Знаменосец забытого бога (СИ) - Ра Юрий

'… И шестикрылый серафим

На перепутье мне явился.

Перстами легкими как сон

Моих зениц коснулся он.

Отверзлись вещие зеницы,

Как у испуганной орлицы.

Моих ушей коснулся он, —

И их наполнил шум и звон:

И внял я неба содроганье,

И горний ангелов полет,

И гад морских подводный ход,

И дольней лозы прозябанье…'

— Это ты в школе учил? — Поняв, что продолжения не будет, спросил папа.

— Нет, сегодня вспомнил про него и перечитал. Вишь ты, почти целиком поместилось в голову. Только у моего бога крыльев было всего два.

— Если бы он в самом деле обладал такими знаниями, то не погиб бы во цвете лет.

— Как знать, знания одно, а характер — это иное. Он по жизни нарывался постоянно, статистически это должно однажды привести к летальному итогу. Да он, может, и не держался за жизнь.

— Как это?

— Да мог просто устать от всего, как тот же Высоцкий.

— Погоди, ты же у нас не устанешь от жизни, Тимур?

— Нет, у меня призовая игра. «Но я не плачу и не рыдаю. Замрите ангелы, смотрите — я играю!» Буду просто жить и радоваться. Ты ж видел, какие я вещички прикупил фирмовые!

— Я так понимаю, коммунизм в будущем нас не ждёт? Это я в виде допущения…

— Не ждет.

Глава 26

Лето кончилось

Не то организм окончательно отключил бесполезную настройку «режим сна», не то разговор получился волнительным не только для отца, но Тимур не мог долго уснуть, размышляя о вечном. Вернее, о главном. Главное ведь, что? Чтобы всё было хорошо, чтобы никаких душевных терзаний, чтобы жилось тепло и сытно, чтобы с окружающими тёрок поменьше. И чтоб это всё подольше.

И можно не париться, просто плыть по течению, но только до какого-то момента. Тимур внезапно понял, что пять лет фарта — это совсем не много, это вообще-то малость в сравнении с целой жизнью, прошлой или той, какую ему снова разрешили прожить. Пять лет его не будут прессовать тёмные силы, а потом что? Снова вместе со всеми прыгать с кочки на кочку? Какой это будет год, восемьдесят пятый? Тимур поймал себя на том, что ничего из этого года не помнит такого, чтобы вот прямо ярко было.

Горбачёв в каком году пришёл к власти, не в этом ли? Вот тебе и яркое, вот тебе и вспомнилось, только никакого понимания, как это может помочь устроиться в жизни. Разве что поехать и заранее примазаться к будущему генсеку. Только вот нос не дорос примазываться, тем более что в таких структурах и у таких людей в окружении ни одного случайного человека. Что бы еще такое вспомнить, полезного? С магнитами уж больно удачно вышло.

А вот это между прочим большой вопрос, вышло оно само или снова сработал коэффициент удачи. Не бывает такого, чтоб что-то хорошее происходило «само». Мог не знать ключевых вещей об этих магнитах, мог не вспомнить. Папа мог заниматься совсем другой темой или вообще быть каким-нибудь прорабом на стройке или железнодорожником. А тут всё к одному и всё в кассу. В кассу — это буквально, не могут за такой успех не отвалить отцу кучу денег. И затереть его открытие не могут или отодвинуть его в сторону, раз он руководитель лаборатории и кандидат наук. Или могут? Батя его, значит ужасного кидалова быть вроде не должно.

Всё это собралось в одну кучу слишком здорово, даже слегка невероятно. С неодимом вообще странно. Будучи начальником отдела закупок и мутных схем, Василий однажды столкнулся со скандием. Какая-то фирма-партнер потеряла чуть не все платёжные средства и решила за поставки расплатиться стратегическим запасом редкоземельного металла, того самого скандия. Предложение выглядело для одного из директоров компании заманчивым, поэтому он срочно натравил своего главного закупёра на поиск информации о рынке редкозёмов. Оказалось всё верно — и металл очень редкий, и партия практически стратегическая, то есть чуть не весь доступный запас скандия в России составляла эта партия.

Но был нюанс: металл этот оказался никому не нужен. Нет у него никаких исключительных полезных свойств, а может, их еще просто не открыли за сто пятьдесят лет с момента выделения элемента, предсказанного бородатым учёным Менделеевым. Там, может, вообще всё круто, но не наткнулась головастая братия на нужный эффект.

Тимур-Василий вообще с трудом представлял, как выглядит научный поиск способов применения новых веществ. В его голову однажды закралось подозрение, что в лабораториях тупо творят любую дичь, какая приходит в голову, а потом грамотно это оформляют как научный эксперимент. То нагреют, то потрут, то в стекло всыпят, то в суп. Иной раз что-то получается, но чаще умники строят правильное лицо и заявляют: «Отрицательный результат — тоже результат. Дайте еще денег».

А в той истории с редкозёмами всё закончилось буднично. Василий перелопатил кучу статей по скандию, зацепил до кучи неодим и галий с ванадием, а потом принес справку: нам ваш скандий даром не нужен, лучше мы на вас в арбитраж подадим. Ложечки нашлись, а осадочек остался, вот его-то и хватило, чтоб осчастливить электротехническую промышленность Страны Советов. Но она пока спит и про своё счастье не знает.

Удача — это полезно, как оказалось. Только ею эффектом можно объяснить и своё счастливое спасение от грабителей. Нет, всякому понятно, что противник ожидаемо сляжет, если по нему с двух рук засандалить гантелями, но пойди попади по движущемуся человеку без опыта или удачи! Так может, и в футболе фарт помогает?

Может, зря он вчера не пошёл в соседний двор с пацанами натягивать соседей? Глядишь, запинал бы пару мячей в ворота. Только зачем? Оно дело играть за институт или страну, там всякие плюшки дают. А дворовый футбол бесполезен, если только ты не живёшь в одном дворе с Абрамовичем и Роттенбергом. Да и тогда польза будет в одном случае — если они играют в футбол, а ты им голевые пасы кладёшь на ногу.

Спорт как способ обеспечить себе счастливую старость или хотя бы сытную взрослую жизнь не проканает в эти времена в Союзе. Еще момент: фарт обещали только до девятнадцати годочков. Что накопил до того момента, то и пожнешь. И то, если не отберут жадные окружающие.

С момента начала второй жизни целое лето практически прошло, а чего добился? Иёз удачных инвестиций только гитара и папина наука. Хотя… можно же просто сидеть на его шее и снимать сливки с его сливок. Вот дадут ему профессора, заживём!

Тимур сам не заметил, как заснул, ему снились успешные сны наследника знаменитого профессора Чиркова. По прошлой жизни он помнил, что у детей московской профессуры была другая, более качественная юность, чем у большинства сверстников. Они получали хорошее воспитание, образование и знакомства. У них даже СССР был другой, более качественный и дружелюбный. Тимур с Васей хотели себе такую юность.

На наступивших выходных состоялся плановый забег по маршруту ГУМ-ЦУМ-«Детский мир», в котором был сделан ряд попыток приобрести что-то достойное такого замечательного сына и просто статного молодца Тимура. Школьную форму купить родители даже не попытались, натолкнувшись на волну презрения с его стороны. Так или иначе, но совсем без одежды в школу идти нельзя даже в тёплую погоду. Кое-что пошива отечественной промышленности тоже смотрелось вполне ничего. Всякие рубашки, майки, носки-трусы. Наткнулись на скучные белые футболки, папа и сын решили забить их принтами совместно. У отца был опыт такого рукожопства с битловско-хипарской молодости, а Тимур имел понимание того, как должна выглядеть футболка реального пацана. Да и рисовать он немного умел.

Вот только вечернее происшествие расстроило все планы двух мужчин, разводящих анилиновые краски и делающих эскизы на ватмане. На как происшествие, скорее заболевание. Сильная боль, которую ощутил Тимур внизу живота, не давала ему никаких вариантов развития событий:

— Сынок, выпей анальгин, вот таблетка. Может пройдет. Вдруг ты съел что-нибудь не то.

— Да нет, мам, думаю, само не пройдет. Какие-то симптомы знакомые.