СССР против НЛО - Анджей Б.

с бульдожьими щеками. В окно его кабинета заглядывало низкое туманное небо.

— Что же это, — засуетился парторг Оглоблин, — как же это… Выходит, он там что, руководил капстраной?

— Только время от времени, — попытался я объяснить. — В мерцающем режиме.

— Притом совершенно без санкции компетентных органов, — не обращая на меня внимания, бормотал похожий на бобра человечек.

— Слышь, ты, орган… — К парторгу шагнул седоватый осветитель. Мне показалось, что он ткнул тому в бок автоматом-бластером ППШ, но нет, он просто сдавил ему своими костлявыми и сильными пальцами плечо в районе ключицы. — Вот про это только попробуй где-то заикнуться: задушу вот этими самыми руками…

Режиссёр Гайдай, в свою очередь, приблизил к парторгу лицо и сверкнул на него очками, как будто выстрелил.

Парторг поджал уши и дёрнул кадыком. Усы его враз обвисли, а по физиономии стало понятно, что заикаться он, вполне может такое статься, какое-то время теперь и будет, но вот именно об этом случае — ни в жизни. Но я на всякий случай подстраховался и сделал так, чтобы в парторговской голове на тему актёра Моргунова и премьер-министра Черчилля точно ничего не сохранилось.

Тут актёр Георгий Вицин неожиданно устремился к кругу пространственно-временного окна. Я едва не решил, что он сейчас и себе в него запрыгнет,. Но актёр Вицин только набрал в грудь воздуха и прокричал, слегка туда перегнувшись:

— Женя! Женя, возвращайся к нам, а?

Актёр Моргунов, что теперь уже скакал куда-то на уставшем и явно проклинающем свою участь мосластом коне, умудрился каким-то невероятным способом актёра Вицина услышать.

— Вернусь, вернусь! — прокричал он сквозь топот копыт. — Только позже, здесь ещё много дел.

Всадники ускакали вдаль, опустевшую дорогу заволокло туманами, а потом окошко в иные, былые миры постепенно истаяло, растворилось в воздухе.

— Он правда вернётся? — повернул ко мне актёр Вицин своё печальное лицо.

Другие, многие лица тоже смотрели на меня.

— Вернётся, вернётся, — заверил я их всех, и то были не просто слова, то была правда, основанная на показаниях техники. — Где-то через полгода, к зиме.

Все собравшиеся в комнате вздохнули с облегчением. Даже парторг Оглоблин.

Режиссёр Гайдай тоже вздохнул, потом блеснул очками:

— Полгода? Что ж, придётся доснимать без него. — Он нетерпеливо забарабанил пальцами по кинокамере и завертел головой. — А где там был дублёр? Найдите Моргуновского дублёра!

Великий фильм «Кавказская пленница» остался существовать и теперь продолжал сниматься дальше.

***

Собственно говоря, на этом история спасения любимого миллионами кинофильма подошла к концу. Взорвавшийся пространственно-временной портал удачно расшвырял тёмных вредоносных сущностей неизвестно куда, и больше они не вернулись. А вот актёр Моргунов, наоборот, вернулся, как и было обещано, через полгода, даже немного раньше, и как раз успел к озвучиванию фильма. После своих похождений по историческим эпохам стал он немного другим: ответственным, серьёзным. Серьёзным, конечно же, до определённой степени, потому что относиться к себе слишком серьёзно — вряд ли правильно.

У целой кучи народа мне пришлось поработать с воспоминаниями. Массовке и участникам, так сказать, второго плана, я тёр память без всяких раздумий — мне просто не оставалось ничего другого, да и для них самих так было лучше. К тем, кого события коснулись более плотно, я — нарушая, само собой, все существующие правила и инструкции — стал подходить индивидуально.

Молодёжи Наталье Варлей и Александру Демьяненко я решил ничего не говорить и в памяти тоже ничего не оставлять, у них и так ещё будет в жизни масса событий и впечатлений.

Как поступить с режиссёром Гайдаем, я спросил у самого режиссёра Гайдая, и он над моим вопросом раздумывал долго. И, решив, что для него тоже будет лучше ничего из этой сумасшедшей свистопляски не помнить, скомандовал:

— Стирай!

Наверное, опасался, что лишние знания помешают ему в творческой его и так непростой работе. А может, не хотел, зная о будущем величии своих фильмов, впасть в менторство и «звёздную болезнь».

Актёр Георгий Вицин посомневался и тоже попросил от ненужных воспоминаний его избавить.

Получилось так, что полная память о событиях на съёмках «Кавказской пленницы» остались из их, событий, участников всего у двоих человек.

Первый это Юрий Никулин. Великий актёр так и жил, храня в памяти пространственно-временной портал, летающих медведей и лопающихся как воздушные шары големных псевдо-Шуриков. Кстати, дожив отпущенный ему срок, актёр Юрий Никулин не умер, а просто перебрался на Магистраль Времён. И мне однажды даже довелось его там увидеть: он нёсся на своём «Адлере Триумфе» с такой скоростью, что я не успел и бибикнуть, только проводил его взглядом. Толстяка на переднем сиденье и человека в пиджаке и шляпе позади разглядеть я тоже не успел, но кто это такие, сомнений у меня не было.

Второй сохранивший воспоминания это актёр Евгений Моргунов. Ну, тут у меня просто не поднялась рука. К тому же, к его воспоминаниям об исторических странствиях я имел отношение довольно опосредованное, так что решил ничего и не трогать. Евгений Александрович потом писал под псевдонимами авантюрные книги в антураже давнего прошлого, а ещё, так же себя не афишируя, принёс много пользы исторической науке.

В истории кино, правда, останется то, как нехороший человек актёр Моргунов со всеми поссорился, был отстранён от съёмок и едва полностью не угробил фильм. И я не стал ничего от него скрывать. На это он потрепал меня по плечу и грустно усмехнулся:

— Тут ничего не поделаешь, братец. Просто за всё надо платить.

Я подумал и согласился. То, что оно вот так получилось, было платой за спасение фильма, одной из издержек нашей большой удачи.

Были и другие издержки. И с этим ничего не поделать. Случилось это, цитирую выводы специальной служебной комиссии, «по причине вызванной коллапсом пространственно-временного портала ноосферной турбулентности, непродолжительной, но достаточно интенсивной». Другими словами, что-то всё-таки утянуло в портал, а чего-то ненужного оттуда, наоборот, сюда к нам наляпало.

Да, какие-то вещи и моменты слегка поменялись, где-то пропало, в других местах намешалось такое, чего раньше не было. Например, я не