Последний Герой. Том 6 (СИ) - Дамиров Рафаэль

— Слышь, дед… — тихо проговорил Рыжий. — Этот Кирпич… он зверь. Ты лучше с ним не шути. Я сам очкую с ним бодаться. Да все его боятся. Ты бы лучше всё рассказал. Он же с тебя шкуру живьём спустит.

Старик гордо молчал, не проронив ни слова.

— Да не, я всё понимаю, — заговорил Рыжий, понижая голос. — Сына твоего порешили почём зря… Я сам осуждаю, ты не думай. Ты же видел — я в этом не участвовал. Вообще я хочу смыться. Ты только партизана из себя не строй, не противься… Я помогу тебе сбежать тогда. Но услуга за услугу, слышишь? Эй… нет, ты меня слышишь?

Старик кивнул едва заметно.

— Ну так вот, — продолжал Рыжий. — Короче, будет возможность — мы дадим деру. Ты и я. Но ты выведешь меня к людям. Покажешь, где поселок.

— До посёлка пешком не дойти, — глухо проговорил старик. — Лодка нужна с мотором.

— Херово, — поморщился Рыжий. — Но тебя наверняка будут искать. И сына твоего… На лодках сородичи придут. Так ведь…ну?

— Может быть, — сказал старик.

— Ну вот. Выйдем на них, они нас подберут. Свалим отсюда. А потом делай, что хочешь: или зови ментов, или собирай своих охотников, хоть всю деревню поднимай, возвращайся и Кирпичу предъяву кидай. Но если хочешь за сына отомстить — ты сам должен выжить. Сечёшь?

Глаза старика сузились. Он посмотрел на собеседника пристально и, наконец, еле слышно сказал:

— Я не верю тебе.

— А у тебя выбора нет, — хмыкнул Рыжий. — Или сейчас сдохнешь, или я замолвлю слово. Дескать, ты нам нужен… ну типа, следы подмечать, тропы искать. Ты же охотник, ты же в следах шаришь. Ты следопыт чёртов, мать твою за ногу. Так?

— Тайгу я читаю, как раскрытую книгу, — твёрдо сказал старик.

— О! — воскликнул Рыжий. — Зер гут, в натуре! Короче, расклад такой: ты сейчас гонорок свой убавляешь, отец, а я говорю, что добазарился с тобой, что ты нам, типа, помогаешь. А потом, если подвернётся возможность — вместе дёрнем. Только слышь, это у нас с тобой секрет такой. Смотри, не слей, иначе я первым тебя и пришью.

Он прислонил остриё ножа к боку старика. Глаза горели лихостью. попадись момент — такой может и спасти, и убить.

— Я умею держать слово, — хрипло ответил охотник.

— Ну, вот это за*бись, — оскалился Рыжий. — Слово — это хорошо. Тебя как звать-то?

— Сартылай, — коротко ответил старик.

— Сартылай… диковинное погоняло. Ну да ладно. Мне без разницы… хоть Алабай, хоть Сартылай. Меня, это самое, Рыжий зовут. Короче, всё, сейчас я к Кирпичу пойду и скажу, что мы с тобой добазарились. Лады? Руку тебе не жму.

Он помолчал и добавил:

— И это… извиняй, я сейчас тебе по рылу вмажу.

— Зачем? — удивился старик.

— Ну, типа, ты сначала не хотел добазариваться, а потом вот… я тебя убедил. Для правдоподобности.

— Бей, — сказал Сартылай спокойно.

— Ну, извиняй, если что… — буркнул Рыжий и залепил ему в челюсть.

Ещё один удар — по скуле. Старик стерпел, только лицо налилось красным, синяк стал расползаться.

— Вот это ништяк правдоподобно, Сартылай… — прошептал Рыжий и кивнул. — Давай, помни, держись меня и хавальник не разевай.

Он выпрямился, поправил куртку и направился к главарю.

— Кирпич! — воскликнул Рыжий. — Короче, я всё узнал. Посёлок далеко, без лодки нам туда не добраться. Этого Джеки Чана зовут Сартылай. Он будет нам помогать следы искать, если пообещаем его не убивать. Короче, дедок — опытный охотник. С ним мы малахольных быстрее найдём. Ну что, братва, не против?

Зэки одобрительно загудели. Шум пошёл по кругу. Всем явно понравилось, что теперь у них будет проводник. Надоело вслепую по тайге мыкаться.

Кирпич поморщился, тряхнул ружьём в руках, постоял, подумал и выдал:

— Ну, посмотрим… Если что — отвечаешь за него головой. Лично. Если сбежит — спрошу с тебя.

— Да без базара, Кирпич, — кивнул Рыжий.

В этот момент он напоминал хитрого шакала, игравшего свою партию. Подошёл ближе к главарю, наклонился, прошептал:

— Годный он, Кирпич, в натуре годный. Сразу видно — тертый фраер. Тайгу шарит, ходы знает.

— Как ты его убедил? — спросил Кирпич тихо, чтобы братва не слышала.

— Я пообещал его отпустить и сбежать вместе, когда будет возможность, — спокойно прошептал Рыжий, озираясь на Сартылая.

— Чего? — лицо Кирпича перекосилось, он еле сдержал гнев. — Чего ты сказал⁈

— Тише, тише… — Рыжий поднял ладони, заискивающе улыбаясь. — Кирпич, это же уловка! Я пообещал — и теперь он наш. А так он бы ни за что не вкатил. Ты ж понимаешь… сынка его — ты сам пришил. Он злобу носит и выпустит при первом удобном случае, полезет тебя мочить. Но я рядом — я за ним глаз да глаз. Я тебе отвечаю, клянусь. Только пока он нам нужен.

— Ладно, — сказал Кирпич. — Посмотрим.

Рыжий довольно разулыбался. Всё прошло так, как он и планировал. Он был хитрый: где надо — подольститься, где надо — запугать, а где и просто обмануть.

И хотя он не знал, что будет дальше, но одно понимал ясно: если судьба сложится так, что оставаться в группе станет опасно, он освободит старика и уйдёт с ним, как и обещал тому. А если они убьют малахольных и получат награду — он останется с Кирпичом. И сам лично выпустит кишки Сартылаю. Лишних им не нужно.

— Кто молодец? — прошептал он еле слышно, сам себе усмехнувшись. — Рыжий молодец… Кхе-кхе…

Линда сидела в деревянной беседке под навесом, чуть откинувшись на спинку стула. Из старой колонки тихо сочился блюз, ритм ленивый, но в этой тишине он казался чуждым. В пальцах — бокал из толстого стекла с янтарным виски, на дне покачивались кубики льда. Она медленно поворачивала бокал, жидкость обволакивала стекло золотыми бликами. При каждом глотке холодный лёд звенел, перекатывался, стукался о стенки. Она задерживала напиток на языке, потом проглатывала и прикрывала глаза. На губах оставался лёгкий след спирта и мятный холодок от кубиков.

Перед ней тренировалась тройка элитных бойцов — «образцы». Высокие, широкоплечие, в чёрной тактической форме, словно выточенные из одного блока.

После десятикилометровой пробежки они отжались по сотне раз каждый, ни разу не сбив темпа и дыхания, и поднялись так, будто ничего не было. Дальше пошла работа с ударной техникой. Кулаки без перчаток и прочей защиты врезались в деревянные ростовые фигуры, те трещали, разлетались щепками. На лицах — ни капли эмоций, ни следа усталости.

Затем начались отработки приёмов. Один взял манекен в полный рост и за считанные секунды разнес его серией ударов в суставы, колени и горло. Второй выполнял броски — тяжёлые мешки с песком летали по кругу, падая с глухим стуком. Третий, вооружённый ножом-тренажёром, отрабатывал комбинации ударов. Будто резал воздух на куски.

Каждое упражнение они выполняли четко и без всяких сбоев и перерывов. Словно одно целое. Не переговаривались, не искали глазами одобрения случайных зрителей. Казалось, это роботы — только мышцы, только программа, никакой души.

Линда долго смотрела на них внимательно, не отрываясь, а потом медленно сделала ещё глоток. Холод льда и терпкий виски казались ей идеальным сопровождением этого зрелища.

— Доброе утро… Фрау Линда, — раздался голос.

Женщина обернулась. Рихард, как всегда, был при параде: отглаженный костюм, белоснежная рубашка, сверкающие лаком туфли. В этом месте такой гардероб выглядел нелепо и чуждо, но аристократическая осанка и уверенность придавали ему вес даже в глухой тайге.

— Доброе, — едва заметно кивнула в ответ женщина.

— Мои инвесторы недовольны, — сразу пошёл в наступление он.

— Что случилось? — поморщилась Линда, отпивая из бокала. — Что на этот раз?

— Инженер обещал шоу, — Рихард говорил сухо. — А кроме гибели какого-то плота и непонятных съёмок из заброшенной избушки — ничего. В конце концов камеру в домике сорвала одна из женщин. И всё. Никаких поединков. Когда? Когда всё это будет?

— Скоро, герр Рихард, — качнув ногой, ответила Линда.