Тактик.2 - Тимофей Кулабухов

льду. Он и сам видел промахи отца, однако он его отец, он был королём, он его правопреемник. В общем, не стоило мне углубляться в это.

— Времена меняются, Ваше величество. Иногда, чтобы спасти свой народ, правитель должен принимать нестандартные решения.

Фольктрим молчал, его пальцы нервно барабанили по столешнице.

— И если конкретно, Ваше величество, то… я не предлагаю идти против устоев. Я предлагаю… творчески их интерпретировать. Найти способ вписать Эйтри и его людей в Вашу систему, а не ломать ее. Ведь если система негибкая, она обречена на разрушение при столкновении с новой реальностью. А наша реальность сейчас — это орки у ворот и пустые казармы.

— «Творчески интерпретировать»? — Фольктрим удивлённо поднял бровь. — Что ты имеешь в виду?

— Я тут не так давно копался в архивах… Кстати, нового хранителя архива в королевстве нет?

— Вообще не до того. Пусть пока архивы побудут сиротой, — отмахнулся он. — А то, как бы им не стать топливом для орочьих костров. И что там наши книги и свитки?

— В этих архивах, Ваше величество, при должном усердии можно найти… интересные документы, — я многозначительно улыбнулся. — Родословные — вещь интересная, если за дело берутся знающие люди. Что, если окажется, что Эйтри не такой уж и «безродный»? Что, если в его жилах течёт кровь каких-нибудь древних королей Оша? Это могло бы упростить задачу?

Фольктрим смотрел на меня несколько секунд, потом положил лоб на руку и негромко рассмеялся. В смехе были и истерические нотки, и я не мог его в этом винить.

Кажется, он начинал понимать мою игру.

— Давай, раз уж я не на троне, говорить яснее, человек-друг-гномов. Ты предлагаешь… подделать его родословную? — в его голосе уже не было прежней тяжести, скорее — любопытство и даже азарт.

— Я предлагаю, в случае, если исторического основания нет, то найти его, создать. Вписать задним числом исторически и политически верное прошлое, Ваше величество, — с самым серьёзным видом ответил я. — Уверен, Фрор Простобород, с его знанием древних летописей и клановых хитросплетений, сможет нам в этом помочь. Это вовсе не будет признанием чужака-изгоя. Наоборот, это будет восстановление древнего, незаслуженно забытого рода. Звучит куда благороднее, не правда ли?

Молодой король откинулся на спинку стула и несколько раз качнуся вперёд-назад.

— Ты, Рос, конечно, тот ещё жук, — сказал он, после длинного выдоха. — Но, признаюсь, лидеров кланов устроит такой вариант, потому что в таком случае… гномы верят, что поступают так, как велит их кровь и честь рода. И если предположить, что Эйтри из рода древних королей. То есть фактически он мой потерянный родственник, из, обрати внимание, ненаследной ветви, и это важный пункт, запомни его. Тогда, учитывая этот факт, он поступил очень верно, придя в Туманные горы чёрт знает откуда и всеми силами пытаясь гномье королевство спасти. И теперь всё становится на свои места, как правильная деталь — в работающий механизм.

Глава 22

Плетение рун

— Хорошо, — Фольктрим снова посерьёзнел, но в его глазах уже горел огонёк решимости. — Если тебя поддержит Фрор, вместе вы сможете «найти» эту… «историческую справедливость». А я буду делать вид, что слышу об этом впервые, когда вы преподнесёте её официально.

…

Я не стал говорить его величеству, что уже обсудил эту идею с Фрором заранее и он — заведомо часть этого замысла.

То есть, когда я ему такое предложил, то старый гном, выслушав мой план, поначалу долго кряхтел, чесал свою седую бороду и бормотал что-то о «поругании святынь» и «конце времён». Но потом в его хитрых глазках загорелся знакомый огонёк циничного азарта. Идея про «историческую справедливость», да ещё и таким нетривиальным способом, ему, похоже, после некоторых сомнений, пришлась по душе.

Он стал рассуждать о том, что, как ни странно, но появление у Эйтри королевских кровей объяснит его упрямство, некоторые высокомерие, а также успехи в самостоятельном ведении войны, вроде, как только благородные должны действовать таким образом. То есть, это способ вплести Эйтри в обычаи и каноны гномов. И хотя многие будут догадываться, что родословная шита ослепительно-белыми нитками, им придётся по душе такой мощное оправдание, потому что другой вариант — сказать, что клановые устои ничего не стоят и надо жить без них.

Вечером того же дня мы с Фрором снова заперлись в архивах.

Но на этот раз наша цель была не аналитической, а, как я бы выразился, «творческой».

— Значит, говоришь, знатных предков ему ищем? — предвкушающе хмыкнул он, раскладывая на пыльном столе какие-то древние свитки с генеалогическими древами. — Ну, это мы можем. В наших летописях, если хорошо порыться, можно найти что угодно. И кого угодно. Главное — знать, где искать. И как правильно интерпретировать найденное.

«Интерпретировать, ага, — подумал я, наблюдая, как Фрор с видом заправского фальшивомонетчика изучает структуру древних печатей. — Скорее, креативно домысливать. Прямо как сценаристы некоторых игр, которые на ходу придумывают лор, чтобы залатать сюжетные дыры».

Работа закипела.

Для начала мы восстановили и происхождение Эйтри.

Его отец наёмник, его звали Тормунд и был известен его возраст и происхождение. И как «королевский предок» он не годился хотя бы потому, что был гномом-северянином, а вот мать… Гномьим старикам удалось накопать, что звали её Йорунна и, как пояснил Фрор, имя такое вполне себе благородное. Его вполне могла носить та, кто родилась в Туманных горах Оша.

— То есть носитель королевской крови — его благородная матушка?

— Ага. Обрати внимание, про неё нет информации, она умерла, когда он был ребёнком, родился он в человеческом поселении Вольный город Корбиоль. Её возраст известен приблизительно… Скорее всего, о нём не шепчутся гномы, потому что она не спешила рассказывать ни о своём происхождении, ни точном возрасте.

— И что нам это даёт? — осторожно спросил я.

— А теперь не мешай мне, — Фрор взмахнул руками как дирижёр и достал со стеллажей несколько книг.

Я старался не шевелиться, хотя не понимал, что он творит.

Фрор морщил лоб, листал книги, раскрывал их на определённой странице.

— Волосы цвета воронёного крыла! — протянул он. — Зовут Йорунна и сейчас ей было бы от шестидесяти и до восьмидесяти лет… Плюс-минус.

Я всё ещё молчал. Возраст, когда гномы вступают в брак, рожают и так далее, был для меня ещё более загадочен, чем