом сообразил, что слишком уж это случилось быстро и внезапно — после того, как мы припугнули Русака. Или просто совпадение?

Глава 22

Кирпич