Паладин Том -1 - Сергей Шиленко

помнить, где я нахожусь. Здесь, на острове, различные странности, временами меня шокирующие — норма жизни.

— В какой-то степени это так, — Бруно кивнул своей лохматой головой. — Вы, наверное, видели бассейн во внутреннем дворике с фресками, да?

— Конечно. — Я навалился предплечьями на верхнюю перекладину, чтобы убедиться в её прочности.

— Все Ашеры отдают «десятину» — десять капель своей крови, священным водоемам. Голос управляющего стал выше и прерывался от волнения. Кажется, этот он испытывал благоговение перед рассказываемой легендой. Хотя какая легенда? Особенности местной жизни. — Когда кровь попадает в святую воду, она опускается на дно, превращаясь в очищающие камни, которые вы наверняка видели на банкете.

— Дааааа, там было что-то такое. — Я поморщился, вспомнив, как Рита бросила серый камешек в мой кубок с соленой водой. Получается, я пил воду с чьей-то кровью? Вот дерьмо.

— В поместьях, подобных этому, бассейны для сбора десятины обычно располагаются в часовне, чтобы все местные работники могли свободно собирать свою долю камней для очистки воды, — рассказывал Бруно. — Но старый Круз перенес их в сад, который он построил для леди Глории, потому что ей очень нравилась история Ашена. Когда она умерла, Круз проклял Богиню Света, и в ответ на неуважение получил проклятие разрухи. Неудивительно, что Дуэйн убил его. Странно, что никто не попытался сделать этого раньше.

— Хорошо, значит, эти камни-десятины у вас используются как платёжное средство? — дошло до меня, когда я внезапно кое-что вспомнил. Во время фестиваля, в первый день моего пребывания здесь, Энджи пыталась продать мне сапоги в обмен на четырнадцать десятин.

— Нет, на самом деле прямой обмен камней на товары запрещен и преследуется законом. Но это никого не останавливает, многие торгуют ими из под прилавка. — Его уши два раза дернулись, и он ухмыльнулся, словно хитрый лис. — Двадцать пять сезонов назад, когда Совет Ашеров только был сформирован, они изъяли все бассейны из всех часовен в Ашене, за исключением часовни Ашера Байрона Рамзи. Как думаете, почему?

— Думаю, все дело в контроле, везде так, — ответил я, пожав плечами. — Люди, которые контролируют основные ресурсы, необходимые для жизни, обладают наибольшей властью. Поскольку вода — это жизнь, а эти камни, полученные в результате ритуалов, делают любую воду пригодной для питья, это означает, что тот кто владеет источником производства этих камне держит за горло всё остальное население. В данном случае Байрон Рамзи, под прикрытием воли совета загрёб всю власть себе и теперь от его милости зависит, кто на острове сможет пить чистую воду.

— Вы отличный ученик, господин! — сказал управляющий с добродушным смехом. — Ваши познания в Ашенийской политике стали намного шире.

— Но как он может обеспечить чистую воду всем на острове? Это же сколько крови нужно? — этот пазл никак не складывался в моей голове. — У него, конечно, есть титул и достижения, но, насколько мне известно, он всего лишь смертный… О, подождите. Готов на что угодно поспорить: на него работают другие Ашеры, которые получают огромные привилегии за то, выполняют все его поручения, словно цирковые пудели.

— Вы снова порадовали меня своей смекалкой, господин, — с явным одобрением сказал Бруно. — Ашеру Рамзи помогают Ашеры наиболее высоких рангов. В его свиту входят посол Кларк, Алек Сван и даже Адлер Бёрнс. Раз в тридцать дней они все приезжают в его дворец, где в их честь устраивается торжественный прием, и приносят свою кровавую жертву Богине.

— И, конечно, окружая себя фаворитами, Байрон Рамзи может не беспокоиться за свой текущий статус. Никто не осмелиться бросить вызов человеку, который защищен со всех сторон, — подвел итог.

Я узнал много нового о разделении власти на острове, и, честно, говоря, картинка, которая вырисовывалась, была на редкость неприятной. Всё как и в моём прежнем мире: Богатые богатеют, а бедные наоборот, с каждым годом лишь сильнее нищают.

— Я не смог бы резюмировать лучше, даже если бы очень постарался. — кивнул Бруно, его уши подрагивали от удовлетворения.

— Но я общался с Байроном Рамзи, и он не показался мне таким говнюком, — я недоумевал вспоминая, каким веселым и добродушным был лорд на приеме в самую длинную ночь. — Зачем ему поддерживать этот бред с изъятием бассейнов? Разве Ашеры не должны защищать своих людей и делать все для их блага? А что насчет благородных манер, законов и прочей высокопарной хрени, о которой он говорил при нашей первой встрече?

— Рамзи сам по себе ничего не решает. Он находится под влиянием Совета сильнейших Ашеров, — объяснил мне Бруно. — В политике плетутся такие сложные интриги, о которых мы с вами можем только догадываться.

— Это все равно отвратительный поступок, — разочарованно покачал головой. Лорд упал в моих глазах.

— В мире Ашеров нет только черного или только белого, господин Макс, — сказал управляющий, а я на него внимательно смотрел ловя каждое слово.

— Господин, на вас Солнцем возложена миссия защищать нас, но для этого вы должны оставаться у власти. Я знаю, вы новичок в этом мире, но вы же уже в курсе, что этому поколению Ашеров, до прошлой ночи, не приходилось бороться с демонами. Целых семьдесят лет тишины и благополучия. Ашерам вроде Байрона Рамзи приходилось сосредоточиться на сохранении своего статуса кво, чтобы на их место не пришел кто-то другой.

Я долго раздумывал над тем, что узнал, пока мы работали, и кое-что интересное пришло мне в голову.

— Погоди, Бруно, но это значит, Рамзи не знает, что старый Круз переместил свои бассейны до того, как Совет Ашеров изъял их у других местных лордов, верно?

— Да, — коротко ответил Бруно.

Хм…

— Значит, если меня арестуют за то, что я владею им, то Байрон Рамзи, вероятно, вызовет меня на дуэль за то, что задел его честь?

— О да, почти наверняка так и будет, — подтвердил Бруно мои самые хреновые опасения. — Дуэйн очень тщательно скрывал факт существования бассейна после того, как унаследовал поместье.

— Почему тогда он не использовал бассейн для себя? Создавать камни и продавать их — вполне в его духе.

— Только кто-то родом из Ашена может благословить воду, — управляющий вытер мокрый лоб грязным носовым платком. — Если бы он мог позволить себе местную жену благородного происхождения, она помогла бы благословить бассейны,